Он чуть было не включил свое магическое видение, чтобы определить, что же донимает князя, но вовремя сдержался. Даже за такую безвредную магию на Юге могли попотчевать стрелой в спину раньше, чем сообразили бы, что пришелец ничего дурного не хотел. Здесь был, конечно, не Юг, но стоило ли рисковать добрым отношением? Как ни просто было оказаться перед князем Мирама, вряд ли попытка осмотреть его останется незамеченной местными магами.
— А, — почти беззвучно проговорил князь, — Гергос, мой славный капитан. Что-нибудь случилось?
— Мой князь Тизун, я привел к тебе трех наемников, которые хотели бы выяснить, откуда взялись собаки в нашей долине, и, возможно, помочь от них избавиться.
Лотар покачал головой и выступил вперед:
— Прошу извинить меня, князь, и ты извини, Гергос. Я пришел совсем с другим предложением. Я и мои друзья предлагаем избавить Мирам от собак, которые донимают ваш город, но для этого нам необходимо кое о чем договориться.
— Избавить? — Князь Тизун посмотрел на Лотара, потом с растерянным видом повернулся к мальчику с вьющимися волосами: — Прачис, я не ослышался? — Он повернулся к девушке: — Светока, мне показалось…
— Тебе не показалось, папа. — Девушка с тревогой рассматривала Лотара.
Со временем она будет еще красивее, решил Лотар, но тяжелый подбородок и высокий лоб не обещают легкой жизни ее мужу. Впрочем, откуда я знаю, как мирамцы обращаются со своими женщинами? Может быть, женщины с твердым характером у них как раз и считаются самой удачной партией?
Лотар скосил глаза на товарищей. Рубос, славный рубака и честнейший воин, гордый своим прозвищем Капитан Наемников, стоял навытяжку и не сводил глаз с девушки. И его обычно чуть-чуть улыбающиеся глаза смотрели с такой тревогой, с какой Рубос не смотрел и на принцессу Мицар, когда она колотила его так, что сломала Рубосу несколько ребер, несмотря на чешуйчатый панцирь.
Наконец княжна заметила его невежливый взгляд и, чуть нахмурившись, опустила глаза.
— Он сказал, что избайит нас от собак, ты слышал, Бугошит?
Старик, сидящий рядом с молодым княжичем и, по всей видимости, наследником престола Прачисом, нервно кивнул:
— Он сказал именно так, князь. Я бы на твоем месте не очень доверял чужеземцам, которые слишком много обещают.
Но князь не слушал его. Он повернулся к толстяку, который выходил встречать Гергоса и его спутников:
— Воевода, мне придется тебя отблагодарить за эту замечательную встречу. Да, отблагодарить…
Толстый воевода так низко поклонился, прижав руку к сердцу, что его непомерно длинный чуб упал на лицо. Несколько волосинок прилипли к потному носу; даже когда он привычным жестом отбросил прядь в сторону.
— Папа, может быть, нам следует спросить этих людей, как они собираются выполнить свое обещание? — спросил княжич.
— И главное, сколько это будет стоить, — буркнул старый Бугошит. — Сколько вначале и сколько в конце?
Князь быстро обернулся, посмотрел по сторонам:
— А где Капис? Опять он удрал в свою библиотеку. Кванет, ты не можешь сходить за ним?
Один из обедающих, кого Лотар еще не знал по имени, поднялся и ушел в темный угол зала, где, вероятно, находилась дверь. Лотару бросилось в глаза, с какой любовной тревогой проводили его фигуру княжич и княжна. Не нужно было даже включать магическое видение, чтобы понять, что это воспитатель обоих княжеских детей. Однако, несмотря на очень хорошее происхождение, может быть, даже равное местному дворянину, он был на положении слуги, хотя и особого рода. Вот и сейчас князь попросил его сходить за неведомым пока Каписом, потому что любому другому этот Капис отказал бы, а Кванету не мог, потому что наставник княжичей явно был фигурой влиятельной.
Лотар вздохнул. Слишком легко он стал понимать все, что тут творилось. Или это было признаком настоящей, а не показной искренности, или эти люди уже настолько подчинились выпавшему на их долю несчастью, что придется укреплять их желание сопротивляться обстоятельствам.
— Эх, жаль, Кнебергиша нет… Что? — Никто ничего не произнес, но все посмотрели на князя с таким укором, что он тут же спохватился: — Ну все, молчу, молчу.
Потом он оглядел Лотара, Рубоса, Сухмета, широко улыбнулся, как будто остался доволен увиденным, и спросил:
— Может быть, вы есть хотите, молодые люди? Присаживайтесь, пусть Сошур позовет кого-нибудь из челяди, они принесут стулья, и мы все обсудим за едой. Нет ничего лучше, чем потолковать о серьезном деле закусывая. Я смолоду так делал, и вот теперь так делаю, и как будто редко ошибался. Что ты говоришь, Бугошит? Опять не согласен со мной?
Боярин Бугошит медленно, лениво жевал что-то, но на всякий случай кивнул. Лотар сомневался, прислушивался ли он к словам князя. Пора было действовать. Лотар поклонился:
— Благодарю, князь. Мы вполне достойно поужинали в трактире недалеко от твоего терема, поэтому не успели проголодаться.
— Ну тогда, может быть, вина? Прикажи принести три новых кубка, Сошур.
— Мы отведали сомского, князь. Такого вина нет на всем Южном континенте.
— Что же ты все отказываешься? Невежливо как-то получается, я предлагаю, а ты все время отказываешься… Может быть, тогда созовем большой совет, туда и подадим вино. Я всегда любил, чтобы на советах, особенно если они допоздна затягиваются, подавали горячее вино с кардамоном. Отличная штука. Мне-то уж нельзя, но когда я был молодым, как ты… — Он огляделся. — Что, я опять что-то не то говорю? Ну, молчу, молчу.
— Нет, что ты, все очень правильно и дельно, мой государь, — проговорил Сошур. Он уже сидел за столом и так же лениво, как Бугошит, жевал что-то, старательно двигая челюстями.
Пожалуй, пора кончать спектакль, решил Лотар.
— Вообще-то мы говорили о собаках.
— Вот именно. Я полагаю, нам следует согласиться со всеми твоими условиями, если ты действительно обещаешь избавить нас от них.
— Я обещаю, что сделаю все, что в моих силах.
— Каков нахал, — проронил Бугошит, —
сначала обещает, потом тут же увиливает… И даже не говорит, что попробует сделать, а сразу — я сде-елаю.
Последнее слово он протянул, подчеркивая его нелепое звучание. Лотар усмехнулся:
— Нужно делать или не делать. А пробовать… Я ведь не тренировку предлагаю, а серьезную драку, в которой, может быть, прольется немало крови.
— Хорошо. — Бугошит нахмурился, но сдержался и перешел к делу: — Сколько ты хочешь?
Лотар взглянул на Рубоса. Тот по-прежнему пожирал глазами Светоку, но старался все-таки не выглядеть таким истуканом, как вначале.
— Из уважения к другу я сделаю это за десять дукатов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
