class="p1">— Мне⁈ — ахнула она. — Распоряжаться деньгами в твоем доме?
— Не в моем, а в нашем, — я схватил ее за плечо и зашептал на ухо: — Во-первых, у нас реально не очень с деньгами, а тут можно здорово сэкономить, а во-вторых, ты же не хочешь, чтобы ремонт был сделан на вкус Зубра, по моде этак пятидесятилетней давности?
— Нет конечно, — Настя покосилась на стоящего неподалеку дворецкого.
Нет, Василий, конечно одевался как заправский франт, однако франтовать он закончил, похоже, еще лет двадцать назад.
— И кроме этого, — продолжил я придумывать аргументы, — надо проследить за Красавкой. Пока по округе слоняется Горн со своими подопечными, ему лучше не вылезать за стены дома. Присмотри за ним, пока я не вернусь, лады?
Но Настю провести оказалось не так просто.
— Ты хочешь, чтобы я возилась с хреновым домом и ухаживала за твоим котом, пока тебя увозят на черной машине некс знает куда⁈
— Ну Настя…
— Женя… — вздохнула она. — Ааа! Хорошо. Езжай. Но при одном условии!
— Кхем-кхем, — раздалось беспокойное покашливание, и мы с сестрой обернулись.
Помрачневшая Гертруда Михайловна с банкой в охапку нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, а в ее руке покачивались карманные часы на цепочке.
— Возьмешь Берса, — проговорила Настя, не сводя взгляда с инквизиторши.
— Кого⁈ — удивилась та.
— Берс! Сидеть! — скомандовала сестра, и пес, который беспокойной тенью мешался у нас под ногами, тут же шлепнулся на зад. — Служить!
Берс охотно поднялся и завилял хвостом. Настя ткнула пальцем мне в грудь:
— Ему служить! Глаз с него не спускать, ясно?
Пес секунду смотрел на хозяйку, а потом, гавкнув, принялся обнюхивать мне ботинки. Я же опустился на колени и погладил его по шерстке. Он вывалил язык и довольно тявкнул мне в лицо.
— Никаких собак в служебной машине! — вздернула нос Гертруда. — У нас тут не питомник!
— Вас забыли спросить! — хмыкнула сестра. — Либо поедет Берс, либо я. Выбирайте!
— А… — открыла рот инквизиторша, когда Настя встала между нами, сложив руки на груди.
— Простите, Гертруда Михайловна, — вздохнул я с извиняющимся видом. — Я же говорил, что у нас, аристо, свои причуды.
* * *
— Кис-кис-кис, котик! А у меня для тебя есть кое-что вкусненькое! — напевала сисястая девчонка с тарелкой в руках.
Но Красавке было не до нее, он лежал на боку и страдал от душевных мук.
Как же так! Он подвел хозяина и теперь справедливо наказан!
Его наказание как раз приземлилось рядом с его мордочкой. Красавка зажмурился не в силах видеть то, что ему приказали сожрать.
А пахло то как отвратительно! Бррр!
— Может ему туда еще молочка долить? — спросила вторая девчонка с рыжими волосами. — А то он, видать, еще не привыкший к манной кашке?
— Это идея!
Только не это!
И пока эти двое полезли в холодильник, Красавка пулей вылетел из кухни. Пробежав несколько поворотов, он выскочил в сад, бросился в кусты и затаился.
Тут его не найдут!
Не успел Красавка перевести дух, как ему снова стало страшно стыдно. Он так нелепо попался! Руку Мудака следовало сожрать сразу, когда он стянул ее со стола у Гамы, а не бегать с ней по дому! Ох, если бы не эта шавка!
Надо как-то умаслить хозяина. А то он еще и решит выгнать помощника, не оправдавшего ожиданий!
Но… как⁈
И тут сверху среди деревьев что-то блеснуло. Солнечный зайчик?
Любопытный Красавка бросился на лучик света, который пробивался из леса за забором.
Перемахнув через преграду, он чуть-чуть пробежал вперед и пригляделся. Ага, снова мудак на дереве! Шпиён!
Вот и решение! Красавка схватит негодяя и получит от хозяина вожделенное: «Спасибо»! А может, и кусок мясца побольше!
Глава 4
Стоило нам отъехать от усадьбы, у меня зазвонил телефон.
Настя…
— Брат, ты как⁈ — зажурчал ее голосок в динамике.
— Жив. Твой пес тоже. Дать ему трубку?
— Ха-ха, очень смешно… — шикнула Настя и мигом отключилась.
Берс лежал у меня в ногах и не сводил настороженных глаз с инквизиторши. Она сидела напротив, листала блокнот и поглядывала то на пса, то в записи.
Снова на Берса, и снова в записи. Пес отвечал ей тем же.
Людвиг сидел за рулем и вращал «баранку». В его ручищах руль выглядел игрушечным.
Чтобы немного разрядить обстановку, я начал наглаживать Берсу шею. Тот, похоже, принял меня за своего и не возражал.
— Гертруда Михайловна… — нарушил я неловкую тишину. — А что за «новые обстоятельства», о которых вы сообщили моему дворецкому по телефону?
— Подозреваемые дали показания, и их следует уточнить, — охотно отозвалась она. — Уверяю, долго мы вас не продержим. Час, максимум два.
— Хотелось бы надеяться. У меня, знаете ли, дел выше крыши.
— Понимаю, я читала «Фаустовского репортера» сегодня утром, — кивнула она и вытащила из папки знакомый номер газеты. — Про вас с сестрой там вышла неплохая статья…
Я подхватил газетенку и раскрыл ее на развороте. И сразу же наткнулся на художества той же самой Устиновой Н., где она расписывала, как молодой наследник Скалозубовых «по данным источника» собрался промотать наследство своего умершего отца.
Сука! Ну держись… кто бы ты ни была!
Внешне, естественно, я даже не поморщился.
Кроме нескольких статей и репортажей о вчерашних и позавчерашних Прорывах, я наткнулся на заметку под заголовком «Загадочная бойня в сортире»:
«…зверское убийство в баре „Золотая вобла“, случившееся в понедельник, прошло практически незамеченным на фоне Прорывов. Обезглавленное тело Егора Вячеславовича Щелкунова, также известного как Пузырь, обнаружил владелец заведения. По его словам, выпив кружку пива, Щелкунов уединился в туалете, а потом бар сотряс взрыв, оставивший Щелкунова без головы. Версия о самоубийстве следствием отрицается, убийца пока не найден. Это еще один случай из череды загадочных происшествий, случившихся за последние трое суток…»
Да уж… А я совсем забыл про Егорку. Вот и еще одна ниточка нашла свой конец.
— Они больше всякую чушь пишут, — сложил я газету и вернул Гертруде.
А вообще с местными «акулами пера» надо срочно что-то решать, иначе с такой «свободой слова» мы тут все пойдем по миру. Разделаюсь с инквизитором и обязательно загляну в местную редакцию.
— Думаю, полезно почитать про
