— Он тоже скучает по тебе. Так он рассказал тебе об Амелии? Клянусь, у нее нет ни унции страха.
Я смеюсь: — Мне жаль, Лекс. Чарли в порядке?
— Кроме инсульта, с ней все в порядке. Я был на другом конце города, когда это случилось, а ты знаешь лос-анджелесские пробки. Ничего не сломалось.
— Обними и поцелуй ее от меня, — делаю паузу, пытаясь придумать, как побыстрее закончить разговор.
— Все в порядке? У тебя какой-то странный голос.
— Просто устала. Ну, знаешь, часовые пояса.
— Так тебе понравился магазин, который ты смотрела? У меня есть контакт в Сиднее, если тебе нужна дополнительная помощь.
— Вообще-то, я еду туда завтра, но все равно спасибо. Слушай, мне пора идти. Постараюсь успеть сделать как можно больше, пока я здесь.
— О, подожди, Адриана… Шарлотта хочет поздороваться.
Это неловко, но Джулиан не выглядит обеспокоенным, он продолжает сидеть снаружи, теперь наблюдая за мной. Меня беспокоит, что его это не беспокоит.
— Привет, гром среди ясного неба! Как дела?
— Привет, Чар, да, все хорошо. Такая красивая страна.
— А мужчины? — слышу, как Лекс бормочет на заднем плане, — Не обращай на него внимания. Итак, страна кишит Хью Джекманами?
— Да… вокруг полно очень симпатичных мужчин.
— О… о! Ты сейчас с одним из них, и поэтому у тебя такой неловкий тон? — пискнула она.
Я неловко смотрю на Джулиана, которого, похоже, забавляет такой поворот разговора.
— Мне нужно идти. Поцелуй за меня моего сына, хорошо?
Она шепчет в динамик: — Тебе лучше рассказать мне, что происходит, когда Лекса нет. Ты что-то скрываешь.
Я прощаюсь и кладу трубку, выпуская огромный вздох облегчения: — Извини, это заняло больше времени, чем ожидалось.
— Ты не должна извиняться за то, что хочешь поговорить со своим сыном.
— Да, я знаю, но ты же знаешь, что Лекс и Чарли…
— Слушай, это был долгий день для нас обоих. Я собираюсь назвать это «ночью».
Он встает, но прежде чем уйти, он наклоняется и целует меня в губы. Я хочу, чтобы он остался, но не хочу, чтобы наша ночь закончилась на плохой ноте, как прошлая. Он делает это быстро и в мгновение ока выходит из комнаты, оставляя меня снова одну.
Я подхожу к тумбочке и беру его книгу. Продолжая читать, я теряюсь в его словах, цепляясь за его надежды и мечты, его страхи и кошмары, как будто они мои собственные. С каждой перевернутой страницей я все больше поражаюсь его таланту. Он станет международным бестселлером, не сомневайтесь.
Где-то посреди ночи я вчитываюсь в его последние слова и закрываю книгу, чтобы все прочувствовать. Какого черта я делаю? Меня пугает его интеллект и жизнь, которую он прожил до сих пор. Я не сделала и половины того, что сделал он, путешествуя по миру, помогая страждущим. А что сделала я? Я создаю моду и живу в материальном мире. Он отдает свою обувь бедным жителям деревень и проходит милю, чтобы принести ведро воды для больного.
Все это кажется таким незначительным… я чувствую себя ничтожной. Мои цели и мечты меркнут по сравнению с его.
Я лежу в постели без сна, не в силах отключить свой мозг. Я хватаю свой мобильный, чтобы написать ему. Кажется, это единственный способ передать свои мысли без словесной рвоты.
Я: Я закончила читать. У меня нет слов, да, у меня… Я не могу поверить, насколько ты талантлив.
Проходят минуты без ответа. Когда экран освещает комнату, я бросаюсь читать текст.
Джулиан: Спасибо. А надпись?
Я думаю о его вопросе. Я хочу излить ему свое сердце и рассказать, как я боюсь его потерять, как мое сердце в смятении и как сильно хочу признаться, что чувствую то же самое, но чувство вины поглощает меня целиком и оставляет меня без голоса. Вместо этого моя неуверенность берет верх.
Адриана: Почему твое настроение изменилось после того телефонного звонка?
Я жду и жду, но ответа нет. Я засыпаю, чтобы проснуться с восходом солнца и гудком моего мобильного.
Джулиан: Это твой последний день здесь, Адриана. Давай просто насладимся им.
Меня задел его комментарий. Он явно не хочет говорить об этом. Я ненавижу тот факт, что автоматически делаю поспешные выводы.
В моей голове снова и снова звучит одна и та же заезженная пластинка.
Я недостойна.
И, возможно, потому что он все еще влюблен в Чарли.
Шестая глава
Вот что касается часовых поясов — они отстойнее, чем двухдолларовая шлюха.
Я проснулась в этот богом забытый час, одетая и сытая, и мне некуда идти. Вдалеке слышен шум уличных уборочных машин и мусоровозов, а солнце едва заглядывает за горизонт. Как только свет заливает мою комнату, я выхожу на улицу, чтобы осмотреть фасад магазина — единственная цель моего приезда в Сидней, или я так всем сказала.
Кенни, риэлтор, очень любезен и проводит меня по нескольким объектам. Каждый из них обладает своими уникальными качествами, но я не уверена, что нашла идеальное место. Пока он не показал мне помещение в популярном районе под названием Паддингтон. По словам Кенни, Оксфорд-стрит печально известна своими высококлассными бутиками и является популярным торговым районом среди местных жителей и туристов. Сам магазин великолепен. Настолько великолепный, что я могу представить свои платья от кутюр, выставленные в витрине.
В течение часа у меня в руках была копия контракта, которую Чарли должна была прочитать.
Когда я заканчиваю, уже почти полдень, и, к моему разочарованию, Джулиан так и не позвонил. Ладно, серьезно, почему я просто не позвонила ему? Через несколько секунд я звоню ему на мобильный, надеясь, что он ответит.
— Привет, — мягко приветствует он.
— Привет, я думала, мы сегодня встречаемся?
Шум ветра прерывает звонок. Я могу сказать, что он где-то снаружи.
— Встретимся на пляже, — он сообщает мне подробности и дает конкретные указания, где встретиться: популярный пляж Бонди, расположенный примерно в пятнадцати минутах езды от моего места. Я быстро сообщаю ему, что не одета для купания, и он предлагает мне зайти в магазин для серфинга на противоположной стороне улицы.
Я нахожу несколько магазинов и решаю купить горячее красное бикини. В правильном наряде я готова охладиться, когда от знойной жары у меня начинает кружиться голова. Австралийское солнце намного сильнее, чем дома, его суровые лучи почти обжигают мою бледную кожу.
Джулиан стоит именно там, где обещал, рядом с желтым Kombi-van, в котором хранятся доски для серфинга. Как только он видит меня, он отвлекается, и смуглый молодой блондин быстро поворачивается в мою сторону. После знакомства Джулиан настаивает, чтобы мы брали уроки серфинга, и когда я говорю «мы», то имею в виду себя. Джулиан уже опытен в этой области, в то время как я полный отстой и постоянно падаю с доски. Слава Богу, мы занимаемся на песке, хотя от этого я выгляжу еще более жалкой, если это вообще возможно.
Войдя в океан, я чувствую, как мурашки бегут по коже от соприкосновения с водой. Я поражаюсь, насколько голубой выглядит вода вблизи, и она такая чистая. Она живописна и спокойна, пока, конечно, не набегает волна.
Чуть не набрав полный рот морской воды, я ловлю взгляд Джулиана, который смотрит на меня с широкой ухмылкой. Его волосы зачесаны назад, с них капает вода, и он чертовски сексуален. Он не брился, и его щетина придает ему такой суровый вид, что мне хочется засунуть его лицо себе между ног.
Успокойся, блядь.
— Да, я полный отстой. Давай, смейся, — жалуюсь я.
Он подбадривает меня, и я снова гребу на доске в поисках волны, идущей в нашу сторону. Свобода катания кажется нереальной, пока я снова не разбиваюсь и не падаю в воду. Джулиан подплывает и притягивает меня к себе.
