После того как я одобрил подбор ветеранов, командовать ими стал Тимофей, передислоцируя отряд в морские казармы, и я направился туда же. Гарин представил мне новых добровольцев-моряков, был там и Саламатин. Я с ним плотно так пообщался, узнал, что он никакой подтверждённой специальности не имеет, а выгнали его из училища буквально за несколько месяцев до выпускных экзаменов, то есть тему знает, вот я и направился вместе с ним к Барзину. Тот был предупреждён адмиралом и, хотя удивился, что нас двое, но, собрав коллегию офицеров, устроил нам форменный экзамен. Да, по многим темам мы откровенно плавали, точнее, плавал я, так ведь я и не собирался становиться морским офицером, не военный чай, так что полученным патентом на звание прапорщика по адмиралтейству был вполне доволен. Андрей получил такой же патент. Кстати, когда мы выходили с документами на руках, на его глазах были слёзы. Ну да ладно. Выдав ему аванс, я велел озаботиться пошивом формы, да и сам заехал к своему портному, заказав ему два комплекта формы морского прапорщика. Вот такие дела. Понимаю, у самого голова кругом идёт, но я реально спешил.
Больше мы с адмиралом не встречались, что меня сильно удивляло. Хотя не сказать, что и расстраивало, дел было множество, а времени не хватало. Да и покупкой квартиры в столице я озаботился. А то как же, подданным Российской империи стал, а своего угла не имею, у прислуги живу. Как такое может быть? И за три дня до назначенного дня отбытия я нашёл отличный вариант. Дом был построен этим летом в центре, на месте двух снесённых старых зданий. Заехав с подрядчиком, я выбрал восьмикомнатную квартиру на втором этаже второй парадной. Вот только стоимость её была такова, что у меня глаза на лоб полезли, на эти деньги можно было купить три морских судна. Раньше ходили слухи, теперь я им верю, что один купец предлагал за доходный дом в Питере золотой прииск в Сибири и владелец доходного дома отказался, такие у него были доходы. Дорого в столице было жить, очень дорого, ведь все стремятся сюда, а Питер не резиновый, вот и идёт война за метры. Тайная, но всё же. Значит, за квартиру Ена я не переплатил, как думал ранее.
Квартира мне реально понравилась. Дом имел всю необходимую инфраструктуру. Даже санузлов было два, один туалет из личных покоев, там же была чугунная ванна на витых ножках. Ещё один санузел недалеко от входа, у кухни. О планировке комнат я решил так. Личные апартаменты, то есть спальня, пара гостевых спален, кабинет, гостиная. Большая столовая. Комната прислуги, будет у меня кухарка или нет, позже увидим, но комнату приготовил. Отдельная комната, не самая маленькая, будет стоять пустой. После возвращения с Дальнего Востока я собирался устроить в ней небольшую мастерскую. В эту комнату даже дверь специальную установили со специфическими запирающими устройствами.
В квартиру я вбухал чуть ли не все свои средства. Да, именно так, почти вся наличка ушла на приобретение этой квартиры. Более того, я заказал подрядчику отделку и у мастеров-краснодеревщиков мебель. Это было не сиюминутное, а тщательно взвешенное решение. Да, я почти остался без средств, но все приготовления первого этапа выполнены, а где взять деньги на остальные, я прекрасно знал. Уже спланировал, и осечек не ожидалось, хотя и такие случайности я просчитал.
В принципе, я предусмотрел вариант растраты финансов. Ведь как: снаряжаться на войну я собирался за счёт англичан. Да, часть оснащения я уже оплатил, это фрахт и команда, они получили всё, что необходимо, а вот покупку судна оплатят мне англичане, хотя они этого ещё и не подозревают. Да и не думаю, что когда-либо узнают, я же не дурак так подставляться. Пулемёты, другое вооружение стоит больших денег, и англичане мне помогут. Сами подталкивают Японию к войне, так получите.
Конечно, столько дел втиснуть в шесть дней было трудно, но мы справились. Зафрахтованное судно стоит на рейде в полной готовности, команда из тех, кто не имеет семей на берегу, на борту, и мы собирались. Весь мой гардероб я уже отправил на борт «Девы Марии». Этот пароход принадлежал одному русскому купцу, который купил его у испанцев и не стал менять название.
Так, все приготовления завершены, завтра утром отходим. Ен договорился с хозяином дома, которому он платил коммунальные услуги, о сдаче своей квартиры в аренду. Оплата за наём должна идти на счёт, открытый Еном в Русско-промышленном банке. У меня там тоже счёт был открыт, я положил на него пять тысяч рублей. Это так, чтобы был резерв. Неплохо было бы больше оставить как НЗ, но и эту сумму я с трудом выделил.
И вдруг на квартиру к Ену прибыл вестовой от Макарова. Повезло, что застал нас, а то мы постоянно в разъездах. Узнав о причинах его появления, я кивнул и, поправив морской сюртук, а я разнашивал морскую форму без знаков различия, направился к выходу. Вестовой верхом был, пришлось искать извозчика, нашли, и я покатил к дому Макарова. Тот меня ожидал в своём кабинете. После взаимных приветствий и некоторых вопросов адмирал вдруг озадачил меня вопросом:
– Максим, ты знаешь, что тебе положен опекун?
– Да, я в курсе, но он мне не нужен. Во Франции навязали мне одного такого, так он сразу попытался руки в казну нашего семейства запустить, поэтому пришлось расстаться. Он погиб, кони понесли. Карета трижды проехала по его телу. Бывает и такое. Не люблю, когда лезут в мои дела, и особенно в душу.
– Бывает, – остро взглянув на меня, кивнул адмирал.
Свою кандидатуру на роль опекуна адмирал не предложил, одного из своих подчинённых подталкивал. Я обещал подумать. Заметив, что я особо на эту тему общаться не хочу, он повернул разговор на завтрашнее отбытие. Да и вообще на мою идею о помощи нашим в войне. То, что об этой моей инициативе мало кто знает, я был в курсе. Да я и сам держал причины набора людей в тайне. Их также просил держать язык за зубами. В команде Макарова было в курсе человек пять-шесть, не более. Конечно, слухи пошли, не могли не пойти, но официальная версия – мы отправляемся в Африку, там ещё хватает неизведанных земель. Такая информационная утка была проглочена, и особо нам не досаждали. Думаю, это из-за того, что в команде было двое, а то и трое человек от жандармов. Одного я вычислил точно, он из кондукторов, как раз спец по котлам.
Вопроса насчёт моего возраста и опекунства я ждал давно. Несмотря на то что по документам мне было шестнадцать лет и два месяца, Макаров знал, сколько мне реально. Ещё при нашей первой встрече поинтересовался, и я не решился скрывать, назвав точный возраст. Да и в загранпаспорте был указан тот же возраст, и вроде без сопровождения я не мог выехать, но тут я легко решил проблему: оформил как сопровождающего Гарина, своего зама по тылу.
Зачем меня вызвал Макаров, я так и не смог понять, может, хотел убедиться в моём настрое, в желании довести дело до конца. Вроде и поговорили всего ничего, а два часа мигом пролетели. Никаких указаний от адмирала я не получил, да и встреча у нас, похоже, прошла тайно, не афишировали моё прибытие к дому адмирала, так что покинул я особняк в некотором недоумении. Ну да ладно.
Свободного извозчика я смог найти только на соседней улице, но адрес назвал не квартиры Ена, а самого крупного музыкального магазина Питера. У меня там была заказана гитара, даже предоплата внесена. Добравшись до магазина, я с радостью узнал, что заказ доставлен. Я почти полчаса изучал гитару, настраивая и пробуя её. Очень неплохо. Прикупив запасных струн, подозреваю, что в походе будет проблема их достать, отправился на квартиру. Уже вечерело, все дела были сделаны, так что мы просто отдыхали, продолжая уроки японского языка. Неделя до конца не прошла, а я уже вполне сносно говорил и писал. Ничего, через пару месяцев и акцент уберу. Время ещё есть, может, и корейский подучу, пригодится. Ен ещё и китайский знал, но честно признавался, что говорил на нём с сильным акцентом.
Ночь прошла без сновидений, обычно сны постоянно снятся, и яркие, а тут как в яму погрузился и проснулся лишь утром, когда меня разбудил Ен на завтрак. Может, это от волнения, ведь сегодня стартуем?
– Как дела? – поинтересовался я у Саламатина, поднимаясь по шаткому трапу стоявшего на рейде судна. – Все на борту, опоздавших нет?
– Все, – кивнул Андрей. – Вы последние. Каюта уже готова, багаж там же.
Ен поднимался с двумя саквояжами, со своими вещами и моими, так сказать, ручной кладью. Слушая доклад Андрея, я прошёл к каюте. Устроившись в ней, я приказал капитану судна сниматься с якоря, пора отправляться. И началось немного нудное плавание.
Пароход наш мог выжать максимальную скорость в восемь узлов, но шёл на шести, не насилуя механизмы. Так что путь до германского портового города Киль занял у нас три дня. Причём мы ещё в один из портов Польши заходили, бункеровку проводили, уголь котлы парохода жрали только так. В принципе хватить должно было, но оказывается, капитан ещё и попутный груз прихватил. У нас насчёт этого серьёзный разговор вышел, я фрахтовал всё судно, и ни о каких попутных грузах речи не шло, мы с этим заходом в Гданьск полдня потеряли. Мол, штраф за подобные махинации я предусмотрел в договоре фрахта, так что ждите санкции. Владелец морской судоходной компании об этом не знал, чисто капитанская инициатива, левая подработка, так что тот серьёзно струхнул. В общем, договорились, что капитан прибавит ходу, навёрстывая время, и больше от него проблем не будет, тогда и я забуду об этом недоразумении. Так и договорились. В целом же команда отдыхала, готовясь к тяжёлому дальнему походу, ну а мы с Еном серьёзно занялись уроками, а то ранее всё урывками я учил японский, можно сказать, по ходу дела. Подвижки, конечно, были, Ен вообще в шоке был, но я считал, что можно улучшить результаты, и к этому шёл.
