— Конечно. И я понимаю. Солдату нужно успокоиться, — шучу я, надеясь разрядить обстановку. Он отпускает непринужденный смешок, и в этот момент я понимаю, что между нами все хорошо.
Мы оба оделись, и я уделила время, чтобы привести себя в порядок в ванной, прежде чем мы отправились на улицу. Уже поздно, чуть за полночь, когда мы прогуливаемся в парке неподалеку. Прохладный ночной ветерок облегчает мое беспокойство, а комары пируют на моей бледной коже, заставляя меня чесаться, как сумасшедшую.
Джулиан берет меня за руку и начинает рассказывать о своем следующем проекте. Я внимательно слушаю, впитывая каждое слово. Он очень любит свою работу и страстно желает помогать другим. Пока я смотрю, как он говорит, мои глаза переходят на его тело. Его светло-голубая рубашка-поло Lacoste слегка приталена на груди и демонстрирует его мускулистые руки. У него бронзовый загар от австралийского солнца, но мне нравится, что у него нет татуировок, и видно, какая у него идеально гладкая кожа. Его волосы в беспорядке, сексуально грязные, каштанового цвета с несколькими прядями, которые кажутся почти блондинистыми. Когда он продолжает говорить, его рот делает это облизывание, за которым я могла бы наблюдать часами напролет. Я не думаю, что он осознает, что делает это, что делает это еще более сексуальным. Все в нем говорит о сексе, включая то, как завиваются его ресницы, прикрывая красивые карие глаза. Я хочу провести языком по каждой его части, включая член.
Ладно, а вот и огромный слон в комнате. Какая ирония. Он больше того, к чему я привыкла, и мне неприятно, что эта мысль приходит мне в голову. Конечно, я не единственная женщина, которая думала об этом, когда спала с кем-то новым. Я имею в виду, что вагины не отличаются друг от друга. Они практически все одинаковые. Рокки рассказывал ужасные истории о свободных вагинах, сравнивая их с ведром песка. Я не поняла этого сравнения, и Рокки, конечно, пришлось провести следующий час, демонстрируя нам с Эриком наглядную демонстрацию на доске, что было очень забавно, хотя я никогда не призналась бы ему в этом.
Больше — не обязательно значит лучше. Это другое. А я не привыкла к другому.
— Ты такой чертовски сексуальный, ты знаешь об этом? — неожиданно произношу я.
Он прерывает разговор о Восточной Европе: — Хм, ладно, интересная смена темы, но спасибо?
— Нет, я серьезно. Ты безумно сексуальный. Я всегда так думала, даже когда встретила тебя в первый раз. Я не могла перестать пялиться на тебя, что в то время было неприемлемо, так как я была помолвлена, но серьезно, ты источаешь сексуальную привлекательность. Я имею в виду, я просто хочу… Я не знаю, что я хочу сделать, но, черт возьми, ты такой горячий.
Я поймала его ухмылку, он забавно покачал головой: — Знаешь, что мне в тебе нравится? Ты просто говоришь то, что у тебя на уме. Ты не несешь чушь. Ты, Адриана, не похожа ни на кого, кого я когда-либо встречал. И для протокола…, — продолжает он, — чтобы ты знала, ты вовсе не помогаешь солдату.
Он только что сказал о любви? Быстро, придумай что-нибудь!
— Хорошо, пусть лучше ему будет тяжело.
Его глаза переходят на мои. Амбивалентное выражение ожидаемо. В конце концов, я только что закончила очень интимный момент плачем. Свободной рукой он поправляет заметную выпуклость, неловко ерзая рядом со мной.
Я хочу его.
На этот раз я не остановлюсь. Мне нужно, чтобы он, весь он, был полностью моим.
Седьмая глава
Мне не нужно далеко искать. Это желание, которое, как я знаю, есть во мне, наконец-то дало о себе знать.
Я бесстрашна.
Я смелая.
Я хочу его.
Я безудержна, тяну его пряжку ремня к себе. К черту все это дерьмо с медленным и нежным отношением ко мне.
Он чувствует мою настойчивость, пытаясь сохранить дистанцию и самообладание.
— Я хочу тебя, Джулиан. Прямо здесь. Прямо сейчас, — прикусываю губу, так как пульсация между ног отказывается утихать.
— Адриана, может, нам не стоит торопиться. Всего час назад…
Моя рука вцепилась в его твердую выпуклость, заставив его неожиданно вздохнуть и крепко сжать мою руку.
— Тебе не следовало этого делать, — ворчит он.
Его животная сторона берет верх, именно то, чего я жажду, и он толкает меня к большому дубу. Я оцепенела от рыхлой коры и ее неровных краев, когда моя спина прижалась к стволу. Среди раскидистых деревьев никого не видно, и мысль о том, чтобы трахнуть его здесь, на свежем воздухе, серьезно ослабляет мои запреты.
Стараясь не шуметь, я вгрызаюсь в его плечо, а мое ухо касается его губ.
— Я знаю, что ты мокрая, я чувствую это, — простонал он.
Я сжимаюсь от его слов, и мой укус становится сильнее, не беспокоясь о том, что я могла причинить ему боль. Он, кажется, не замечает. Его руки забрались в мои трусики, его пальцы ласкают мой набухший клитор, а затем слегка щиплют его. Мое тело реагирует мгновенно, дергаясь вперед, когда я прошу его ввести их в меня.
— Ты хочешь меня, — умоляет он меня произнести эти слова.
— Да.
— Скажи это громче, — приказывает он.
Я повышаю голос. Птицы, мирно отдыхающие в своих гнездах, улетают прочь, эхом разносясь по ночи.
Он безжалостен, груб и требователен, скользит пальцами по моему клитору, без усилий погружая их в мою влагу. Я сжимаю его руку своей, и он останавливается на полпути. Его глаза дикие и властные, гипнотизирующие меня разгоряченным желанием, поглощающим его. Мне нужны его слова. Я хочу знать о его мысли в этот самый момент.
Я подвожу его палец к входу, позволяя ему исследовать.
— Адриана, я думал об этом каждый день. Я хотел тебя больше, чем кого-либо другого.
— Ты хочешь меня?
— Да.
— Скажи это громче, — приказываю я.
Он выгибает спину, кричит в агонии, впиваясь в меня пальцами. Я вскрикиваю от восторга, побуждая его двигаться сильнее. Ощущения усиливаются, когда он вводит в меня еще один палец.
Я требую большего и смотрю, как он рассыпается. Я чувствую силу, доминирующую сторону меня, которая хочет, чтобы он умолял быть внутри меня.
— Мне. Нужно. Нужно. Трахать. Тебя. Сейчас. — он жаден, требователен, но мы оба хотим одного и того же, и он овладевает моим телом. Никаких нежных движений, никаких предупреждений. В этот беспамятный момент он успевает расстегнуть свои джинсы и одним быстрым движением проникает в меня, проталкиваясь глубже, чем я когда-либо испытывала.
Влага между моими ногами растет по мере того, как он продвигается дальше. Наши глаза борются друг с другом, жадность и похоть в равной степени борются за один и тот же финиш. Среди неистовой страсти меня мучает потребность сблизить нас, но я нахожусь на новой территории, не понимая, как удовлетворить эту пустоту.
— Это. Ты. Мы, — стонет он, — Чертовски идеально.
В моем животе образуется вздутие, и я смотрю в небо, пытаясь отсрочить надвигающийся оргазм на грани того, чтобы буквально захлестнуть меня.
— Я не могу насытиться тобой. Я люблю быть внутри тебя.
Цель поражена, и слово «люблю» делает меня полноценной. Я не сдерживаюсь. Я предупреждаю его, что готова.
— Вместе, — умоляет он меня.
Я изо всех сил пытаюсь сдержаться еще несколько секунд, и в своем величайшем достижении я чувствую, как его хватка сжимается вокруг меня. Его тело сжимается, а затем раздается низкий рокот, и я отпускаю его.
Я вижу звезды, они яркие и ослепляют меня.
Я едва могу дышать, глотая воздух.
Твою мать!
Он остается во мне долгое время, вытаскивая только тогда, когда мы слышим шорох. Блядь, я забыла, что мы на публике. Наверное, какой-нибудь старый грязный «подглядывающий Том» дрочил, наблюдая за нами.
Мы оба опускаемся на землю, моя голова падает ему на колени, пока я пытаюсь перевести дыхание.
— Могу я задать вопрос?
— У тебя есть еще вопросы? — он удивлен.
— Я расцениваю это как «да». Это всегда так… я имею в виду, для тебя?
— Всегда как что?
