— Есть, — мрачно процедила донна, поворачиваясь к Ниверту спиной, все сказанное им было более чем справедливо, а она поступила очень неумно, поддавшись желанию отомстить.
И все же затраченного труда было очень жаль, поэтому, хлопнув дверью перед носом советника и начиная перебирать вещи, Лиарена упорно решала непростую задачку, как быстро преобразить праздничный наряд в строгий. И при этом не стать похожей на служанку или одну из добровольных помощниц лекарей, какими становились во время летних сражений монашки, вдовствующие дорины и незамужние донны, проводившие женихов на битву.
Хотя… а ведь это выход, обрадовалась донна, представив себе на миг обычное одеяние такой сиделки. Белый или светлый длинный фартук с вырезом под горло и в дополнение к нему тонкий платок, повязанный особым способом. Сначала два его конца подводили снизу под волосы, собранные в узел, и завязывали на темени, потом набрасывали на голову и подвернув излишки так, чтобы край прикрывал лоб, завязывали на затылке оставшиеся уголки.
Фартук нашёлся у неё в шкафу, Лиарена брала его для совершенно иной цели, но и для исполнения нового замысла он подходил идеально. Донна торопливо сняла все украшения, застегнула на запястьях простые, серебряные браслеты, и накинула на себя фартук. Сначала задом-наперёд, а когда застегнула маленькие пуговки, то повернула его правильно и завязала сзади на талии концы широкого пояса.
Потом быстро подколола в причёску кокетливые локоны, и повязала платок. Осмотрела себя придирчивым взглядом и найдя, что ровно ничего не потеряла от этого переодевания, неожиданно озорно подмигнула своему отражению. Затем нацепила на лицо самое строгое выражение из своего арсенала и решительно направилась в столовую.
— Я готова.
Ниверт, удобно расположившийся в кресле и собиравшийся, по-видимому, ожидать донну не менее получаса, вскинул на неё взгляд и снова оторопел. Несколько мгновений изумлённо изучал наряд Лиарены, и даже приоткрыл было рот, явно в намерении сделать какое-то замечание, но тут же плотно стиснул губы.
Легко поднялся с места, шагнул к бонне и подставил ей локоть.
— Прошу.
Девушка скромно опустила ресницы, скрывая победный блеск и покорно положила ладонь на прохладный шёлк праздничной рубашки советника.
— Вам сегодня удалось удивить меня два раза… донна Лиарена, — пробормотал Ниверт, когда они спускались по лестнице, — теперь я перед вами в долгу.
— Найдите бесследно пропавшие пелёнки и рубашечки Каринда, — холодно отозвалась Лиарена, думавшая о том, что прогулку с наследником придётся отложить, — и мы будем в расчёте.
— Куда пропавшие? — нахмурился советник, не ожидавший такого ответа на свой комплимент.
— Хотела бы я знать! Точно известно только одно… они были. Я сама вышила полдюжины… как и матушка и прочие женщины. А теперь не вижу ни одной… и это меня удивляет.
Вообще-то, Лиарену это оскорбляло и даже злило, но девушка не хотела никого и ни в чем обвинять, пока Ниверт не проведёт собственное расследование.
— И что еще там было? — теперь и кузен дорина припомнил сундуки и тюки, присланные из Гардеро к рождению Каринда.
— Носочки и шапочки, тёплые кофточки и одеяльца… маленьким детям нужно много вещей, — вздохнула Лиарена, пытаясь представить, как она будет обходиться без всего этого.
— Я посылал к вам Тильду, почему вы не спросили у неё? — сделал последнюю попытку уклониться от неприятной работы Ниверт.
— Почему это не спросила? — искренне изумилась донна, — первым делом задала ей вопрос. Но она приходила не за этим. Экономка возмущалась поведением Берта, взявшего для меня еду без ее разрешения.
Лиарена отлично понимала, что этим сообщением копает глубокую пропасть между собой и Тильдой, но точно так же знала, что возможности подружиться с властной экономкой у неё все равно не было. И вряд ли могла когда-нибудь появиться.
— Хорошо, я займусь этим сразу же после обеда, — подавив вздох, пообещал Ниверт, — а чем вам не понравилась Джена?
— Лучше спроси у неё, почему ей так не понравилась эта работа? Я дала ей задание и с тех пор её не видела, — сердито фыркнула донна, одарив спутника возмущённым взглядом.
И тут же озадаченно смолкла, заметив мелькнувшую на его губах довольную усмешку. Так это он что же… проверял её или нарочно злил, чтобы Лиарена не выглядела слишком довольной своей выдумкой с нарядом? Или не хотел, чтобы кто-то заподозрил в их совместном приходе что-то большее, чем есть на самом деле? Или есть еще какая-то, неизвестная пока донне причина, по которой она должна выглядеть злой и всем недовольной?!
Так это не так и далеко от истины… ноги бы ее тут не было, если Тайдир не заупрямился и отдал матушке внука. Лиарена на миг представила, как бы хлопотали и вились вокруг малыша служанки и домочадцы в ее доме и помрачнела еще сильнее. Мужчины иногда слишком упрямы… когда принимают какое-то решение, даже если можно найти оправдание их поступкам.
— Мы пришли, — тихо сообщил Ниверт, склонившись к девушке так близко, что коснулся щекой платка, — места нам приготовлены рядом с дорином.
— Мне обрадоваться или пора плакать? — сердито прошипела донна, припомнив недавнее предупреждение о мстительности невест.
— Просто помалкивайте, — спокойно посоветовал советник, переступая порог праздничной трапезной.
Или скорее, пиршественного зала, где богато сервированные столы стояли широкой подковой, оставив посредине свободную площадку для снующих пчёлками слуг и менестрелей.
Дорин уже сидел на месте, как и все пятеро невест и большинство гостей. Потихоньку подходили и устраивались с краю только домочадцы, которых у Тайдира было значительно меньше, чем у всех остальных. Несколько лет назад, когда все жители замка, кроме воинов, по обычаю перебирались на лето в дальнее поместье, на обоз, вставший привалом в тенистой рощице, напали твари проклятых болот.
Шагая с Нивертом позади высоких спинок стульев, в которых сидели гости, Лиарена прикидывала, как бы понезаметнее устроится на своих местах, и даже ступать старалась неслышно.
Однако у дорина, как выяснилось, были приготовлены на неё свои планы.
— Прошу приветствовать донну Лиарену, — громко сообщил он, легко перекрывая звучным голосом властвовавший в столовой лёгкий шум, — названную мать наследника Каринда.
В огромном зале мгновенно стало тихо, как будто все вымерли, только тоненько звенела ложечка, которой что-то помешивала в своём бокале одна из престарелых приживалок.
— Садитесь, — вежливо отодвинув кресло, усадил в него онемевшую от неожиданности спутницу советник, затем невозмутимо устроился рядом.
