Позже, оглядываясь назад, Этери поняла, что уже в ту первую минуту знала все. Но сейчас ей было не до размышлений. Ее не пускали, она отчаянно пробивалась к месту пожара, подоспевший на помощь водитель-охранник прокладывал ей дорогу.
– Пустите, я здесь живу! – кричала Этери. – Здесь мои дети!
– Не положено, – басил в ответ здоровенный пожарный в брезентовой робе.
С помощью водителя она все-таки прорвалась в ворота и подбежала к дому. Увидела Сандрика и Никушку – их держала за руки Валентина Петровна, – увидела остальную прислугу и обоих ньюфов. Вообще вблизи все выглядело не так страшно, как издали. К тому времени, как она подбежала, пожарные уже сбили пламя и делали так называемую проливку.
– Вы хозяйка? – подошел к ней один.
В своих марсианских робах все они были на одно лицо, но этот, разглядела Этери, прижимая к себе сыновей, оказался молодым и симпатичным.
– Да, – подтвердила она, – я хозяйка. Простите, а нельзя ли это прекратить? – Этери кивком указала на струи воды, бьющие из брандспойтов в открытое настежь чердачное окно. – Там внутри ценные картины и другие вещи…
– Поговорите со старшим, – смутился молодой пожарный. – Возгорание небольшое на чердаке, мы уже все потушили…
Он указал на другого пожарного, того самого, что не пускал ее к детям. Только глянув ему в лицо, Этери прочла в этом лице всю скопившуюся, густо настоянную и уже даже успевшую подкиснуть ненависть к понаехавшим, скупившим, захапавшим и так далее. Что же делать? Звонить в вышестоящие инстанции, вот что. У нее были знакомые повсюду, но Этери решила сделать попытку урезонить начальника пожарной бригады.
– Отключите, пожалуйста, эту воду. Пожар уже потушен, вода портит интерьеры, а у меня там картины.
– Пожар потушат, когда я скажу, – неприязненно откликнулся начальник. – Проливку, – вот тут Этери и услышала впервые это слово, – надо делать, чтоб снова не загорелось.
– Я понимаю, но больше уже не загорится. Отключите воду, пожалуйста.
– Вы мне тут не командуйте, тут я старший! Когда скажу, тогда и отключат. – И он добавил, понизив голос, именно то, что она и ожидала услышать: – Понаехали тут… А теперь командуют.
Этери поняла, что спорить с ним бесполезно. Кому позвонить? В мэрию? А если эти – подмосковные? Лучше в МЧС, ведь пожарная охрана им подчиняется… Почему бы не начать с самого верха? Звонить неловко, этот человек вечно занят… пожалуй, больше, чем любой другой человек в стране. Но он сам дал ей прямой номер и разрешил звонить в случае чего. Тут в доме что-то грохнуло – она примерно догадывалась, что именно, – и Этери решилась. Вынула мобильник, отыскала в памяти нужный номер и, спохватившись, вновь обратилась к упрямому начальнику пожарной бригады:
– Представьтесь, пожалуйста.
– Чего?
– Назовите ваше имя и фамилию. Звание, должность, номер части.
– Еще чего? Чтоб я какой-то черножопой номер части называл? Да кто ты такая?
– Сейчас узнаете. И не ругайтесь при детях. Итак, фамилия, звание, должность, номер части?
– Да иди ты…
Сандрик чуть не бросился на него, Этери обхватила сына одной рукой за плечи.
– Не надо, милый, правоту доказывают словами, а не кулаками. Сейчас мы поговорим. – Она вызвала номер. – Сергей Кужугетович? Прошу прощения за беспокойство, это говорит Этери Элиава. Надеюсь, вы меня помните. Да-да, та самая. Еще раз простите за беспокойство, но у меня проблема. У меня в доме был небольшой пожар на чердаке… Нет, ничего страшного, его уже потушили, но начальник бригады хочет залить водой весь дом, а у меня картины, вы же знаете… Он не представился. Хорошо, передаю трубку.
Этери любезно протянула айфон начальнику пожарной бригады.
За его лицом стоило понаблюдать. Видимо, сначала он не поверил, решил, что она блефует. Его кожа приобрела оттенок малинового варенья, потом – не заправленного сметаной свекольника, потом покрылась буроватым налетом, уже ни на что съедобное не похожим. Он махнул рукой пожарным, впрочем, прекратившим проливку и без его команды, как только прозвучало имя-отчество, которое никто, никогда, ни при каких обстоятельствах не смог бы спутать ни с чьим другим.
При этом он бормотал в телефон:
– Мы действовали по инструкции… Слушаюсь… Так точно…
И он с убитым видом вернул телефон Этери.
– Спасибо, Сергей Кужугетович, – поблагодарила она.
– Мы тепловую пушку подгоним, Этери Авессаломовна, – пообещал министр. – Все просушим. Вам есть где ночевать?
– Да, спасибо вам за заботу. Тепловой пушки не нужно, у меня в подвале аварийная подстанция, сушить надо в особом режиме. Я справлюсь. Еще не знаю, велики ли повреждения внутри, но в самом крайнем случае у нас есть гостевой дом. Еще раз огромное вам спасибо.
Отключив связь, Этери вновь повернулась к начальнику пожарной бригады.
– Мы можем войти внутрь?
– Сперва инспектор, – проговорил он с ненавистью, – и кто-нибудь из наших. Парни говорят, похоже на поджог. Нет, а за что выговор?
– Это вы у своего министра спросите, – сладчайше улыбнулась Этери. – Нечего было хамить. Представляться надо по всей форме, согласно закону о госслужащих. Да, а где инспектор? Мы что, должны его ждать?
– Я инспектор. – К ней шагнул невысокий немолодой мужчина в черной кожанке. Из пожарного снаряжения на нем были только шлем и рукавицы. – Инспектор пожарной охраны Кригер Владимир Андрианович.
– Позвольте мне пройти вместе с вами, – попросила Этери. – Я не буду ничего трогать без вашего разрешения. Но мне нужно хоть на картины взглянуть! Пожалуйста!
Владимир Андрианович Кригер оказался не таким вредным, как начальник пожарной бригады, так и не пожелавший представиться вопреки предписаниям закона о госслужащих. Он кивнул и сделал знак молодому пожарному, тому самому, что отослал ее к начальнику.
– Валентина Петровна, – распорядилась Этери, – отведите, пожалуйста, детей в гостевой дом. Что вам на холоде стоять? И собак заберите. – Она нежно погладила лохматые черные шкуры тычущихся в нее носами ньюфов. – Идите, ребятки. Хозблок, как я понимаю, не пострадал? Вот и отлично, все расходитесь по домам, – приказала Этери прислуге. – Нечего тут погорельцев изображать. Ничего страшного не случилось.
И она вместе с Кригером и молодым пожарным двинулась к дому.
Версия поджога почему-то не удивила Этери.
– Если бы я не знала точно, что уволила Богдану Нерадько еще вчера, сказала бы, что это она подожгла.
– Кто такая Богдана Нерадько? – спросил инспектор Кригер.
– Наша бывшая горничная. Одну минуточку, – вдруг спохватилась Этери, – я должна спросить… – Она бросилась назад. – Валентина Петровна, вы рассчитали Дану? Вчера, как я просила? Она не ночевала в доме?
