Через девять недель я могла бы получить все призы на старинных Олимпийских играх, ничуть не взмокнув. Когда в Виннипегском аэропорту я взошла на борт ПБ-лайнера «Авель Тэсман», пилот сразу положил на меня глаз. Я знала, что неплохо выгляжу, и, идя к своему месту, слегка покачала бедрами, чего никогда обычно не позволяла себе в деловых путешествиях — работая курьером, я всегда стараюсь держаться в тени. Однако сейчас я была в отпуске и могла слегка покрасоваться. Забавное ощущение. Кажется, я еще не забыла, как это делается, ибо пилот, не успела я пристегнуть ремень, оказался за моей спиной. А может, все дело было в новеньком комбинезоне из суперкожи — я надела его впервые в этом сезоне и впервые в жизни (купила прямо в магазине аэропорта и тут же влезла в него). Не сомневаюсь, пройдет еще немного времени и все секты, что видят в сексе хоть каплю порока, объявят ношение костюмов из суперкожи смертельным грехом.
— Мисс Болдуин, не так ли? — спросил он. — Вас кто-нибудь встречает в Окленде? Военное положение и вся эта чушь, знаете… Словом, одинокой женщине не стоило бы появляться сейчас в международном аэропорту.
Я не стала говорить ему: «Слушай, детка, последний раз, когда я была в этом аэропорту, я пришила одного агента». Ростом капитан был примерно метр девяносто пять, весил килограммов сто или чуть больше — и при этом ни капли жира. На вид лет тридцати — из тех блондинов, которых чаще можно увидеть на экране, чем в авиации. Что ж, если он желает сыграть роль ангела-хранителя, я не возражаю.
— Меня никто не встречает, — ответила я, — я просто должна пересесть на шаттл, летящий на Южный остров… Никак не могу справиться с этой застежкой. Кстати, эти полоски означают, что вы капитан?
— Давайте я помогу вам. Капитан?.. А-а, да, капитан Жан Тормей. — И он наклонился, чтобы застегнуть мой ремень. Я не без удовольствия позволила ему помочь мне.
— Капитан! Это здорово. Никогда раньше не встречала капитана.
Эта реплика с моей стороны не означала никакого призыва, поскольку все разыгрывалось по древнейшему ритуалу времен деревенских танцулек. Он сказал: «Я на охоте, и вы мне нравитесь. Интересуетесь?» А я ответила: «Вы тоже ничего, но, к сожалению, я сегодня занята». На этом этапе он мог или ретироваться без всяких обид, или поинтересоваться насчет другого раза в недалеком будущем. Он выбрал второй вариант.
Застегнув на мне ремень — достаточно туго, но не слишком и не делая при этом попыток как бы случайно потискать меня, — он сказал:
— Времени на пересадку сегодня у вас будет в обрез. Если вы немножко задержитесь, когда мы прибудем на место, и выйдете последней, я буду рад лично проводить вас к вашему шаттлу. Это будет быстрее, чем самой продираться сквозь толпу.
Капитан, мысленно сказала я, времени на пересадку по сегодняшнему расписанию у меня двадцать семь минут, значит… у вас двадцать минут на ритуал соблазнения. Что же, если вы и впредь будете так очаровательно любезны, я дам вам шанс. А вслух проговорила:
— О, благодарю вас, капитан! Если это, конечно, вас не затруднит…
— О чем речь, мисс Болдуин! Это доставит мне лишь удовольствие.
Люблю летать на полубаллистических лайнерах — резкий взлет, создающий ощущение, будто еще секунда — и обшивка лопнет, свободное падение, перехватывающее дыхание, — кажется, вот-вот у вас кишки полезут наружу, — а потом долгий-долгий плавный полет, с которым не сравнится ни одно путешествие по воздуху ни на одном когда-либо придуманном аппарате. Ну где еще получишь столько веселья, при этом не раздеваясь? Но…
Есть один весьма пикантный вопрос: свободна ли посадочная площадка? Полубаллистик не делает два захода на посадку — просто не может. Ну да, да, здесь, в этой самой брошюре черным по белому написано, что ПБ никогда не взлетает, не получив предварительно из порта приземления сообщение о том, что посадочная площадка для него свободна. Конечно, конечно, я верю в это, как… Как родители Босса верили в оборотней. Ну, а как насчет какого-нибудь раззявы на частном гравилете, который возьмет да и сядет на чужую площадку? Как начет того вечера в Сингапуре, когда я сидела в баре на Верхней Башне и своими глазами видела, как за девять минут приземлились три ПБ, а? Ну, я надеюсь, не на одну и ту же площадку, но на пересекающиеся! Словом, это вариант русской рулетки.
Я буду летать на них и впредь: во-первых, мне это нравится, во-вторых, этого порой требует моя профессия. Но… от взлета до посадки я держу зубы стиснутыми.
Нынешний полет доставил мне обычную дозу острых ощущений, и что еще хорошо в путешествии на ПБ — оно всегда недолгое, от него просто некогда устать. Я задержалась при выходе ровно настолько, чтобы, подойдя в дверце, увидеть моего вежливого Волка, застывшего в ожидании возле рубки. Стюард подал мне мою сумку, и капитан Тормей тут же перехватил ее, несмотря на мои неискренние протесты.
Он провел меня по проходу к шаттлу, проверил мои билеты, отыскал мое место, прошел вместе со мной за табло, на котором было написано: «Только для пассажиров», и, усевшись подле меня, сказал:
— Плохо, что вы так быстро улетаете… Я хочу сказать, для меня плохо. По правилам я должен болтаться тут три дня и… Так получилось, что на этот раз некому составить мне компанию. Раньше здесь жила моя сестра со своим мужем, но теперь они перебрались в Сидней, и мне просто не с кем общаться.
Так я и поверила! Прямо представила себе умилительную картинку — как вы, капитан, проводите все свое свободное время с сестрой и с зятем.
— О, это ужасно! Я представляю, каково вам сейчас. Моя семья живет в Крайстчерче, и я всегда чувствую себя ужасно одиноко, когда мне приходится быть вдали от них. От моей большой, шумной и веселой семьи — я ведь замужем, в С-браке, — я всегда говорю это им сразу.
— Вот как? Чудесно! И сколько же у вас мужей?
— Капитан, это первый вопрос, который задают все мужчины. И происходит это из-за непонимания самой природы С-брака. Оттого, что «С» принимают за «секс».
— А разве это не так?
— Господи, да конечно же нет! «С» означает «спокойствие», «социабельность», разумеется «союз», в каком-то смысле «святыню» и многое-многое другое — тепло, уют, радость… Ну, разумеется, «С» может означать и «секс» тоже, но ведь секс доступен кому угодно и где угодно. И совершенно не нужно создавать нечто, столь сложное, как С-брак, только ради секса — на самом деле «С» означает «Синтетическая семья» — именно с такой формулировкой был впервые легализован С-брак в Калифорнийской Конфедерации — первой стране, призвавшей его. Впрочем, голову даю на отсечение, — капитан Тормей это отлично знал — просто мы продолжали разыгрывать с ним различные вариации Большого Флирта.
— Ну, я бы не сказал, что секс доступен где угодно… — На этот ход я даже отвечать не стала. Это с вашим-то ростом, капитан, с вашими плечами и розовыми щечками, да еще когда у вас полно свободного времени для охоты и не где-нибудь, а в Виннипеге и Окленде — там, где ни одни «выстрел» не пропадает даром… Ну, нет, сэр! Попробуйте иначе. — Но я согласен с вами, что это недостаточная причина для брака. Вряд ли я когда-нибудь женюсь, потому что… Знаете, я как дикий гусь — люблю лететь, куда мне хочется. Но С-брак кажется отличной штукой, к которой всегда приятно возвращаться.
— Так оно и есть.
— У вас большая семья?
— Вас по-прежнему интересует, сколько у меня мужей? Трое, сэр, и три «сестры» по браку… Думаю, вам понравились бы все они, особенно Лиз — наша самая молоденькая и симпатичная. Такая рыженькая шотландка, просто прелесть и очень кокетливая. Дети? Ну, конечно. Каждый вечер мы пытаемся сосчитать их, но они растут и плодятся слишком быстро. А еще есть котята и утки, щенки и огромный запущенный сад с розами, цветущими почти круглый год. Словом, это большое шумное гнездышко, где всегда нужно осторожно смотреть под ноги, чтобы не наступить на кого-нибудь.
— Звучит здорово. А не нужен ли вашей группе еще один муж, который нечасто может бывать дома, но согласен нести все необходимые расходы в семье? Сколько стоит войти в долю?
— Я поговорю об этом с Анитой, но… Не думаю, чтобы вы говорили всерьез.
Мы продолжали болтать, не придавая никакого значения словам, а просто играя в обычную игру. Оба знали, что продолжения сейчас не будет, но не отвергали возможной встречи в будущем и потому обменялись сигнальными кодами — в ответ на предложение пользоваться его квартирой в Окленде, когда мне вздумается, я дала ему код своей семьи в Крайстчерче. Он сказал, что оставил за собой квартиру сестры, когда они уехали, но пользуется ею не больше шести дней в месяц. «Так что, если окажетесь в городе и вам негде будет принять ванну или переночевать — только позвоните».
— Но что если в это время место будет занято кем-нибудь из ваших друзей или вы сами будет здесь, Жан? — Он попросил меня не называть его капитаном.
