30 ноября 1939 года в 8.00 советские войска часовой артподготовкой начали боевые действия против Финляндии. В Териоки (современном Зеленогорске) уже было заготовлено и вскоре признано новое правительство Финляндии и созданы несколько национальных финских воинских формирований, состоящих из этнических финнов, проживавших в СССР. Советско-финскую границу на всем ее протяжении перешли 7-я армия на Карельском перешейке, 8-я – в Средней Карелии, между Ладожским и Онежским озерами, 9-я – в Северной Карелии и 14-я армия – в Заполярье. По оценкам историка Павла Аптекаря, 19 нашим дивизиям противостояли финские войска, по численности приравненные к 15 дивизиям. Разница заключалась в том, что у СССР были по сравнению с Финляндией неограниченные мобилизационные ресурсы и мощная военная промышленность. А еще – непонятно как передавшийся старорежимно-крепостнический подход к своему населению как к расходному материалу. Всегда считалось, что бабы еще нарожают.
О том, как проходили боевые действия на Карельском перешейке, говорится много. Тем более что именно там, по сути, победа и ковалась. В Заполярье боевые действия велись не очень активно. Больнее всего досталось нашим 8-й и 9-й армиям, воевавшим в центре. Для них эти действия складывались трагически.
МЕЖ ДВУХ ОЗЕР
8-я армия перешла госграницу на своем участке фронта в 8.30 по московскому времени 30 ноября 1939 года. Вначале при продвижении на запад ее дивизии не встречали особого сопротивления. У финнов на этом участке было немного войск. В основном – погранзаставы. Поэтому достаточно легко был занят ряд населенных пунктов. Затем, когда финское командование перебросило в этот район свежие силы, наступление заглохло. 18-я стрелковая дивизия совместно со 168-й стрелковой дивизией и 34-й легкой танковой бригадой в составе 56-го стрелкового корпуса 8-й армии должны были овладеть городами Сортавала и Питкяранта, а затем содействовать 7-й армии, наносящей главный удар на выборгском направлении. Эти соединения действовали на прибрежном направлении северо-западнее Ладоги. Кроме указанных соединений в составе 8-й армии воевали 139-я и 155-я стрелковые дивизии, наступавшие севернее.
Вскоре стало ясно, что в намеченные сжатые сроки поставленные задачи решить не удастся. Ведь бумага бумагой, а вечные овраги, о которых всегда забывают в кабинетах, – оврагами. Да еще откуда ни возьмись финская армия начала путаться под ногами. Просчеты стали видны буквально сразу. Главный – недооценка боеспособности сил противника и слабая подготовка своих войск.
Противник применял гибкую тактику. Сочетал различные тактические приемы. Часто использовал обходы, охваты, лыжные рейды диверсионных групп. Умело использовал заминированные завалы. Периодически сменял уставшие войска на передовой. То, чего не было у нас. Видать, перефразируя известную ленинскую цитату, военному делу, в отличие от нас, они учились настоящим образом…
Здесь нужно сделать одно отступление, для того чтобы пояснить, почему война пошла не по намеченному советским командованием сценарию. А произошло это потому, что обнаружились огромные недостатки в планировании и организации боевых действий на всех уровнях – от одиночного солдата до главных плановиков в штабе ЛенВО и даже выше.
Например, полностью подтвердились замечания майора С.Т. Чернова из оперативного отдела штаба ЛенВО, сделанные им накануне войны. Они приведены в книге П. Аптекаря об этой войне. Майор Чернов, после того как его замечания были проигнорированы руководством, отметил по указанному поводу: «Эта спешка может кончиться плохо: операция не продумана. Не знаю, как другие армии, но дело может сорваться, особенно по 9-й и 8-й армиям».
Вот выдержки из архивных документов (по книге П. Аптекаря «Советско-финские войны»): «Роль 9-й армии и ее задачи поняты командованием 9-й армии в основном правильно, но решение построено на том, что противник не окажет никакого сопротивления… В среднем темп операции запланирован 22 км в сутки, в то время когда свои войска к границе шли 12-16 км в сутки с большой растяжкой частей и отставанием техники (артиллерии главным образом). Как же можно планировать такие темпы на территории противника?! Это значит построить операцию на песке, без реальной обстановки и особенностей фронта. При планировании, видимо, противник в расчет вообще не принимался и бездорожье также не учитывалось – за это можно поплатиться срывом всей операции в самом ее начале, особенно если противник окажет хотя бы небольшое сопротивление путем заграждений и прикрытия погранчастями, не говоря уже о подброске полевых войск…
При движении 9-й и 8-й армий вглубь будет образовываться разрыв между ними. Наличие у финнов дорог (железных и шоссе) дает возможности создавать реальную угрозу флангам и тылу 9-й и 8-й армий и ее отдельным дивизиям… Коммуникации их все будут перерезаны диверсионными группами противника, и они могут оказаться без питания и боеприпасов, причем тактика финнов к этому в основном и будет сводиться…
При дивизиях нужно создать отряды из хороших лыжников и озаботиться обеспечением лыжами всех дивизий. Без лыж будет очень плохо: солдаты не смогут сойти с дорог и будут сбивать противника в лоб, а это будет сильно задерживать движение…»
Далее Чернов сделал следующие выводы:
«1. Предложить военному совету 9-й армии свое решение пересмотреть…
2. Иметь на фланге сильный резерв.
3. План операции не должен превышать 10 км в сутки на первом этапе и до 15 км на всех остальных этапах…
6. По существу, дивизии еще не готовы для выступления на глубину этой операции…»
Замечания были составлены 27 ноября 1939 года и в тот же день сданы начальнику оперативного отдела штаба ЛенВО полковнику П.Г. Тихомирову.
То, что случилось потом, было известно заранее и все равно сделано. Этому нет оправданий.
Кроме того, из донесений видно, что у нас практически отсутствовала разведка, разведданные были крайне скудны и не позволяли видеть реальное положение дел. Артиллерия и авиация нередко били по своим, а подразделения и части были не обучены правильно совершать маневр, не ориентировались на местности, из-за чего часто блуждали по лесам, попадали в окружение, а нередко и вступали в бой со своими соседями. Взаимодействие и управление были организованы слабо. Вместо маневра сплошь и рядом применялись лобовые атаки. На лыжах ходить могли далеко не все. Самих лыж тоже катастрофически не хватало. Солдаты обмораживались и погибали из-за недостатка теплых вещей. Воевали нередко в буденовках и кирзовых сапогах. Не было даже миноискателей для обезвреживания огромного количества финских мин, в том числе и мин-ловушек, которыми противник минировал различные бытовые предметы, оставленные на видных местах. Бойцы их поднимали и подрывались. И это далеко не исчерпывающий перечень проблем. Как результат – неоправданно большие безвозвратные и санитарные потери. Особенно много обмороженных. Не было волокуш для их транспортировки. Такие выводы делались после окончания первого этапа войны, в конце декабря 1939-го – начале января 1940 года. Картина безрадостная. Лишь после того, как наше военное руководство уже наступило на грабли, стали делаться какие-то выводы. Войска ЛенВО были вынуждены с 27 декабря перейти к обороне. Начались бои местного значения, в ходе которых командование приступило к анализу и исправлению допущенных ошибок. Начался второй этап операции, или, как его называют, бои местного значения. Инициатива теперь была у противника.
Однако войска уже были втянуты в боевые действия, и финны, понимавшие, конечно, что войну им не выиграть, все равно не давали ни минуты передышки. Они, как осы, налетали с разных сторон и жалили, жалили… Отсекали, перерезали, изолировали, минировали, отстреливали, лишали возможности, используя любую нашу оплошность, которых, к сожалению, было много. Многие ошибки руководства бойцам приходилось исправлять за счет стойкости, мужества и героизма.
В эти дни Сталин направил личную директиву, в которой требовал от командования «…двигаться вперед и вступать в бой не толпой, не большими массами, не на ура…».
***
Тем не менее войска 8-й армии на некоторых участках к середине декабря углубились на финскую территорию до 80 км. Но наступление шло «растопыренными пальцами». Финны использовали наши просчеты. За две недели 155-я стрелковая дивизия потеряла около 600 человек убитыми и пропавшими без вести. Пришедшая ей на помощь 75-я стрелковая дивизия потеряла 954 человека убитыми, 1 тыс. 529 ранеными и 1 тыс. 619 человек пропавшими без вести. После чего дивизии отошли назад на 50 км. На сортавальском направлении 18-я и 168-я стрелковые дивизии к 10 декабря продвинулись на 40-50 км и овладели Питкярантой, Леметти и укрепленным узлом в районе Уома, недалеко от Леметти. Финское командование нанесло контрудар. Завязались тяжелые кровопролитные бои, в ходе которых ни одна из сторон не смогла достичь поставленных задач. Командование 8-й армии предприняло еще одну попытку склонить чашу весов на свою сторону, вводя в бой по частям 34-ю легкую танковую бригаду. Однако этот маневр не привел к успеху, а, наоборот, дал возможность финнам перерезать дорогу в районе Уома и создать реальную угрозу окружения двух стрелковых дивизий и танковой бригады. Они были блокированы северо-западнее Питкяранты. В итоге их судьба сложилась очень трагично. 18-я дивизия, в которой воевал мой дед, наступала лишь чуть больше двух недель. Потом была окружена и методично расчленена финнами на несколько частей в районе Леметти. В тот момент в батальонах оставалось по 60-200 человек.
