– В смысле, на руку? – не поняла птичка. А я вспомнила, что так и не посвятила ее в свою тайну хранительства. Рассказать или нет?… она теперь мой фамилиар, все–таки расскажу.
Выслушав мои откровения по поводу моего происхождения и новоприобретенной должности хранителя, Иля удивилась, но в целом восприняла все спокойно.
– Значит, твоим подопечным стал местное чудовище? – посочувствовала мне ворона.
– Никакое он не чудовище! – неожиданно даже для себя разозлилась я. – Просто он… просто его никто не понимает!
– Я сомневаюсь, что столь хладнокровному монстру нужно чье–то понимание, – скептически заметила Иля.
– Нет, нужно! Между нами уже есть начальная связь, и я смогла уловить его чувства… Там была бездна одиночества и горечи, – к последним словам мой голос снизился почти до шепота. – И я поражаюсь, как ощущая ТАКОЕ, можно не сойти с ума.
– Мне его так жалко стало, – шмыгнув носом, призналась я.
Ворона покосилась на меня, как на сумасшедшую – кто еще может жалеть монстра, думала она, но промолчала.
Я же, быстро допив чай, отправилась в главный корпус. Поднявшись до пятого этажа, нашла давешнюю дверь, постучала и вошла.
Александрий, с комфортом устроившись в своем кресле, медленно потягивал из бокала красное вино. При виде меня, он поднялся, поставив фужер на стол.
– Раз ты уже пришла, начнем занятие, – поприветствовав меня, произнес он. – Для начала позволь поинтересоваться, какой именно исторический этап вызывает у тебя затруднение? Или, быть может, мне начать с самых основ?
– Нет, не стоит. Историю древних времен я знаю, а затруднение у меня вызывает промежуток, начиная от пяти тысячелетий назад и заканчивая настоящим временем.
Александрий с любопытством на меня посмотрел:
– Я могу поинтересоваться, чем именно вызвана такая оборванность знаний?
– Живший по соседству маг принялся обучать меня, в том числе и истории, но вскоре умер, потому что был слишком стар, и мое обучение закончилось, – на ходу сымпровизировала я.
Удовлетворившись, как мне показалось, таким ответом, ректор начал занятие.
* * *
Надо признать, рассказчиком Александрий был великолепным. Вслед за его словами оживали битвы, творили свое колдовство великие маги и делали открытия ученые.
Иногда мой новоявленный учитель делал паузы в повествовании и начинал задавать мне каверзные вопросы, для ответа на которые требовалось построение сложной логической цепочки.
А я и не знала, как много произошло в мое отсутствие. В результате, когда за окном уже стемнело, мы успели разобрать только первые два столетия.
– Думаю, на сегодня хватит. Я не слишком утомил тебя? – прервал свой рассказ Александрий.
– Нет, что вы, – немного устало, но искренне улыбнулась я. – Мне было очень интересно. Думаю, если бы вы выбрали должность историка, студенты слушали бы вас, открыв рты.
– Или убегали с моих занятий с воплями ужаса, – горько усмехнулся он, отвернувшись к окну.
Я тихо подошла к нему и положила на его напряженную ладонь свою. И, когда он поднял на меня удивленные глаза, я не отвела взгляда.
Так, забыв обо всем и молча глядя друг другу в глаза, мы простояли некоторое время.
– Мне пора, – наконец очнулась я.
– Да, конечно. Можешь идти, – с неохотой, как мне показалось, произнес Александрий.
– До завтра, – попрощалась я и вышла из кабинета.
* * *
Следующие дни прошли спокойно. С утра я ходила на занятия, после них – к Александрию. Наша связь уже немного укрепилась, и я стала лучше чувствовать своего подопечного.
Надо заметить, с того первого дня он всегда был добр и снисходителен со мной. Никогда даже голоса не повышал, если я никак не могла усвоить материал. Что меня удивляло – ведь мне описывали его, как беспринципного и жестокого негодяя, который глазом не моргнув может довести девушку, и не только девушку, до слез.
Все со страхом вспоминали его ледяной взгляд, тогда как я помнила теплые глаза, наполненные чем–то необъяснимым и мне пока еще не понятным. Порой мне казалось, что ему даже доставляют удовольствие наши занятия. И, надо признать, я с каждым разом все нетерпеливее ждала их.
Так настали выходные, и тут, как говорится, песец подкрался незаметно.
* * *
В мои первые выходные я решила наконец–то выбраться в город.
Встав с утра пораньше, я быстро умылась и накормила Илю, но сама есть не хотела. Решила не морочиться с выбором одежды и одела то же, что и в первый день в Велиоре. Спустившись на второй этаж, нашла комнату Дана и коротко постучала.
– Тук–тук, можно? Это я, Диали.
– Заходи, – отозвался заспанный голос.
Зайдя в комнату, я первым делом увидела совершенно никакого и явно похмельного принца, с диким выражением лица (подумаешь, дверь слишком громко захлопнула! Пить меньше надо!) и прической в стиле «Утро в танке после пьянки».
– С–с–садис–стка, – прошипел Дан, корчась в позе эмбриона.
– Помочь? – со смесью сочувствия и злорадства посмотрела я на него.
– После гномьего самогона даже эльфийские препараты не помогают, – страдальчески заломил бровки принц.
– Препараты препаратами, а живого антипохмелина они не заменят, – авторитетно заявила я, подходя к другу и кладя прохладную ладонь ему на лоб.
Сосредоточившись, я мысленно стала скатывать боль и прочие радости похмелья в тугой шарик, который потом заставила раствориться.
– О–о–о, – блаженно простонал Дан. – Диали, я тебя обожаю!
– Смотри, в следующий раз сам лечиться будешь, – пригрозила я. – Я тебе не алказельцер.
– Кто? – непонимающе спросил все еще пребывающий в нирване принц.
– Средство от похмелья такое, – со вздохом объяснила я. Блин, ни как не отвыкну от Изумрудного.
– А–а! А почему? – со вселенской тоской во взоре спросил эльф.
– А меньше пить всякую дрянь станете, – злорадно пояснила я. – И вообще, хватит валяться. Я тебя в город позвать пришла.
– Сейчас, – вздохнув, встал принц с кровати. Надо сказать, спал он в одежде, которая сейчас представляла довольно креативное зрелище.
– Чего это тебя на прогулки потянуло? Когда звали, не шла.
– А то ты не знаешь, из–за чего не шла! А сейчас выходной, а значит, занятия с ректором отменяются. Так что я планирую на весь день в городе зависнуть.
– Ладно, сейчас оденусь.
Я целомудренно вышла из комнаты. Одевшись и приведя себя в порядок, эльф присоединился ко мне, предварительно зачаровав квартиру.
– Ну что, пошли будить нашего оборотня? – повеселевшим голосом спросил он.
* * *
Рона мы будили долго. Чего мы только не пробовали: и отбирание одеяла (он прятался под подушку), и поливание его из ковшика (пару раз дернув ногой, он спокойно продолжил спать дальше) и даже стаскивание за ногу из кровати (оказалось, пол для него ничуть ни хуже).
– Ну и что делать будем? – безнадежно спросил Дан.
– Остается крайняя мера, – деланно серьезным голосом возвестила я.
Встав рядом со свернувшимся калачиком оборотнем, я наклонилась к его голове:
– РОТА, ПОДЪЕМ!!!
– А?! ЧТО?! ГДЕ?! – с ошалевшим видом пробормотал судорожно подскочивший Рон.
– Проснулся, – на пару с эльфом облегченно вздохнули мы.
– Ну вы и изверги, – проворчал пытающийся прочистить ухо Рон. – А еще друзья называются!
– Не ворчи, песик, – насмешливо сказал ему принц. – К нашей вылазке в город наконец–то присоединиться Диали. Ректор решил ее сегодня не мучить.
– О, классно! – обрадовался оборотень, не забыв, впрочем, многообещающе буркнуть эльфу, – А за песика отдельно ответишь!
