Мощный двигатель ревел, унося сендер в глубь пустыни. Где-то там, впереди, была узкая полоса леса, словно врезающаяся в пески… В обычных условиях этот беззащитный клочок растительности погиб бы, не устояв перед суровой стихией, если бы не покровительство некроза, подмявшего его под себя.
Именно там и находилось то, ради чего Тоха с легкостью отказался почти от всего, что у него было. Впрочем, у оружейника еще оставались голова и руки, и он был уверен в том, что делает. По крайней мере ему самому очень хотелось в это верить. Но сначала нужно было добраться до места, что в одиночку было не так-то просто.
Поначалу Тохе везло, он практически никого не встречал на своем пути. Едва заметив вдалеке что-нибудь подозрительное, тут же углублялся в пустыню. Благодаря предусмотрительно установленным широким шинам сендер мог проходить и через сыпучие пески, и через скалистые «наросты», что позволяло оружейнику избегать нежелательных встреч, не будучи привязанным к наезженному тракту или плотному грунту, без которых не обойтись, путешествуя на обычном сендере или тяжелом, неповоротливом самоходе.
Однако долго так продолжаться не могло, и на четвертый день пути, пытаясь объехать клубок разбуженных шумом мотора песчаных змеев, Тоха едва не лишился колеса, напоровшись на обломок скалы. Зато благодаря этому он и приметил ящера с добычей. Собственных припасов было еще немало, но наслушавшийся россказней пустынных бродяг Тоха старался использовать любую возможность расширить рацион.
— О, сюрприз! — увидев вдалеке частично заваленный самоход, прокомментировал оружейник.
Судя по характерным емкостям, примотанным к бортам, мобиль собирался в дальний поход. По крайней мере водой его владельцы запаслись основательно.
— Так-так… Кто бы ни напал на них, воду даже не тронули…
И действительно — неизвестные нападавшие не только не уволокли контейнеры, но даже не продырявили их, чтобы спустить воду, как обычно поступали мародеры.
Как бы там ни было, оружейник решил присвоить несколько контейнеров, если, конечно, внутри действительно вода, причем пригодная для питья. Он вывернул руль, направляя сендер к разбитому самоходу.
Когда до вожделенной добычи оставалось метров сто, Тоха почуял неладное. Ему показалось, что он слышит тихий мерный рокот и чьи-то голоса. И к сожалению, ни предчувствие, ни слух его не обманули: вдруг взревели двигатели, в некоторых местах песок словно взорвался, а из-под него вылетели бронированные сендеры, на которых сидели вооруженные люди. И они ехали прямо к нему! Тут даже пятилетний ребенок понял бы, что угодил в засаду. Тоха был чуть постарше и посообразительнее, а потому до пола вдавил педаль газа.
На каждом из четырех сендеров, помимо водителя, сидели еще по два-три человека, и все они были вооружены. Бандиты взяли оружейника в кольцо, теперь нужно было прорываться с боем.
Собственно, этим он и занимался. Проклиная все на свете, Тоха нагнулся, предварительно убедившись, что на пути нет помех, и сунул руку в спрятанный под сиденьем ящик. Вытащив оттуда гранату, он зубами выдернул чеку и приготовился к броску, направив свой сендер в сторону ближайшего мобиля противника. Нападавшие не стреляли: то ли не думали, что одинокий водитель может доставить им какие-то неприятности, то ли не хотели повредить Тохин груз и сендер.
Бросок оказался на редкость удачным: ударив в бронированный лист на капоте, граната отскочила и покатилась прямо в кабину. Сначала взрыв словно вдавил несчастный мобиль в песок, а потом разметал по окрестностям ошметки металла вперемежку с плотью и горящими кусками ткани.
И тогда зазвучали первые выстрелы, пули зацокали по стальному щитку, прикрывавшему заднюю часть сендера Тохи. Но было уже поздно — беглец вырвался из окружения. Благодаря более мощному мотору и тому, что он нес только одного человека, мобиль Тохи сильно вырвался вперед, и вскоре преследователи исчезли из виду. Вероятно, поняли, что сегодня не их день, и вернулись назад — хоронить погибших и снова устраивать засаду на тех, у кого жадность окажется сильнее осторожности, а транспорт помедленнее, чем у слишком ловкого оружейника.
— Уррроды, — отвесил «комплимент» Тоха, когда что-то обжигающее ударило его пониже правого плеча с такой силой, что он едва удержал руль.
Пуля вошла чисто и засела в мягких тканях. Глубоко, но в целом он легко отделался. Отъехав подальше, Тоха убедился, что пулю самостоятельно извлечь никак не получится, а потому он просто обработал рану, перевязал ее, как смог, и забыл. Боль была терпимой, со временем он и вовсе свыкся с ней, стараясь лишь не нагружать правую руку.
Оставшиеся дни пути были не такими напряженными: пару стай песчаных шакалов оружейник отогнал с помощью световых и шумовых гранат, а косяк катранов заметил издали и объехал его, дав крюк в несколько километров. Будучи выходцем из подземного задымленного Харькова, он наслаждался простором и чистым воздухом. Но чем ближе была цель, тем больше нервничал оружейник. И вот на горизонте замаячило мрачное пятно.
Некроз. Хотя с такого расстояние мало что можно было разглядеть, Тоха словно чувствовал мрачную, гнетущую атмосферу пораженного неведомой болезнью места. И именно туда ему предстояло отправиться, чтобы получить свой приз. Или, скорее, отбить его у некроза.
Последняя пара километров далась нелегко. Вокруг зарослей, частью не затронутых некрозом, разгуливали панцирные волки. Чтобы избежать встречи с ними, Тохе приходилось постоянно петлять и снова углубляться в пустыню, рискуя повредить автомобиль — вокруг этого жуткого «оазиса» из песка торчали проржавевшие остовы мобилей и непонятных конструкций, то и дело норовящих проколоть колесо или пропороть днище. Когда сендер подпрыгивал, Тоха болезненно морщился и хватался за раненое плечо.
Наконец удалось отыскать укромное место. Оружейник загнал сендер в развалины и, укрыв брезентом, старательно закидал его песком, спрятав от чужих глаз. Затем вытащил из контейнера с инструментами свое «секретное оружие», с которым он намеревался победить некроз и забраться в самое его сердце — туда, где находился военный оружейный склад с тех времен, когда слово «некроз» имело совсем иное значение, а человеческая цивилизация переживала расцвет, пусть и стояла при этом на краю пропасти, которую сама же и создала.
Составитель карты утверждал, что хранилище осталось нетронутым некрозом благодаря металлической броне, предназначенной для защиты от такого оружия, которое даже в самых страшных кошмарах не снилось тем, кто родился после Погибели. По неведомым причинам противостоять некрозу могли только металлы. И именно это натолкнуло Тоху на мысль.
Около часа ушло у него на сборку. Из всяких трубочек, пластин и непонятных загогулин он собрал что-то похожее на высокие сапоги из алюминия и легких сплавов. К ним прилагался аналогичный комплект перчаток чуть длиннее локтя. По задумке Тохи, в таком снаряжении можно было передвигаться по некрозу и совершать там простейшие манипуляции, не опасаясь заражения. Даже странно, что такая элементарная мысль до сих пор никому не приходила в голову. Конечно, добиться одновременно и подвижности, и герметичности было нелегко, но эту проблему он решил с помощью металлизированной резиновой прокладки.
— Ну, удачи мне, любимому, да обойдут меня стороной некроз и прочие мерзости, — выдохнул Тоха и сделал первый шаг.
Он опустил ногу в металлическом сапоге на пузыристую корку, покрывавшую землю. Дальше продвигался с предельной осторожностью и в любой момент готов был дать задний ход, едва почувствовав неладное. Шаг. Еще шаг… Углубившись в пораженную область шагов на тридцать, Тоха оглянулся. Горизонт был чист, не считая останков сендеров да развалин, среди которых где-то был укрыт и его транспорт. Но оружейника не покидало смутное ощущение, что кто-то смотрит ему в спину. Из пустыни? Скорее всего. Если наблюдатель существует на самом деле, то в некрозе ему делать нечего — пятно старое, намного древнее, чем карта, нарисованная с десяток лет назад, так что все живое в нем давно уже стало частью некроза. Разве что кто-то находится в бункере?..
Отбросив посторонние мысли, Тоха зашагал дальше и вскоре вошел в лес. Разумеется, нормальных деревьев здесь давно уже не осталось, и приходилось следить, чтобы головы и плеч не коснулись бурые «лианы», свисавшие с покрытых наростами некроза ветвей.
Конфигурация пятна оказалась сложной, но бункер был обустроен в довольно приметном месте — в основании второго изгиба кривой, которую образовала полоса леса, вонзившегося в тело пустыни, — так что отыскал его оружейник практически сразу.
И первое, что бросилось ему в глаза, — это открытая дверь.
Конечно, она могла быть в таком положении уже не первый десяток лет — граница некроза обходила дверь стороной, — но есть ли тогда смысл соваться внутрь? Или дверь кто-то открыл совсем недавно?.. Еще один искатель сокровищ? В такие совпадения Тоха не верил, да и кто вообще сказал, что карта существует в единственном экземпляре?
