– Понятия не имею. В газетах пишут, что мы живем в эпоху свободных нравов. Может, у них с мужем «открытый» брак? – предположил я.
– Но если она придерживается свободных взглядов, почему бы не сказать об этом вам? – изумился доктор.
– Вот в этом-то и заключается весь парадокс. Я так думаю, что Марси лет тридцать, просто она выглядит моложе. А это значит, что она, как и я, из поколения начала шестидесятых, а тогда моральные установки в обществе были совсем иными. Так что девушки ее поколения скорее скажут, что едут в Кливленд, чем признаются, что отправились развлекаться куда-нибудь на Бермуды.
– Вам так кажется? – скептически поинтересовался Лондон.
– Ну хорошо, не на Бермуды, а на Барбадос, – сдался я. – В любом случае, она поехала туда с тем, с кем живет. И это либо ее муж, либо кто-то еще.
– Что вас очень злит?..
Да уж, чтобы понять, что я в бешенстве, не нужно было иметь диплом психолога!
– Потому что она лгала мне, черт побери! – заорал я.
И испугался, как бы мой вопль не напугал другого пациента, который тихо-мирно листал старый номер «Нью-Йоркера» в приемной. И заткнулся на пару секунд. Зачем пытаться убедить доктора Лондона в том, в чем я сам не уверен?
– Господи, мне жаль того парня, которому понравится эта лицемерная ханжа! – произнес я.
Повисла напряженная пауза.
– «Понравится»? – переспросил доктор Лондон, используя против меня мое собственное высказывание.
– Вот только не надо, – рассмеялся я. – Мне эта стерва совершенно не нравится. Причем так сильно, что я бы с удовольствием не только послал ее ко всем чертям, но и объяснил бы поточней, как туда добраться.
В комнате снова воцарилась тишина.
– Проблема в том, – признался я, – что у меня нет ее адреса.
13
Я спал, или мне снилось, что я сплю. Из этого состояния меня безжалостно вырвал телефонный звонок.
– Привет! Я разбудила, помешала или как-нибудь иначе вторглась в твою частную жизнь? – голос в трубке принадлежал Марси Нэш. Как же с ней было забавно говорить по телефону! Она фактически поинтересовалась, ждал ли я, как верная собачка, ее звонка или мне было чем заняться и без нее.
– Мое времяпровождение является предметом особой секретности, – ответил я – пусть думает, что я развлекаюсь. – Где это ты?
– В аэропорту, – ответила она как ни в чем не бывало.
– С кем? – спросил я, надеясь застать ее врасплох.
– С целой оравой усталых бизнесменов.
Да, похоже, бизнес на самом деле был утомительным.
– Загорела хоть? – попытался я ее поддеть.
– Что? Эй, Оливер, ты что там, куришь в мое отсутствие? Прочисть мозги и скажи мне – играем мы с тобой в теннис завтра утром?
Я потянулся за часами, лежащими на тумбочке. Они показывали без нескольких минут час ночи.
– Уже сегодняшним, – сказал я. Меня здорово злила неизвестность – чем она занималась всю эту неделю? И то, что она не попалась ни на одном моем вопросе. И вообще вся эта загадочность.
– Играем в шесть? – спросила она. – Никакие ответы, кроме «да» или «нет», не принимаются!
За эту пару секунд я обдумал многое. Какого дьявола она возвращается из развеселой поездки в тропики и собирается играть со мной в теннис в эту чертову рань? Почему бы ей не сыграть с тем парнем, с которым она живет? Дело во мне? Или потому что тот парень завтракает со своей женой? Было огромное искушение послать ее к черту и спать дальше.
– Да. Хорошо, я приду, – произнес я. Что отнюдь не соответствовало моим намерениям.
Я сделал из нее отбивную. Не проявив ни капли снисхождения и не сказав ни одного лишнего слова (только «Готова?» перед тем, как начать), я провел очень жесткую игру. К тому же, Марси и без моей агрессии была не на высоте – она даже выглядела несколько бледно. Неужели на Бермудах шел дождь? Или она проводила слишком много времени в номере? Ну и ладно, ее проблемы.
– Ого, – выдохнула она, когда поняла, что совершенно разгромлена. – Панчо не расположен шутить сегодня.
– У меня была целая неделя, чтоб растерять чувство юмора, – сквозь зубы процедил я.
– Почему? – казалось бы, искренне изумилась Марси.
– Показалась несмешной твоя шутка насчет Кливленда.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она не менее искренним голосом.
– Да мне даже разговаривать об этом с тобой не хочется.
Казалось, мой ответ смутил Марси: она вела себя так, будто не понимала, в чем проблема.
– Слушай, мы же взрослые люди, – сказала она, – может, объяснишь, какая муха тебя укусила?
– Нечего объяснять.
– О’кей, – сказала она разочарованно. – То есть обедать со мной ты не собираешься?
– А мы что, планировали пообедать? – спросил я, словно в первый раз об этом слышал.
– А разве не подразумевалось, что победитель получает приз?
Я на секунду задумался. Сказать сейчас? Или сначала роскошно пообедать за ее счет, а потом послать к черту?
– Так и быть, можешь меня угостить, – великодушно позволил я.
– Где встретимся и когда? – мою невежливость Марси проигнорировала.
– Давай я заеду за тобой, – предложил я.
– Я не бываю дома. – Ага, знакомая песенка.
– Даже если понадобится ехать к черту на кулички, – упорствовал я.
– О’кей, Оливер. Я позвоню тебе в полседьмого и скажу, где я буду.
– А если меня не будет дома? – состряпал я вполне подходящий ответ. И добавил: – Случается, что клиенты назначают встречу где-нибудь уж совсем в открытом космосе.
– О’кей, обещаю звонить до тех пор, пока твоя ракета не приземлится, – подмигнула Марси и направилась к женской раздевалке.
Где-то на полпути она обернулась:
– Знаешь, Оливер, я уже начинаю думать, что ты и правда такой псих, каким кажешься.
14
– Я сорвал крупный джекпот, – похвастался я.
Доктор Лондон не спешил с поздравлениями. Впрочем, он уже слышал от меня про это дело и во время прежних встреч. Так что я еще раз вкратце изложил суть процесса «Ченнинг против Ривербэнка». Ривербэнк – роскошный кондоминиум на Ист-Энд авеню, а Чарльз Ф. Ченнинг-младший – директор «Магнитекса», бывший Гражданин года, выдающийся представитель партии республиканцев… с абсолютно черной кожей.
Дело было в том, что Ченнингу-младшему не досталось квартиры в новом кондоминиуме, и объяснение было писано вилами по воде. Поэтому тот обратился к Джонасу и Маршу. Не последнюю роль тут сыграла наша безукоризненная репутация. Дело Ченнинга было поручено мне.
Процесс был выигран в два счета. Не понадобилось даже прибегать к закону о новом жилье (содержавшему некоторые разночтения). Я просто обратился к прецеденту «Джонс против Майера». Верховный суд рассматривал дело Джонса в прошлом году (392 US. 409) и вынес вердикт, что, в соответствии с актом о гражданских правах 1866 года, каждый гражданин США имеет право на приобретение недвижимости.
Об этом же говорилось и в Первой поправке. Так что доводы представителей Ривербэнка были аргументированно отклонены. А мой клиент въезжал в новые апартаменты уже тридцатого числа.
– Впервые заработал для фирмы кругленькую сумму, – добавил я. – Ченнинг ведь миллионер.
Но доктора Лондона и это не впечатлило.
– Старик Джонас пригласил меня на ленч. Марш – второй совладелец – на чашку кофе. Они предлагают мне стать партнером фирмы.
Лондон по-прежнему молчал. Господи, мне что, сплясать, что ли, чтобы он хоть какое-то мнение высказал?
– Сегодня ночью я намерен уложить Марси Нэш в койку, – отчаянно произнес я.
Ну наконец-то: доктор кашлянул.
– Вам не интересно, зачем? – этот вопрос я задал тоном, требующим ответной реакции.
– Потому что она вам нравится, – сказал Лондон.
Я рассмеялся. Судя по всему, он так ничего и не понял. Тогда я объяснил, что затащить ее в койку – единственный способ узнать ответы на интересующие меня вопросы. Как бы цинично это ни звучало, но в данном случае ключ к разгадке тайны Марси Нэш лежит в постели. А когда я узнаю, что же она скрывает, я пошлю ее к черту – и настроение у меня будет прекрасное.
Если после всего этого Лондон заикнется о фантазиях – уйду немедленно.
Но он не стал, а вместо этого попросил меня разобраться, почему я чувствую себя таким довольным. С чего я, собственно, распустил хвост? И не является ли моя эйфория от профессионального триумфа попыткой отвести внимание от того, что я в чем-то… не уверен?
Конечно, нет! С чего мне быть неуверенным?
Она же просто девушка.
Или как раз в этом-то и проблема?
– Марси, я же голый!
– Что это значит?
– Что ты вытащила меня из душа.
– Мне перезвонить? Не хочу нарушать твоего ежемесячного ритуала, – ехидно произнесла Марси.
– Нет, ты мне не мешаешь. – Ее комментарий я пропустил мимо ушей. – Так где ты сейчас, черт возьми?
– Торговый центр «Уайт Плейнс». «Биннендейл».
– Выходи минут через двадцать, я тебя подвезу.
– Оливер, тебе же ехать до меня пятнадцать миль!
