— Понимаю, — сказал Гусев. — А ложки тут причем?
— Раньше люди изобретали механизмы, которые снимали нагрузки на человеческое тело, — сказал Вячеслав. — Теперь же мы создаем устройства, снижающие нагрузку на наш мозг.
Гусев с этим мысленно согласился. Только, в отличие от Вячеслава, он не считал, что это так уж хорошо.
— И чем больше у нас появляется устройств, которые решают наши бытовые проблемы, тем больше наш мозг освобождается для выполнения других задач.
— Типа, ложки гнуть? — Гусев глотнул еще виски.
— Ложка — это только символ, — сказал Вячеслав. — Первая ступень. Телекинез. Если…то есть, когда мы научимся гнуть ложки взглядом, сам факт этого умения породит новую генерацию людей, выведет нас на следующую ступень эволюции, откроет перед нами новые горизонты. Новые перспективы, новые возможности…
— Например? — спросил Гусев.
— Тысячи их, — раздраженно буркнул Вячеслав. — Неужели ты сам не видишь?
— Нет, — сказал Гусев.
— Значит, ты просто слеп. Мне жаль тебя.
— Ну, вот ты говоришь, что такое уже было раньше, когда люди принялись изобретать всякие механизмы, снижающие нагрузку на тело, — сказал Гусев. — Но это ведь не сработало, ни к чему не привело. Никаких новых возможностей у людей не появилось.
— Да ну?
— Я имею в виду, если наша физическая форма чем-то и отличается от физической формы людей из прошлого, то вряд ли в лучшую сторону, — сказал Гусев. — У нас вон в общаге сегодня лифт сломался, так у половины соседей сразу же одышка. А я всего лишь на пятом этаже живу, между прочим.
— Это вообще другое, — сказал Вячеслав. — Ты просто не понимаешь концепции всего этого, а у меня нет желания тебе подробно все объяснять. Поищи в сети, если тебе любопытно. Сейчас мы используем всего тридцать с чем-то процентов ресурсов нашего мозга, и еще вчера мы тратили эти ресурсы на то, с чем сегодня справляются самые простые из наших гаджетов. И это значит, что сегодня мы готовы к прорыву. Человечество готово выйти на новый виток.
— Кем ты работаешь? — поинтересовался Гусев.
— Менеджером по продаже холодильного оборудования, а что?
— Просто любопытно, — сказал Гусев. — Как продажи?
— Нормально.
Версия о том, что он нарвался на городского сумасшедшего, не выдерживала столкновения с реальностью. Вячеслав был неплохо и аккуратно одет, пил дорогие напитки и разговаривал вполне грамотно. Что не мешало ему нести какую-то дичайшую, по мнению Гусева, чушь.
— Скажи, а много ли людей разделяют эту твою теорию?
— Много, — сказал Вячеслав. — И это вовсе не моя теория.
— Давно она появилась?
— Лет пять уже.
— И хоть кому-нибудь удалось?
— Слухи ходят, но документальных подтверждений я еще не видел, — неохотно признался Вячеслав.
— Я так и думал, — сказал Гусев.
— Это ничего не значит, — сказал Вячеслав. — Надо просто стараться дальше.
— Но это же чушь, — сказал Гусев. — Это не должно так работать.
— Ты просто не веришь в возможности человеческого мозга и нашу силу воли, — сказал Вячеслав. — Мне жаль тебя.
— Ну, вот смотри, — сказал Гусев. — Допустим, тебе надоело ходить пешком, и ты придумал лошадь. И что, теперь, избавленный от необходимости перебирать ногами, ты можешь научиться летать одним лишь усилием воли?
— Это неправильная аналогия.
— Предложи другую.
— А смысл? Ты слишком зашорен. Твой разум отрицает все новое.
— Нет, — сказал Гусев. — Мой разум отрицает все глупое.
— Я — человек терпеливый, — сказал Вячеслав, и в голосе его прозвучали опасные нотки, которые Гусевым и выпитым им виски были проигнорированы. — Но даже у моего терпения есть пределы.
— У тебя просто потрясающие запасы терпения, — сказал Гусев. — Пять лет на одну и ту же ложку пялиться, это ж сколько терпения надо…
— Достаточно, — сказал Вячеслав. — Я тебя вызываю.
— В смысле? — не понял Гусев.
— На дуэль, — сказал Вячеслав.
— У меня нет пистолета, — сказал Гусев.
— Моя ли это проблема? — вопросил Вячеслав. — Нет, не моя. Нет пистолета, купи. Нет денег, возьми кредит.
— Э… — услышав о дуэли, Гусев стремительно трезвел. — И ты на самом деле хочешь со мной стреляться из-за ложки?
— Не из-за ложки. Ты оскорбил то, что для меня очень важно.
— Может быть, нам стоит тупо подраться? — предложил Гусев. — Или я принесу тебе свои извинения, а ты их примешь?
— Нет, — сказал Вячеслав. — Такие оскорбления можно смыть только кровью.
— Ладно, — сказал Гусев. — Впредь буду умнее. Стреляться будем до первой крови или как?
— До первой крови, — сказал Вячеслав.
— Мне нужно некоторое время, чтобы приобрести оружие.
— Три дня, — сказал Вячеслав, фотографируя Гусева на свой мобильный телефон. — Предлагаю встретиться здесь во вторник, в это же время. И не советую тебе уклоняться… — он заглянул в свой аппарат, где поисковые службы закончили сличать фотографию Гусева с другими фотографиями в их базе данных, и выдали Вячеславу результат. — Антон Михайлович.
— Я буду, — пообещал Гусев и залпом допил виски.
Глава пятая
Утром Гусев проснулся с больной головой и подумал, что все-таки надо что-то в своей жизни менять. Еще более он утвердился в этой мысли, когда обнаружил рядом с собой вчерашнюю роковую блондинку из бара. А уж когда он сообразил, что и постель, в которой они оба лежат, явно не его, Гусев дал себе слово, что больше спиртного и в рот не возьмет. По крайней мере, до тех пор, пока не разберется с этой идиотской дуэлью.
Интересно, сколько стоит пистолет.
Не менее интересно, как на самом деле зовут роковую блондинку и что у них с Гусевым было этой ночью. Если вообще что-то было. Гусев помнил все события вечера вплоть до вызова на дуэль. А дальше… дальше все было мутно. Он пил, о ком-то с чем-то разговаривал, что-то кому-то с жаром доказывал, но, вроде бы, ему удалось больше никого не оскорбить. А потом…
Ничего.
Роковая блондинка пошевелилась во сне. Гусев аккуратно, стараясь ее не потревожить, выскользнул из кровати и огляделся вокруг в поисках своих вещей. Они обнаружились рядом, сваленные бесформенной грудой на полу. По крайней мере, большая их часть — обнаружить один носок Гусеву так и не удалось.
Собрав шмотки в кучу, Гусев выскользнул на кухню, где и оделся. Проверил наличие документов. Паспорт, кредитка и телефон лежали в заднем кармане брюк.
Гусев сунул паспорт в телефон, включил навигацию, дождался соединения со спутниками и обнаружил, что находится в Новых Черемушках. С другой стороны, хорошо хоть, что он не к себе в общагу ее притащил. Коменданта наверняка была бы в восторге.
Роковая блондинка все еще спала, и Гусев мог бы ускользнуть, не попрощавшись, но посчитал это невежливым. Однако, он вышел в подъезд и подсмотрел номер квартиры, выбитый на двери. Сопоставив его с полученной из навигатора информацией, Гусев получил точный адрес, вбил его в поисковую строку «моей страны» и выяснил, что роковую блондинку зовут Анной. Ей было двадцать шесть, не замужем, но в активном поиске, работает агентом по продаже недвижимости, политические взгляды индифферентные, любимый писатель — Коэльо и еще целая куча разнообразной, но одинаково бесполезной и неинтересной Гусеву информации.
Гусев нашел кофе, набрал в чайник воды из-под крана, и пока она закипала, проверил свою почту. Друзей прибавилось до тридцати с лишним тысяч, фотография его нравилась уже двум тысячам человек, количество интервью, на которые Гусева приглашали, достигло полутора десятков. Гусев на этот счет особо не обольщался. Интерес к его персоне был временным и скоро сойдет на нет. И чем быстрее это произойдет, тем лучше.
Тем не менее, из ситуации можно кое-что выжать. Гусев прикинул, сколько он сможет заработать денег, продавая свои интервью всем, кто готов за это заплатить. Если удаться выбить из них хотя бы про три с половиной штуки, как из «Второй жизни», то поиски работы можно будет отложить еще на некоторое время.
Правда, сначала все-таки надо разобраться с дуэлью.
Гусев позвонил Кацу, но консультант на звонок не отвечал. Тогда Гусев набрал номер Стаса.
— Не занят?
— Да не особо, сегодня ж выходной, — сказал Стас. — Ты где ночевал, кстати? Я заходил тебе вчера поздним вечером, и в комнате тебя не было.
— Я тут познакомился кое с кем, — сказал Гусев.
— Лихо, — одобрил Стас. — А чего звонишь? Похвастаться?
— Вообще-то, у меня тут небольшие неприятности нарисовались.
— Она беременна от тебя и хочет сохранить ребенка?
— Нет, — сказал Гусев.
— У нее обнаружился злобный ревнивый муж?
— Тоже нет, — сказал Гусев. — Она тут вообще ни при чем.
