В действительности все было не так. Пушкарёва не была неблагодарной. По крайней мере - не в этом случае. Она запомнила оба посещения каким-то юношей. И не догадывалась - просто знала, что обязана жизнью далеко не профессору, а исцелением - не профессору вообще. Но помнила только невысокий силуэт, мягкий голос и яркие лучи, проникающие в самые глубины души ("мозгов - не так романтично"). И она, едва начав говорить, стала разузнавать у отца, кто из мальчиков здесь лечится.
–Видел сына Белого. Когда к тебе шёл, ну, когда ты выздоравливать начала, столкнулся.
– И что? - напряглась Анюта.
– Ничего, пожал плечами отец. Его как раз медсестра из туалета выволакивала.
– Выволакивала? - разочарованно переспросила девушка.
– Ну, вела. Слабый он совсем.
–А ещё? - потеряла к Максиму всякий интерес Анюта.
– Не знаю. Да и зачем тебе? Уж здесь- то без них можно обойтись? И так вон, довели.
– Не надо, папочка. Я ничего не буду. Честное - пречестное. Ты только узнай.
Вот поэтому теперь Пушкарёв мимоходом и наводил справки о Хоме. Не зная всего этого, Максим обиженно молчал, рассматривая здания и узенькие улочки древнего города.
– А правда, что на месте больницы раньше был замок? - спросил он, вспомнив разговор с Хомой и винтовые лестницы.
– Очень может быть. По архитектуре похоже. Только не замок, а дворец под замок, - ответил отец. - Вот у нас, на родине, Радзивилов замок вообще под санаторий отвели. Очень интересно.
– В Питере на каменном острове тоже чей-то дворец под наш санаторий заняли. Тоже очень интересно, - дополнил Пушкарёв, и разговор перешел на достопримечательности Северной Пальмиры.
– Давай прорвемся в этом году? - обернулся к Максиму отец.
– Я вроде на море собирался.
– Ну, каникулы у тебя длинные, можешь и туда и туда.
– Счастливая пора, - прокомментировал Пушкарёв. Только сами дети не ценят. Мне тоже придется своих в санаторий, - заметил он вздохнув. Они вырвались, наконец, с узеньких улиц, миновали дымные предместья и помчались по усаженной фруктовыми деревьями дороге. Весна решительно брала своё. На горизонте зеленели горы, уже полностью освободившиеся от снега. Скрашивались нежными листочками ветви деревьев. Вовсю отливала изумрудом на солнце первая травка на полях. Рассеянно глядя на мелькающую зелень, Максим думал о происшедшем. Если это не чудесный сон и не бред, то что же? И что его ждет впереди? И как пользоваться этим даром? Дарами, - поправился он, вспомнив и гипнотические опыты.
"Будет день, будет и пища", - решил он, и когда сквозь стекло пробились солнечные лучи, подставил им лицо и блаженно задремал. Больничная эпопея закончилась.
Глава 5
– Следовательно, преобразуем вот это вот так, затем… Ты куда смотришь?
– Весна. Сирень цветёт…
– Тебе надо алгебру…
– Да сто лет мне не нужна алгебра эта!
– Так мне уйти?
– Но я же про алгебру, а не про тебя.
– Макс, будь посерьёзнее. Ты не передумал насчет лётного?
– Нет, конечно.
– А там математику сдавать придется.
– Понимаю. Но мне это неинтересно. Понимаешь, - решился он приоткрыться - Я знаю алгебру. Прочитал этот учебник, потом тот, что ты мне давала, и все понял.
– Прочитал и понял? Молодец, - иронично похвалила девушка. Но решать же все равно надо.
– Я и решаю. В уме.
– Это как?
– Ну, не знаю. Приходит ответ, и все.
– Не дурачься. Скажи, что не хочешь заниматься…
– А если это правда, пойдем гулять на дамбу? Там сейчас так соловьи поют…
– Ты мне зубы соловьями не заговаривай. На дамбу… Ну ладно… Вот эта задача. Решай.
– Нет, ты скажи, пойдем?
Татьяна отложила сборник задач и внимательно, как- то по- новому, оценивающе, взглянула на юношу. Для понимания сути разговора следует знать, что в неиспорченных нравов военном городке даже просто прогулка детей парой вызывала разговоры. Поэтому и гуляли в основном компаниями. А прогулка за пределы городка - на высокую дамбу горной реки с густо заросшей кустами поймой означала новое качество отношений. Хотя, к чести таких гуляющих, следует сказать, что в их возрасте и прогулки на речку были именно "прогулками на речку" без каких бы то ни было вольностей. Ну, почти без никаких. Поэтому и рассматривала сейчас Татьяна своего подопечного, позволившего предложить такое пари. Вообще-то он стал ничего. Сейчас, когда похудел и вытянулся… Одна пигалица из их класса еще раньше признавалась в их кругу, что Максвелл "ей интересен". А что будет теперь… Пожалуй, такое пари можно и заключить. Как очень вероятностное согласие при очень нереальных условиях.
Максим в это же время рассматривал девушку. Она тоже вытянулась за зиму, стала более стройной и гибкой, напоминающей тянущуюся к солнечному свету берёзку. Татарская кровь отца давала себя знать чуть раскосыми глазами и узким носом. Но это только красило расцветающую девушку. Максу вдруг захотелось погладить её нереально волнистые волосы. Не осмелившись на такую фривольность, он мысленно погладил Рыжика - их домашнего жирнющего хомяка, сейчас почивающего на коленях у Татьяны. Соскучившийся по ласке зверёк умильно закатил свои глазки-бусинки. Затем озабоченно осмотрелся. Максим успел ещё на расстоянии почувствовать пушистость его шерстки, когда испуганный невидимыми руками Рыжик съехал с девушки и жирным колобком покатился в свой спасительный домик.
– Хорошо, - решила Татьяна, провожая недоуменным взглядом удаляющийся меховой шарик. - Вот три задачи. Выбирай. Решишь в уме хотя бы одну, - идем.
– Почему одну, ухмыльнулся Максим. Давай. Записывай. Слегка нахмурив лоб, он с минуту смотрел на задачи, затем предложил девушке взять ручку и надиктовал все три решения.
– Какой-то фокус, - заявила спорщица, сверив ответы. - Признавайся, ты просто выучил ответы на задачи? - Она замолчала, сама поняв дикость предположения. В конце концов, зазубрить формулы ответов было, наверное, сложнее, чем логику решения этих задач.
– Да нет, я же сказал, в уме решаю.
– Ах в уме… Ну хорошо. Вот задача их другого учебника. Уже за десятый класс. Тоже решишь?
Все повторилось. Максим посмотрел на задачу и продиктовал ответ.
– Вперед? - поинтересовался он, отпихивая учебники на край стола.
– Никуда не пойду, пока не признаешься, в чем тут фишка.
– Но так нечестно, - обиделся юноша. Ты обещала…
– Что обещала? Это ты обещал, что решишь задачи. Решишь! А сам только надиктовал ответы.
– Но если я сказал ответы, значит, я решил?
В этом была своя логика, и Татьяна, собираясь мыслями, обвела взглядом комнату, в которой они занимались. Особого внимания почти ничего не привлекало. Досы, они и в Африке Досы. Стандартные дома офицерского состава. Добротный кирпичный теплый дом. Высокие потолки. Недорогая, неброская мебель. Разве что модели, модели и модели указывали на то, что здесь живет фанатик авиации. А модель "Востока", стоящая на письменном столе, говорила, что не только -авиации. В свое время Макс провел даже школьный вечер, посвященный космонавтике. Кроме того, книги. Много книг. Интересно, что он читает? Когда то, очень - очень давно (три года назад!) он выпросил у нее какую- то фантастику. Что там было? Не вспомнив, она наконец, нашлась с возражением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
