– Спасибо, мамуль. Я тоже вас очень люблю.
– Зара! Ну, сколько вас еще ждать? Мы опоздаем на роспись, – доносится снизу голос отца. Мама торопливо стирает слезы.
– Готова?
Решительно киваю и шагаю к выходу. У двери оборачиваюсь, чтобы напоследок посмотреть на свою детскую. Как-то быстро я выросла. Мы даже не успели в ней сделать ремонт. Розовые обои, белая мебель, плюшевые игрушки. Одним словом – детский сад. Боже, куда я лезу? Мамочка миленькая, пожалуйста, можно я еще побуду малышкой? Зачем я так стремилась в эту взрослую жизнь?! Я к ней совсем не готова.
– Идем, доченька?
– Ну конечно.
У дома всего одна машина. Я еду вместе с матерью и отцом. Салон, конечно, просторный, но юбки и шлейф моего платья достают до всех, как их не приминай.
Торжество планируется провести в одном из лучших залов столицы. Назар – православный, поэтому о традиционной свадьбе, о которой я с детства мечтала, даже речи не заходило. А какой будет нетрадиционная – мне откровенно плевать. В организацию я не вмешивалась.
– Вы чего так долго?! – возмущается Афина, когда мы подъезжаем. – Все уже на местах. Ждут только невесту, – выговаривая нам, она по очереди обнимает маму и папу. – Пойдемте скорее!
Афина представляет нам распорядительницу свадьбы. Та сразу же берет ситуацию в свои руки.
– Марат Арзасович, вам нужно будет вывести Лалу вот в эту дверь.
– Что значит вывести? – сводит брови отец.
– Пройти с ней через проход. Как в американских фильмах. Вы наверняка видели.
– Зачем это? – я пугаюсь.
– Чтобы было торжественнее! Ну же… Давайте. Жених и гости уже заждались. Вы опоздали на семь минут.
Выходит, семь минут Назар стоял возле алтаря, или как, черт его дери, это называется?… абсолютно один?
– О таком нужно предупреждать заранее, – недовольно замечает папа.
– Ничего. Ты справишься, папочка, – как в детстве, сжимаю его пальцы в руке. С тех пор, как я все испортила, отец, кажется, ни разу не взглянул на меня прямо. И это было так ужасно, что я выплакала все глаза. Раньше он звал меня свой принцессой…
– Ты такая красавица… – качает головой папа, окидывая меня взглядом. – Моя маленькая девочка, когда же ты выросла? – обнимает. – Нет-нет, не плачь. Не вздумай.
– Нужно идти! – нервничает устроительница.
– Готова?
Нет! Аллах, я не хочу! Идиотская ситуация. Меня будто против воли отдают замуж. По крайней мере, чувства примерно такие. А ведь я сама… сама на этот брак согласилась. Красивая деревяная дверь распахивается перед носом. Вцепляюсь пальцами в предплечье отца. Кажется, даже звучит какая-то музыка, но из-за рева в ушах я не могу разобрать, что именно играет.
«Бам-бам-бам», – колотится сердце. Шуршит ткань. Отовсюду слышатся охи-ахи. Шаг. И еще один… Ничего не вижу. Ни-че-го. Моргаю, чтобы навести резкость. Сколько людей! Родные, близкие, друзья… Даже мои подружки, которых шокировал наш разрыв с Баятом, здесь. Сидят, открыв рты, шепчутся. Может, обсуждают, какая я вертихвостка… Держу спину прямо, а голову высоко. Не ради себя… Ради себя не стала бы. Но ради мамы и отца, Марата и Афины еще как-то держусь. Концентрируюсь на деталях. Назар очень постарался. Вокруг невероятно красиво. С потолка низко-низко свисают гирлянды белоснежной глицинии и какая-то зелень. Горят свечи, ветерок колышет их пламя. В зале открыто окно. Я почему-то никак не могу отвести от него взгляда. Вспоминается старый фильм про невесту, которая сбежала со свадьбы.
Скольжу взглядом дальше по лицам родных, натянуто улыбаюсь Брагиным. Замираю, натолкнувшись на взгляд Антона. И успеваю заметить в его глазах неприкрытое восхищение, до того как тот овладевает собой. Я умру сейчас, просто умру… Почему все настолько несправедливо? Я ведь была у цели. Если бы тогда все пошло по плану, сейчас я бы шла к нему!
Антон отворачивается. У него больше здравомыслия. Мне не мешало бы последовать его примеру, но я почему-то мешкаю. Папа незаметно похлопывает меня по руке. Я отмираю и снова бросаю взгляд на приоткрытую створку окна… Удивительно, какой четкой выходит картина перед глазами. Я никогда не употребляла наркотики, но, кажется, так бывает только под химией. В мягком свете танцует пыль. Окно манит…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В первом ряду сидит бабулечка в платочке. Божий одуванчик. Не знаю, почему именно об нее я спотыкаюсь. Трезвею. Еще раз незаметно прохожусь по лицам собравшихся. Так и есть… Здесь все свои. Гости со стороны невесты. Со стороны жениха лишь эта бабушка?
И вот только тогда я впервые догадываюсь посмотреть прямо перед собой. Хоть проход довольно-таки длинный, мы уже почти у цели. Я могу разглядеть лицо Назара, поймать его эмоции. И понять. Что ни в какое окно я не выпрыгну, и не убегу. Просто потому что никогда так не унижу мужчину, который даже осознав, что я задумала, стоит на месте… Один во всем мире. Один против всех… И смиренно, с легкой скукой, написанной на лице, ждет, когда я его опозорю.
Аллах! Аллах милосердный, что я чуть было не сделала?! Чего стоили мои метания такому гордецу? Нет-нет, я, может, трусливая дурочка, но я знаю, что такое честь.
Удерживая его взгляд, еще сильней выпячиваю вперед подбородок. В два шага преодолеваю разделяющее нас расстояние и, не дожидаясь, пока мой отец передаст меня с рук на руки жениху, сама переплетаю наши руки. Десятки эмоций на его лице стремительно меняют друг друга. Тут и облегчение, и изумление, и насмешка. Над собой? Или надо мной…
– Дамы и господа, мы собрались здесь…
Мои дрожащие пальцы ободряюще сжимают его горячие и сухие. Вцепляюсь в эту ладонь как в якорь, о котором так сильно мечтала. На автомате говорю «да». В конце концов, это простая формальность. По факту мы еще с вчера муж и жена. О чем расписались в толстом журнале. Происходящая церемония – просто красивая бутафория для гостей.
– Теперь можете обменяться кольцами.
Я протягиваю дрожащую руку. Темная бровь Назара ползет вверх. Я опускаю взгляд на пальцы и понимаю, что забыла снять кольцо Баята! Меня будто холодной водой окатывает. Тремор многократно усиливается. К счастью, хоть Назар не теряется. Прикрыв нас своими широкими плечами, стаскивает чужое кольцо и надевает свое.
– П-прости.
Молчит. И кивает на второй ободок. Стильный и гораздо менее вычурный, чем мой. Мне страшно даже взять его в руки. Вдруг упадет? А с этим столько дурных примет связано! Медлю… А он стоит и ждет. В конечном счете, чуть не плача, хватаю кольцо и махом надеваю ему на палец.
– Жених может поцеловать невесту.
За спиной звучат аплодисменты, поздравления и смех. Я не хочу этого, но… Аллах, нельзя же так! Он старался. И прекрасно украшенный зал, и церемония… Ломящиеся столы. Это все организовал он, хотя и не должен был!
Назар хмыкает, наклоняется, а я… Я ласково накрываю его щеки ладошками и подчиняюсь. Отдаюсь. Пусть!
Глава 8
Там за стеной танцевали тени.
Кто мы с тобой? Кто мы такие?
«Некуда бежать» NЮНазар
Все считал. У моей жены очень живое лицо. Именно поэтому она не умеет врать. Мне не умеет так точно.
Ударило? То, что в окно хотела убежать – нет. А вот как на Антона смотрела… Неожиданно очень. Не прицельно, но прямо в десяточку. Все аж дрожит внутри. Маленькая дурочка, что ж ты делаешь? Машешь красной тряпкой ведь. Запускаешь такие химические реакции в организме, что ой. Гормоны бесятся. Чувство собственничества – это же физиология, банальная биохимия, ты в курсе? Ревность, любовь… конкуренция – наркота, зависимость. Доза, которую хочется во что бы то ни стало получить. Помнишь, как жестоки самцы в борьбе за самку? Готовы глотку друг другу перегрызть. И к тому, что тебе перегрызут, готовы… Не страшно, Лалочка, в это лезть?
Мне вот, взрослому дядьке, очень. Это те чувства, которых я избегал много лет. Придушить бы тебя, мелкая, за то, что ты их воскресила. Или ты не со зла, Ла-ла-ла, а?
