особенно в отношении нее. Арабесса чувствовала себя обнаженной, незащищенной и не в приятном смысле.
Девушка и не подумала взять с собой в сад инструмент, поскольку находилась на территории своего дома, но теперь сожалела об этом. Ее магия была заперта, и у нее не было способа защитить себя. Но впредь она решила всегда носить с тобой флейту.
– Я не хочу, чтобы ты использовал на мне свою магию, – сказала она.
Зимри нахмурился и быстро сел.
– Я бы никогда не стал делать такое, – заверил он.
– Но ты только что сказал…
– Для того чтобы описать твои чувства, мне не нужна магия.
Арабесса не понимала.
– Арабесса, пойми, я бы никогда не стал использовать на тебе свои силы.
Казалось, Зимри расстроила сама мысль о такой возможности.
Через мгновение она кивнула.
– И я бы никогда не стала так поступать с тобой.
– Тогда предлагаю скрепить сделку. – Он протянул руку.
Она посмотрела на его раскрытую ладонь, затем протянула свою.
– Согласна.
Даже дав друг другу обещание, они не разомкнули рук, и Арабесса снова покраснела. Когда их взгляды встретились, что-то темное и жаркое блеснуло в глазах Зимри.
– Арабесса, – начал Зимри хриплым голосом. – Я бы очень хотел показать тебе, что имел в виду, когда сказал, что у меня есть возможность наблюдать за тобой с более близкого расстояния. Обещаю, никакая магия не потребуется.
Они уже находились близко друг к другу. Очень близко. И совершенно одни, спрятанные за низкой веткой дерева. Арабесса не могла дышать. Не могла пошевелиться.
Арабесса оказалась в ситуации, в которой и не мечтала оказаться. Она провела много ночей, фантазируя об этом, и дней, когда он сидел рядом в музыкальной комнате, наблюдая, как она играет.
Когда она ловила на себе его взгляд, замечала на его лице желание, она заканчивала играть. Но он был Зимри Д’Энье, мальчиком, который жил с Бассеттами и был воспитан, как один из них.
И все же для Арабессы он всегда был чем-то большим. Что безмерно пугало ее.
Но сейчас не было места для страха, она, как и сам Зимри, была взволнована.
Здесь находился тот, кто знал, чего она хочет, и ей не нужно было сообщать о своих желаниях. Она хотела его. Очень сильно хотела.
– Позволь показать, насколько больше я могу заставить тебя чувствовать? – снова спросил он.
Дыхание Арабессы участилось.
– Только если и я смогу показать тебе, – ответила она.
Зимри широко улыбнулся.
– Договорились, – согласился он, а затем сократил между ними последнее расстояние и впервые прижался мягкими губами к ее губам. С того самого момента Арабесса чувствовала, как Зимри Д’Энье заполняет все пустоты в ее сердце.
Глава 4
В темном коридоре прозвучал раскат смеха, и по коже Арабессы пробежали мурашки. Вернувшись мыслями в настоящее, она вывернулась из хватки Коллектора и сама прижала его к стене.
– С тобой так тяжело справиться, – произнес он хриплым голосом.
– Ты ведь знаешь, что проиграешь в нашей схватке, – заметила она.
– Бороться с тобой – значит побеждать. – Костяшки пальцев коснулись ее щеки.
Услышанное обезоружило ее даже сильнее, чем поцелуй, и она ослабила хватку, отступив в сторону.
Послышалось чирканье спички, а затем оранжевая вспышка осветила темную кожу, сильную, покрытую щетиной челюсть и карие глаза, проглядывающие сквозь бордовую маску. Он придвинулся ближе, заставив Арабессу отступить, но коридор был очень узким, и она снова оказалась прижата спиной к стене. Девушка затаила дыхание в ожидании того, что произойдет дальше, но молодой человек лишь наклонился вперед, чтобы зажечь канделябр рядом с ее головой.
Зимри погасил спичку и чуть отодвинулся.
– Я шла к тебе в кабинет, – начала Арабесса, стараясь говорить хладнокровно. – Не было необходимости затаскивать меня сюда.
Намек на ухмылку.
– Какой смысл в скрытых проходах, если не использовать их?
– Какой смысл управлять известным клубом и не развлекать своих гостей? – возразила она. – Ты планируешь выйти к людям сегодня? Все, безусловно, с радостью посмотрели бы на неуловимого Коллектора.
– Начнем с того, что сейчас я наслаждаюсь обществом одного из своих гостей.
Часто дыша, Арабесса упивалась жаром его взгляда, тем, как на мгновение он упал на ее губы. Прежние тревоги исчезали, сменяясь дрожью при воспоминании об их недавнем поцелуе. Ее магия пела, выражая собственное желание: «Прикоснись. Почувствуй. Поцелуй еще раз».
«Молчать», – тихо приказала она, ощущая сконцентрировавшееся между ног возбуждение.
Арабесса ощутила слабость и обрадовалась, что за спиной у нее была стена. В этом и заключалась опасность Коллектора, и она присутствовала всегда. Возможно, Арабесса сама искала его, но именно этот мужчина обладал властью, подобно корсету, ослабить ее мышцы. Мужчина, из-за которого ее разум окутывал туман, а тело пылало. Который заставлял ее чувствовать. Всё.
Он угрожал ее броне, мог запросто пробить. Но если бы так случилось, то в броне появились бы трещины, а следом и уязвимость. И тогда противники получили бы шанс ударить, причинить боль. Было непросто находиться рядом с ним, ведь Арабесса больше не могла позволить себе новые щели в защите. Или отвлекающие факторы. С этой ролью отлично справлялась ее семья, и этот мужчина входил в их число. Кроме того, их работа и верность трону были слишком тесно связаны: оба были доверенными лицами Короля Воров.
Очень легкомысленно подвергать риску семью и долг. А Арабессу никак нельзя было назвать беспечной.
Поэтому, как и всегда, она потянулась к нему, одновременно отталкивая. Секрет, который она хранила от семьи… секрет своего сердца.
– Ты выглядишь уставшим, – сказала она, ощутив беспокойство, когда заметила удрученное настроение его магии в тесном коридоре.
– А у тебя кровь. – Его лицо исказилось от беспокойства, когда он уставился на ее подбородок.
– Да? – Арабесса потерла указанное место. – О, это не моя кровь.
Зимри с облегчением выдохнул.
– Что едва ли успокаивает.
– Согласна, но немного обнадеживает. Сегодня вечером по пути сюда у меня возникло досадное… препятствие.
– Мне стоит беспокоиться?
– Только если тебя волнует здоровье глупых воришек.
– Меня волнует твое благополучие и благополучие твоих сестер.
Арабесса поджала губы.
– Ты меняешь тему.
Коллектор отвел взгляд и резко выпрямился.
– Мне нечего добавить.
– Сегодня у тебя был трудный допрос. – Не вопрос, а утверждение. Арабесса знала, какой эффект на него оказывали более сложные ситуации, те, в которых ему приходилось применять силу. Проблема эмпата заключалась в одном – он не мог игнорировать то, что заставлял чувствовать других.
– Да, – признался Коллектор.
– Мне жаль. – Арабесса сопротивлялась желанию подойти ближе, облегчить воспоминания, омрачившие его взгляд.
– Издержки профессии, – пожал
