— У меня готовится завтрак, — сообщила Алекс. — Твой любимый. За счет заведения. Бери табурет и садись.
Это, однако, оказалось непросто — путь Заку преграждала Ханна. Она точно приросла к месту, не в силах ни шевельнуться, ни поднять глаза.
— Прости, — пробормотала она, пятясь и давая наконец Заку пройти.
Но тот не трогался с места и при этом — о господи! — смотрел на нее таким взглядом…
— Перестань, — прошептала она.
— Что «перестань»? — прозвучал голос вездесущей Алекс, от которой невозможно было ничего скрыть. — Эй, Зак, ну что ты там застрял в дверях? Я собираюсь кормить тебя за столом.
Но он продолжал в упор смотреть на Ханну.
— Нам надо поговорить, как ты считаешь?
— Вам поговорить? — взметнула брови заинтригованная Тэра. — О чем же это?
— Давай налью тебе чего-нибудь, — поспешно предложила Ханна и ринулась к кухонной стойке за кружкой. Потом подхватила кофейник. Мысли беспорядочно метались. Черт, как же полагается вести себя на следующее утро! Пусть даже между ними ничего не было, все-таки, как ни крути, они спали вместе.
Может, существует какой-то специальный ритуал? Какая-нибудь особая манера поведения?
Надо было бы спросить у Майкла, но он, похоже, и сам в этом не больно-то разбирается. Музыка, свечи и безопасный секс — вот все, что он смог предложить. Не густо. Тем более, что про кондом она бы и сама как-нибудь догадалась.
— Кондом? — предложила она, показывая Заку на чашку, и тут же в ужасе замерла. — В смысле кофе? Тебе кофе?
— Постой, а почему это ты сказала «кондом»? — недоуменно переспросила Алекс.
Ханна боялась поднять глаза — на нее или на Тэру. А та от смеха буквально сложилась пополам.
Отрицать, все отрицать, мгновенно пронеслось в голове.
— Ничего подобного, — произнесла она вслух, стараясь вложить в слова, как можно больше достоинства. — Я не говорила никакого… хм…
— Кондома, — услужливо подсказала Тэра. — Разве ты не это слово произнесла?
— По-моему, именно это, — хмыкнула Алекс.
— Ничего подобного! — заспорила Ханна, оставив попытки сохранить лицо, потому что какое уж тут лицо?
— Сказала, сказала! — во весь рот безжалостно скалилась Тэра. — Ведь правда, Алекс? Она сказала «кондом»!
Губы Зака подозрительно подергивались.
— Спасибо, с удовольствием, — спокойно отозвался он и подул на дымящийся напиток. — И побольше, если не возражаешь. Э… я имею в виду, сахару.
И он одарил ее самой простодушной улыбкой.
Глава шестая
Зак не знал, что и думать.
Он приехал в Авилу отдохнуть, прийти в себя после ранения, набраться сил и впервые за долгое время расслабиться. Сон, еда, восстановление сил. Снова сон. Такова его программа. А потом он снова покинет свой сонный городишко и вернется в Лос-Анджелес посвежевшим и способным хоть рок-н-ролл отплясывать. Готовым опять взяться за свою опасную работу.
Никаких привязанностей.
Но все это было до прошлой ночи. Хотя между ним и Ханной ничего не произошло, то была поразительная, исполненная немыслимой эротики ночь.
Дистанция, сказал он себе, надо держать дистанцию. Отвлечься, разыскать доску для серфинга, вспомнить неуемные мальчишеские годы. А пока — пойти прогуляться хоть вон до той сувенирной лавки, где к тому же подают мороженое.
Посетителей за столиками было немного, и Зак направился мимо них к стойке. К своему удивлению, прямо за ней он обнаружил стоящую на четвереньках Ханну, которая сосредоточенно проводила ревизию нижней полки. Рядом с ней, также на коленках, стояла молодая женщина со странными зелеными волосами.
— Этот фокус с голым телом… он не сработал, — говорила ей Ханна, извлекая из шкафчика какие-то припасы.
— Не может быть! Вы точно дали ему понять, что именно от него требуется? — забеспокоилась вторая девушка. — Я имею в виду, что мужчины обычно туповаты, им все надо разжевывать.
— Я тоже об этом слышала, — пробормотала Ханна, — но я так и не поняла, правильно ли я все делала. По моим позорным попыткам этого не скажешь. — Она разогнулась, усевшись на пятки, и сокрушенно улыбнулась. — Я подумываю бросить эту затею и смириться со своей вечной девственностью.
Хорошо, что Зак еще не заказал мороженое, а не то бы непременно проглотил его целиком.
— Вам просто надо попробовать еще раз, — добродушно посоветовала девушка с зелеными волосами, похлопывая Ханну по руке. — Вы такая умная, тонкая, славная. И хорошенькая. Поверьте, у вас все получится по высшему разряду.
— Я бы хотела, чтобы у меня хоть как-то получилось.
Кэрри засмеялась, а Зак просто застыл как изваяние, позабыв дышать.
— Может, вам стоит сменить объект? — предложила Зеленовласка. — Попробовать с каким-нибудь другим мужчиной?
— Мне нравится этот.
— Ну, тогда попробуйте иначе.
— Свежие идеи? — вновь загорелась Ханна. — Я всегда за хороший план.
У ошеломленного Зака не оставалось сомнений, что речь идет о нем.
— Вот, например, это платье на вас — оно очень выигрышное, — толковала Ханне собеседница. — Отличный, мягкий материал. Прекрасно облегает фигуру, подчеркивает все нужные места. Он уже видел вас в нем?
— Да, сегодня утром, но я не добилась той реакции, на которую рассчитывала.
— Дайте ему самому пощупать материал. У мужчин сильна физическая сторона, они все воспринимают на ощупь.
Физическая сторона Зака начала заявлять о себе.
— Значит, надо дать ему пощупать мое платье? — с сомнением переспросила Ханна. — Ты это серьезно?
— Ну, да. И пока он это делает, постарайтесь послать ему все нужные сигналы, чтобы у него не осталось сомнений, зачем вы это делаете. Взгляды, вздохи и все такое.
— Ну, это не так уж трудно.
Зак не знал, как ему себя чувствовать — польщенным, раздосадованным или оглушенным. Поэтому он выбрал и то, и другое, и третье.
Именно в этот момент Ханна и заметила его.
— О… — только и смогла она вымолвить, густо заливаясь краской, и, вскочив на ноги, принялась неловко одергивать платье. — Эй, Кэрри, перерыв. Можете пойти перекусить.
— Но я только что пришла. — Девушка уставилась на свои черные часы с шипами.
— Ну и что? Отдыхайте, пока есть возможность. Сегодня Международный день обеденных перерывов.
— Все вы придумываете.
— Пять минут, — твердо объявила Ханна, глядя при этом на Зака. — Привет.
— Привет, — ответил он. — Я прямо не знаю, что сказать.
— Ну, это зависит от того, что ты услышал. — Она выглядела расстроенной и униженной. — Можешь со спокойной душой соврать и сказать, что не слышал ничего.
