Он отошел подальше и закрыл руками лицо. Мне показалось, что мужчина плачет. Жалко его стало. Я подошла поближе.
– У вас что-то случилось? – участливо спросила я, тронув его за плечо.
– Да… Нет… Не ваше дело! Идите своей дорогой! – раздраженно произнес он и тут же спохватился:
– Простите, девушка, я немного не в себе. Извините ме – А что у вас случилось? Может быть, я смогу вам чем-то помочь?
Дело в том, что когда я вижу человека, у которого какие-то проблемы и который явно страдает, то не могу пройти мимо. Может быть, дело в моей профессии психолога? Хотя Полина говорит, что это потому, что я ненормальная. Но у Полины все вокруг ненормальные! Она судит слишком категорично.
– Да чем вы мне можете помочь? – парень махнул рукой и достал из кармана сигареты.
– Понимаете, я психолог. И вижу, что у вас проблемы. Давайте попробуем хотя бы поговорить. Вот увидите, вам станет легче!
Парень все еще недоверчиво на меня поглядывал, но во взгляде его появился интерес. Он начал рассказывать мне свою историю.
Он оказался мировым парнем. Через пятнадцать минут, рассказав мне о проблемах в семейной жизни, мужчина, которого звали Серегой, предложил сбегать за бутылкой. Я согласилась, и вскоре мы уже сидели в моей кухне за бутылкой «Мартини», которой мне так не хватало!
Серега очень любил свою жену Людмилу. Но с недавних пор стал подозревать, что она ему изменяет. По этому поводу он очень сильно переживал. Но доказательств супружеской неверности у него не было. И Серега мучился. Работал он шофером-дальнобойщиком, по нескольку дней не был дома. И все время в поездках терзался муками ревности. Сегодня он как раз вернулся из рейса, и, не застав жену дома, решил, что она у любовника. Серега выпил в баре триста граммов водки, и в голове его возникла блестящая мысль: дождаться жену на улице и поймать ее с поличным. Как он собирался ее уличать – мне до сих пор непонятно. С чего он взял, что жена ему изменяет, мне тоже было непонятно. А понятно мне было, что парню можно и нужно помочь. Иначе на этой почве у него может развиться самое настоящее психическое расстройство. Я высказала ему свои соображения очень мягко, так как боялась, что он распсихуется, услышав намек на то, что у него не все дома.
Серега, к чести его, отнесся к моим словам серьезно. Мы решили, что он станет моим клиентом и назначили сеанс на завтра.
Я радовалась, что все так удачно получилось. Вот как хорошо! И человеку помогу, и денег заработаю. Хорошая все-таки у меня профессия.
– Я, знаешь, – наполняя бокалы, откровенничал Серега, – стал себя на мысли ловить, что порой ее ненавижу..
– Ты погоди! – останавливала я его. – Еще ничего неизвестно! Может, ты зря на нее грешишь?
– Чего зря? – взвился Серега. – А где же она сейчас шляется?
Я спокойно посмотрела на него. Серега тут же взял себя в руки.
– Знаешь, – грустно сказал он помолчав. – Мне кажется даже иногда, что я ее убить могу.
– Что? – поразилась я.
– Да ты не бойся! – он усмехнулся. – Я для общества неопасный. Просто иногда такая злость в душе растет, такая ненависть к ней… Один раз даже думал квартиру поджечь. И ее вместе с ней.
– Да ты что! – я чуть со стула не упала.
– Да нет, это я так, – сразу же начал успокаивать меня Серега. – Я шучу, не бойся.
– Сжечь любимого человека – о чем ты говоришь?
– Да нет, конечно. Но я понял, что правду говорят – от любви до ненависти один шаг.
Что-то было в его словах, что-то очень важное, я просто чувствовала это! Что-то, касающееся того, чем я занималась в последние два дня. Какая-то связь… Но какая?
Я изо всех сил собралась с мыслями, даже лоб наморщила, но Серега продолжал что-то говорить, а в голове моей шумел хмель, поэтому я отбросила все свои попытки сосредоточиться на промелькнувшей в моей голове мысли, и вернулась к застольному разговору.
Я непременно подумаю над этим, постараюсь понять, что там просверлило мой мозг на одну секунду, но не сейчас, Сейчас я все равно ничего путного не придумаю.
Мы проболтали с Серегой часов до трех утра, потом он все-таки ушел домой, пообещав мне на прощание не затевать с женой никаких скандалов и вообще не делать глупостей, а завтра прийти на сеанс. А я наконец-то легла спать.
ГЛАВА ПЯТАЯ (ПОЛИНА)
В общежитие номер пятнадцать мне пришлось отправиться только на следующий день. Прямо с утра. Надо сказать, что я совсем не выспалась, потому что пронырливый Овсянников что-то уж больно быстро пришел в себя и вечером, когда я улеглась спать, прихромал в мою комнату. А с Жорой разве уснешь?
Короче, утром мне пришлось выпить две чашки крепчайшего кофе, чтобы хоть как-то взбодриться. А наглый Жора просто спал с самым счастливым видом и даже сладко посапывал во сне. Козел!
За окном было еще хмуро и темно. День, видно, будет непогожий. Я люблю не такую зиму. Мне нужны мороз и солнце.
Быстро сделав зарядку и позавтракав (даже душ не стала принимать с утра – так было холодно), я вышла на улицу и вывела машину из гаража. Сегодня «Ниссан» был послушнее и завелся сразу.
До общежития я доехала быстро, потом поплутала между его корпусов, прошла мимо контейнеров с мусоркой, завернула в какую-то подворотню и, наконец, уперлась в здание, о котором говорил мне Максим Стариков.
Подойдя к пожилой вахтерше, которая пила чай, постоянно дуя на него, я протянула ей предусмотрительно купленную в ларьке шоколадку и вежливо улыбнулась. Бабуська тут же развернула шоколадку и стала жевать. Чай с ней пить было, конечно, намного веселее, чем просто с сахаром.
– Мне бы хотелось побеседовать с девочками, которые знали Алену Гвоздикову, – сообщила я о цели своего визита.
– Из милиции, что ль? – спросила вахтерша, отрываясь от чая.
Я не стала рисковать и врать, что я из милиции, потому что бабулька могла запросто потребовать показать удостоверение, которого у меня нет. А могла и не потребовать, кто разберет их психологию?
– Я… – черт, как всегда, не придумала заранее, кем мне назваться. Но мысль о человеческой психологии пришла мне в голову как нельзя кстати.
– Понимаете, я психолог, – представилась я, вспомнив, что именно так часто отрекомендовывалась честная Ольга. – Мы сейчас работаем над проблемой суицида среди молодежи и подростков. Проблема эта стала просто глобальной. Поэтому мне необходима беседа с теми, кто знал Алену.
Бабулька ничего не поняла из научной терминологии, зато отлично поняла, что от нее требуется.
– Поднимись на второй этаж, – сказала она мне, – постучишь в пятую комнату. Там девочка живет, Наташа Осипова. Она тебе все расскажет.
– Спасибо!
– Не за что, – ответила бабулька, поднося опять чай к губам.
Я поднялась на второй этаж и, как было велено, постучала в дверь номер пять.
– Да-да, – послышалось из-за двери.
Я вошла и увидела девушку лет двадцати с большими серыми глазами и русыми волосами, уложенными в каре. Девушка сидела за столом. Перед ней стояла тарелка с макаронами. В руках она с отвращением держала учебник русского языка.
– Вам кого? – немного удивленно спросила она.
– Простите, вы Наташа Осипова?
– Да.
– У меня к вам просьба. Извините, что отвлекаю вас от занятий. Зовут меня Полина Андреевна. Мне бы хотелось поговорить с вами об Алене Гвоздиковой.
– Да ничего! – девчонка с облегчением отложила в сторону надоевший учебник, радуясь, что хоть что-то отвлечет ее от него. – А вы кто?
Я повторила ей сказочку, рассказанную мной на вахте. В отличие от вахтерши, девушка с радостью меня поддержала.
– Да-да! Проблема суицида среди молодежи сейчас очень актуальна, – заговорила она. – мы как раз по психологии экзамен сдавали, так там даже специальный вопрос был по этой теме. Так это жутко! – девочка передернула плечами.
Я невольно забеспокоилась. Девочка наверняка шарит в психологии куда больше, чем я, и если она сейчас начнет сыпать специальными терминами, то мне крышка.
– Так чем я-то могу вам помочь? – спросила она меж тем.
– Мне бы хотелось знать, что за человек была Алена. С кем она дружила, с кем общалась… Чтобы понять, что могло привести к столь страшному концу? – объяснила я очень мягко.
– Понимаю, понимаю, – закивала девушка. – Охотно вам помогу. Только… Только я ведь ее не так хорошо знала. Мы в соседних комнатах жили.
– Алена жила одна?
– Нет, еще с одной девочкой, Оксаной.
– Они дружили?
– Да. Очень. Прямо удивительно! Алена вообще-то близко ни с кем не дружила. Но и тем не менее со всеми была в хороших отношениях. А с Оксаной они дружили очень хорошо.
– Наташенька, а не могла бы я после беседы с тобой поговорить с этой самой Оксаной?
– Ой, боюсь, что не получится!
– Почему?
