Представители юридического позитивизма под правом понимали распоряжение суверена; именно взгляд на право как приказ суверена, обращенный к подчиненным, отождествление права с законом, развивал один из известнейших позитивистов Дж. Остин. Он утверждал, что сама государственная власть, будучи суверенной, не может быть подчинена нормам права, не может быть регламентирована ими в своей деятельности. Он писал в связи с этим: «Суверен не может быть ответственным перед позитивным правом… Он свободен от юридического обязательства»[157]. Таким образом, государственная власть, творящая право, являющаяся в этом смысле его источником, сама стоит вне правового поля[158]. Декларируя отказ от решения онтологических, гносеологических и аксиологических проблем права, юридический позитивизм в сущности вел к отрицанию рационалистической философии права. С позиций юридического позитивизма, право трактовалось исключительно как совокупность общеобязательных норм, выражающих требования государства и обеспеченных его принудительной силой[159].
В то же время представители уже социологического позитивизма (и сформировавшейся в XX в. на его базе социологии права) видели в праве только реальные социальные отношения, имеющие различные юридические последствия и возникающие в различного рода общественных объединениях или создаваемые решением судебных и административных органов[160]. Представители социологического позитивизма в России рассматривали право прежде всего как совокупность правовых отношений, правовой порядок[161]. Развиваясь в полемике с юридическим позитивизмом, представители социологии права отказывались от понимания права как выражения нормативной воли государства. Современный исследователь философии права В.П. Макаренко отмечает в связи с этим: «Социология права традиционно связывается с именами немецкоязычных (Л. Гумплович) и русскоязычных (Л. Петражицкий, М. Ковалевский) юристов и социологов рубежа XIX–XX вв. Однако в последней трети XX в. возросло количество англоязычных научных трудов, стиль которых почти не отличается от социальных наук. Тематика данных работ определяется двумя главными проблемами: 1) социальный контекст права (влияние его на содержание законов и юридических процедур) и 2) последствия воздействия права на другие социальные явления. Для изучения данных проблем применяются методы социальных наук»[162]. Как утверждал один из представителей социологии права француз Ф. Жени, правовая теория должна «прямо и окончательно отказаться от иллюзии, будто писаный закон может содержать все действующее право»[163]. Согласно определению исследователя социологии права Д. Уолкера, она (социология права) изучает действие права в реальных (и каждый раз особых) обстоятельствах. Правовые институты, правила, практика, процедуры рассматриваются ею в контексте жизни общества, при этом исследуются их функционирование в конкретных обществах[164].
С иных позиций рассматривали государство и право представители марксизма, и прежде всего его основатели – К. Маркс и Ф. Энгельс. Несмотря на неоднозначность оценки в настоящее время марксисткой философии, в основе которой лежат диалектический и исторический материализм, сами идеи марксистов в изучаемой области в нынешних социально-политических и экономических условиях развития России несомненно представляют интерес и для современных философско-правовых исследований[165]. Как известно, в основе марксисткой трактовки философии права лежит тезис о том, что право есть выражение и закрепление воли экономически господствующего класса. Как и государство, оно является продуктом классового общества, а его содержание носит классово-волевой характер. «Помимо того, что господствующие индивиды при данных отношениях должны конструировать свою силу в виде государства, они должны придать своей воле, обусловленной этими определенными отношениями, всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона»[166]. Таким образом, возникновение и существование права объясняется марксистами необходимостью нормативного регулирования общественных отношений в интересах экономически господствующего класса.
По мнению марксистов, право возникло в связи с развитием производства, свободного товарообмена, когда поведение отдельного человека освободилось от традиционных общинных устоев, и приобретало все большую автономию, т. е. в основе развития права лежало развитие экономических отношений. Ф. Энгельс писал: «На известной, весьма ранней ступени развития общества возникает потребность охватить общим правилом повторяющиеся изо дня в день акты производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинился общим условиями производства и обмена. Это правило, вначале выражающееся в обычае, становиться затем законом. Вместе с законом необходимо возникают и органы, которым поручается его соблюдение, – публичная власть, государство»[167]. Государство же, по мысли К. Маркса, связано исключительно с классами и классовой борьбой и, в конечном счете, является диктатурой экономически господствующего класса, «дополняя» ее политическим господством. Из того, что в истории имущие классы обычно использовали государство в своих интересах, К. Маркс сделал далеко идущий вывод, абсолютизировавший связь государства с классовой борьбой, придавший государству характер аппарата («машины») подавления одного класса другим, что совершенно исключало возможность понимания государства как надклассовой структуры[168].
К. Маркс исходил из того, что право коренится в объективной потребности производства и обмена в упорядочивании общественных отношений, которое ограждало бы повторяющиеся циклы совместной трудовой деятельности людей от случая и произвола. Как отмечал К. Маркс, политическая сущность всякого вопроса заключается в его отношении к власти государства. Государство и все его разнообразные институты, в частности избирательная система, по мысли Маркса, есть политическое бытие гражданского общества. При этом в одной из своих работ он прямо отождествлял понятия «политическая власть» и «власть государственная»[169].
Государство, считали марксисты, «есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим»[170]. В свою очередь Ф. Энгельс подчеркивал, что ход правового развития «состоит по большей части только в том, что сначала пытаются устранить противоречия, вытекающие из непосредственного перевода экономических отношений в юридические принципы, и установить гармоническую правовую систему, а затем влияние и принудительная сила дальнейшего экономического развития опять постоянно ломают эту систему и втягивают ее в новые противоречия»[171]. Широко известное в марксисткой и немарксисткой литературе положение «Манифеста Коммунистической партии» о том, что «ваше право», т. е. право буржуазии, «есть лишь возведенная в закон воля вашего класса, воля, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса»[172], несомненно, имеет, под собой определенную фактическую основу, по существу адекватно отражает, по нашему мнению, и нынешнюю государственно-правовую действительность. «Государство, – писал Энгельс, – никоим образом не представляет собой силы, извне навязанной обществу… Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно»[173].
Таким образом, с позиции Маркса и Энгельса, право является феноменом, производным от государства, и в полной мере определяется его волей; в тоже время в основе государства и его эволюции лежит прежде всего экономический фактор.
Учитывая вышеизложенное, не представляется целесообразным углубляться в изучение идейных предпосылок философии права евразийцев. Подводя краткий итог вышесказанному можно сделать вывод о том, что евразийство как самостоятельное полидисциплинарное научное течение первой волны русской эмиграции 1920-30-х гг. возникло благодаря философскому осмыслению факта революции 1917 г. с «уклоном» в исследование исторической взаимосвязи русской культуры с рядом других, именно восточных культур. Просуществовав не более 20 лет (ориентировочно 1920–1940 гг.), пройдя несколько этапов своей эволюции, евразийство и в настоящее время имеет своих последователей в научной и политической среде (неоевразийцы). В концептуальном плане учение евразийцев сводится к двум основополагающим составляющим – культурологической и идеологической.
