– Марси, мы можем вначале поговорить? – сказал я.
Она заколебалась. Потом ответила:
– Если ты так настаиваешь.
– Пожалуйста, помоги мне разобраться, ладно?
Она кивнула. И я приступил к зачтению показаний со стороны обвинения.
– Что бы ты подумала о девушке, которая не оставляет ни адреса, ни телефона? Которая уезжает в командировку и останавливается непонятно где и которая никогда не рассказывает – точнее, тщательно избегает любых разговоров – о роде своих занятий?
Похоже, облегчать мне задачу Марси не собиралась:
– Ну, так и что ты подумал?
– У тебя есть кто-то еще, – сказал я спокойно и без всякого осуждения.
Марси улыбнулась, но в ее улыбке сквозило напряжение. Она покачала головой.
– Или ты замужем. Или тот, с кем ты встречаешься, женат.
Марси внимательно посмотрела на меня:
– Подчеркните правильный ответ?
– Да.
– Тогда все мимо.
Вот же засада!
– Оливер, зачем мне тогда с тобой встречаться? – сказала Марси.
– Наверное, у вас свободные отношения.
Похоже, это определение прозвучало для нее совсем не лестно.
– Оливер, я не такая.
– А какая же ты?
– Сложно сказать, – ответила она. – Немного авантюристка, наверное.
– Скорее завравшаяся дрянь, – выпалил я.
И немедленно пожалел об этом.
– Это вы сейчас привели пример терминологии, которая используется в суде, мистер Барретт? – наконец произнесла Марси.
– Нет, – вежливо ответил я. – Просто там бы я мог привлечь тебя за лжесвидетельство, а тут не могу.
– Почему же ты такой придурок, Оливер! Обаятельная и довольно привлекательная девушка буквально вешается тебе на шею. А ты начинаешь играть в великого инквизитора, вместо того, чтобы вести себя как нормальный мужик! – взорвалась она.
Это «нормальный» меня и добило. Вот же сучка!
– Послушай, Марси, если тебе не нравится, как я себя веду, давай с этим закончим! – заорал я.
– А у нас что, что-то начиналось? Если тебе вдруг срочно понадобилось пойти куда-то: в суд, в церковь, да хоть в монастырь – я тебя не держу! – буркнула Марси.
– С превеликим удовольствием, – ответил я и встал из-за стола.
– Пока! – сказала она.
– Пока! – ответил я. Но ни один из нас не двинулся с места.
– Иди. Я заплачу, – сказала Марси и отмахнулась, словно от мухи.
И все же просто так я уйти не мог:
– Слушай, я же не законченный сукин сын. Не могу же я оставить тебя в этой дыре одну!
– Пожалуйста, не надо играть в галантность. У меня есть машина.
Да что же это такое! Опять она попалась на откровенном вранье?
– Ты же говорила, что ни разу не была здесь. Откуда же здесь взяться машине? Она у тебя что, на дистанционном управлении? – решил я ее добить.
– Оливер, – сказала Марси. Судя по всему, она здорово разозлилась, – я не собираюсь лечить тебя от паранойи. Но, чтобы ты уже, наконец, свалил, скажу, что машину подогнал мой коллега по работе. Потому что, независимо от того, чем кончится наше свидание, утром я должна быть в Хартфорде[28].
– Почему в Хартфорде? – потребовал я, хоть это меня правда совершенно не касалось.
– Потому что мой богатый любовник хочет застраховать мою жизнь на миллион долларов! – не выдержала Марси. – А теперь катись к черту!
Я понял, что в самом деле зашел слишком далеко, и смутился. Мне стало ясно, что нам обоим надо перестать орать и успокоиться. Но мы сказали друг другу такие ужасные вещи, что остаться я просто не мог.
На улице шел сильный дождь. Я весь вымок, пока открывал машину.
– Может быть, прокатимся?
Эти слова принадлежали Марси, которая стояла позади меня. С серьезным лицом. Она даже плащ не накинула, прямо так выскочила под дождь.
– Нет, Марси. Мы уже слишком долго ходим кругами. – С этими словами я, наконец, разделался с замком и распахнул дверцу.
– Оливер, я же не просто так…
– Уверен, что не просто так, – отрезал я.
– Но ты не оставил мне ни единого шанса объяснить…
– А ты не сказала мне ни единого слова правды! – крикнул я.
Потом сел в машину и закрыл дверь. Марси стояла все так же неподвижно и смотрела на меня. Я завел мотор. Потом опустил стекло. Она наклонилась ко мне.
– Ты позвонишь? – тихо спросила она.
– Ты не оставила мне своего номера, помнишь? – сказал я, даже не думая издеваться. – Подумай об этом.
Я вдавил педаль газа и унесся по направлению к Нью-Йорку. Собираясь забыть Марси Нэш навсегда.
16
– Чего вы испугались?
Таким был единственный комментарий доктора Лондона, когда я закончил рассказ.
– А я не испугался, – поправил его я.
– Но вы убежали, – заметил Лондон.
– Просто стало совершенно очевидно, что Марси Нэш – обычная стерва, которой что-то было от меня нужно!
– То есть, от вас ей нужен был секс?
Да он сама наивность!
– Нет, вы не поняли, доктор, – попытался я объяснить терпеливо, как только мог. – Моя фамилия – синоним слова «деньги». Не нужно много труда, чтобы узнать.
Ваша честь, у меня все. Заявление сделано, в зале суда тишина.
– Вы в это сами не верите, – наконец изрек доктор Лондон. То, с каким убеждением он это произнес, заставило меня и правда усомниться в собственных доводах.
– Пожалуй, я действительно в это не верю, – с неохотой признался я.
Мы снова помолчали какое-то время.
– Так, хорошо, из нас двоих доктор – вы. Вот и скажите мне: что же я чувствую? – наконец произнес я.
– Оливер, – сказал он, – вы же сюда пришли для того, чтобы разобраться в самом себе. – А потом повторил вопрос: – Так что вы чувствуете?
– Пожалуй, обиду, – поделился я.
– Больше ничего? – упорствовал Лондон.
– Страх… Ну, самую малость, – выдавил я из себя.
– Что вас пугает?
На этот вопрос я не мог ответить сразу. Да и вообще вслух. Да, я боялся. Не того, что Марси признается: «Да, я живу с игроком НХЛ, у которого ученая степень по астрофизике, – это меня так возбуждает!».
Нет. Больше всего я боялся услышать: «Оливер, ты мне нравишься».
Такой вариант развития событий потряс бы меня куда сильнее.
Марси определенно была для меня загадкой. Но не в том смысле, как, к примеру, Мата Хари. И уж, конечно, она не Блудница Вавилонская. Потому что единственным недостатком этой девушки было полное отсутствие каких-либо недостатков. А значит, мне совершенно точно нужно было найти в ней хоть какой-нибудь изъян! И, что бы там ни вынудило Марси мне врать, сам я вел себя не лучше. Пытаясь себя убедить, что она мне… безразлична.
Что не совсем так. Вернее, почти совсем не так.
Вот оттого-то я и запаниковал и сбежал: мне показалось, что даже сама мысль о том, что мне может нравиться кто-то еще, будет предательством по отношению к Дженни. Единственной девушке, которую я когда-либо любил по-настоящему.
Но не могу же я провести всю жизнь в своей скорлупе, трясясь от страха, как бы нормальные, живые эмоции не застали меня врасплох! Вот только легче от понимания проблемы мне почему-то не стало. Теперь меня раздирали два вопроса.
Первый: как не осквернить светлую память о Дженни?
Второй: где искать Марси Нэш?
17
– Знаешь что, Барретт, ты – чокнутый лунатик! – Стивен был вне себя от негодования. И еще бы: я выдернул его прямо с очередной смены в больнице и притащил сюда, в теннисный клуб «Готхэм». Где, как я надеялся, встречу Марси Нэш.
– Да помолчи ты, Симпсон! – сказал я, сделав рукой соответствующий жест: потише, мол.
– С какой стати? Боишься теннисные мячики разбудить? – на лице Симпсона читалось недоумение и отвращение. – Так что, Барретт, – ныл он, переодеваясь из медицинской спецодежды в спортивный костюм, который я принес для него, – может, ты все-таки расскажешь, зачем мы сюда приперлись в такую рань.
– Мне очень нужна твоя помощь, Стив. Как партнера, которому я могу доверять.
Конечно, он ничего не понял: я ведь ему рассказал далеко не все.
– Слушай, – продолжал он, – я и так трачу все свое свободное время на пробежки в Центральном парке с тобой. Не могу же я всю жизнь помогать тебе с такими мазохистскими начинаниями! Зачем мы приперлись играть в теннис засветло, черт тебя дери?!
– Стив, я тебя очень прошу, – произнес я настолько убедительно, что Симпсон проникся. То есть хотя бы брюзжать перестал.
Мы вышли из раздевалки и побрели к кортам. Стив шел медленно от усталости, а я – потому что голова пухла от мыслей.
– Кажется, у нас корт номер шесть, – сказал Стив. И зевнул во весь рот.
– Знаю. – По дороге я рассматривал тех, кто тренировался на первых пяти кортах. Марси там не было.
Мы проторчали в «Готхэме» до восьми утра. Когда стало ясно, что затея успехом не увенчалась, Стив уже еле стоял на ногах и отчаянно просился домой. Впрочем, и сам я играл из рук вон плохо.
– Да, Барретт, ты явно не на высоте сегодня, – пропыхтел Симпсон, когда мы переодевались. – Небось и сам переутомился?
