— Здравствуй, — сказал Меэлик.
— Здравствуйте, — ответил Пеэтер.
На некоторое время воцарилось молчание. Затем заговорил Меэлик:
— Видишь, мы нашли твоего братика.
Пеэтер понял, что лучше сразу облегчить душу, и выпалил одним духом:
— Ребята, это же только шутка. Вроде игры в разведчиков. Никакой платы я у вас всё равно не взял бы.
— До чего великодушным ты стал в последнее время, — заметил Каур. — Может быть, ты ещё нам подбросишь какое-нибудь вознаграждение? Мы ведь нашли Мадиса.
— Нашли?
— Кярт нашла.
— Кярт?
— Да, — сказала Кярт. — Твой друг бросил его прямо посреди улицы.
Кярт коротко сообщила, как было дело, и нельзя сказать, что после этого лицо Пеэтера приняло радостное выражение.
— Ладно, ответим великодушием на великодушие, — сказал Меэлик. — Ты не берёшь с нас платы, и мы не требуем у тебя благодарности за то, что нашли Мадиса. Мы только просим, чтобы ты нас сфотографировал,
— Я?
— Ну да. Нам нужен сувенир, или как там это называется. Фотоаппарат у меня с собой. Мы хотим все вместе сняться. Вместе с Мадисом. Понял? Нам пришлось поволноваться, и теперь мы рады, что он нашёлся.
Пеэтер не противился, он понимал, что они вправе желать такого снимка на память. Меэлик на глаз определил яркость освещения и сам установил нужную выдержку. Ему страстно хотелось, чтобы снимок получился безупречным.
Кярт взяла Мадиса на руки, а мальчики стали рядом с нею.
— Прямо здесь, у калитки, и снимать? — спросил Пеэтер.
— Прямо здесь, — сказал Меэлик. — Самое подходящее место.
Щёлк!
— Сделай ещё дубль! — велел Меэлик.
Щёлк!
— Это будет мировая фотография, — сказал Юрнас. — Свидетельство того, что сообща можно одолеть любое дело.
Пеэтер протянул Меэлику фотоаппарат и вдруг вспомнил: Рихо хотел выманить этот аппарат у Меэлика. И каким подлым приёмом! Да разве один Рихо? Ведь и он тоже участвовал в этом. И Пеэтер почувствовал, как сердце его сжимается.
— Ребята, поверьте, я, правда, не хотел…
Он не закончил, потому что теперь сжималось не только сердце, но и горло…
— Да ладно! — сказал Меэлик. — Чего там… Сам знаешь, что ты сделал.
Пеэтер понял, что примирения не будет. По крайней мере, сегодня не будет. А позже? Может, позже будет?
Сейчас они уходили. И Пеэтер не услыхал, как Каур сказал:
— Знаешь, Кярт, приходи и ты обязательно на мой сотый день рождения!
— Обязательно приду! — ответила Кярт, и все рассмеялись.
Конечно, они смеялись не над сотым днём рождения Каура.
Они просто радовались тому, что успели так быстро стать друзьями, а настоящая дружба может выдержать и сто лет.
И ещё они подумали о том, что впереди славное лето, которое им предстоит провести вместе.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
История с «летающими тарелками»
1
День рождения Юрнаса, которым отмечалась середина года, остался позади. Другими словами: лето достигло апогея, а Юр-нас стал на год старше и умнее. Поздравительный морс был выпит, и Каур установил рекорд: съел двенадцать пирожных. Прежний рекорд принадлежал Меэлику, но кто знает, долго ли продержится и результат Каура. Ладно, рекорд рекордом, а самое важное то, что теперь Юрнас сделался полноправным владельцем велосипеда «Рига» латвийского производства. Давняя мечта Юрнаса сбылась.
Сейчас велосипед стоял прислонённый к кряжистой сосне, в полутора километрах от посёлка, а мальчишки лежали тут же, в песчаном карьере. Они наслаждались горячими лучами июльского солнца и рассматривали фотоснимки, которые сделал Меэлик на дне рождения Юрнаса. Последний глянец на фотографии был наведён под прессом всего лишь несколько часов назад.
Кярт с ними не было: она отправилась в лес разведать земляничные места.
— Современная фотография — это не просто: щёлк — и готово! — сказал Меэлик. — Теперь фотография считается искусством.
Ребята не спорили. Они просто рассматривали снимки и вспоминали, как праздновали день рождения. Правда, снимки, сделанные в комнате, были немного нечёткими и темноватыми. Но, как объяснил Меэлик, это произошло от недостаточного освещения. Зато снимки, сделанные в саду, действительно могли считаться искусством: здесь каждого можно было узнать сразу, особенно Кярт, которая присутствовала почти на всех фотографиях.
— Посмотрите-ка! — сказал Юрнас. — Разве я не похож здесь на мастера спорта?
Снимок был сделан в тот момент, когда он подбросил мяч.
Каур нагнулся поближе.
— На мастера спорта?
— Точно. Видишь, какой у меня волевой подбородок на снимке?
Каур посмотрел. Но не волевой подбородок Юрнаса привлёк его внимание.
— Почему-то на фотографии два мяча, — сказал он.
Тут и Меэлик придвинулся.
— Как два?
— А вот, — указал Каур пальцем. — Один — мяч Юрнаса, и второй — в небе.
Действительно, в небе видно было какое-то круглое пятно, напоминавшее мяч.
— Странно, — сказал Юрнас.
Меэлик пожал плечами.
— Это просто какой-то дефект, — сказал он. — Дефект плёнки или проявления.
Подобное пятно было обнаружено и на другой фотографии, на которой никто не играл с мячом, — там были запечатлены Кярт, Юрнас и Каур, лакомящиеся домашним мороженым.
— Между прочим, — сказал Меэлик, — после дня рождения Юрнаса мы не устраивали Кярт никаких развлечений.
Так оно и было. Вот и сейчас девочка сама гуляет по лесу.
— Да, — сказал Юрнас. — Стыдно. В конце концов, она всё-таки наша гостья.
— Даже в кино не попадёшь, — проворчал Каур. — Что ни фильм, то до шестнадцати лет не допускаются!
Шестнадцать! Ещё не раз побьют они рекорд по количеству съеденных пирожных, прежде чем достигнут этой заветной черты.
— Скучное время, — констатировал Меэлик.
— Детский сад закрыт на ремонт! — Каур хихикнул. — Сейчас бы самое время собрать малышей. Кярт поставила бы с ними ну, скажем, маленький спектаклик…
— Оставь, — перебил Меэлик.
Детей с них было достаточно.
— Но что-то всё же следует гридумать, — сказал Юрнас. — Сегодня утром дело дошло до тою, что Кярт со скуки читала какую-то научно-популярную книгу.
— Какую? — Меэлик хотел знать точно.
— «В мире звёзд».
— Я читал, — сообщил Меэлик.
Каур поднял голову.
— А что, если организовать встречу с автором этой книги? Всё-таки было бы какое-то разнообразие для Кярт.
Юрнас просиял:
— Конечно! Так и сделаем! Встреча юных читателей с писателем! И пригласим весь класс… Всю школу! Вот это будет по-пионерски! А он расскажет о своей жизни и творчестве. Как у него вообще возникла мысль стать писателем и каким образом у него пробудился интерес к миру звёзд. Вот здорово, верно?
Но Меэлик не разделял восхищения Юрнаса.
— Не выйдет, — сказал он спокойно. — Автор — немец.
Каур присвистнул.
— Ясно. Немца мы пригласить не сможем. Да и не поняли бы, что он говорит.
— Тогда пригласим какого-нибудь другого писателя, — сказал Юрнас. — Или какого-нибудь выдающегося человека. Во всяком случае встречу надо организовать.
— Может быть, пригласим какого-нибудь учёного, астронома? — предложил Каур. — Астроном должен лучше всех знать звёздный мир.
— Верно, — согласился Юрнас. — Учёные служат народу точно так же, как и писатели. Только… есть ли астрономы у нас в Эстонии?
— Есть. Один даже очень знаменитый. — Меэлик был в курсе дела. — Георг Виперманн. Он исследует звёзды и ещё светящиеся ночные облака.
— Ну видите! — гордо сказал Юрнас. — Эстонцы такой маленький народ — всего миллион человек. Однако у нас есть Керес, и Яан Тальтс, и Георг Отс, и ещё этот… Как его фамилия?
— Виперманн.
— Ну да. Виперманн, спец по светящимся звёздам.
— Облакам, — поправил Меэлик.
Он кое-что читал о Виперманне в газете и знал даже, что известный учёный работает в Тыраверской обсерватории, где установлена специальная исследовательская аппаратура.
Однако именно Меэлик и отверг план приглашения Виперманна.
— Это совсем не просто, — сказал он. — Если мы пригласим учёного в гости, то должны будем оплатить ему хотя бы билеты сюда и обратно, не говоря уже о том, что надо будет устроить ему ночлег. А где мы всё это возьмём?
Мальчики мрачно молчали.
— Сам же завёл речь о Виперманне, — пробурчал Юрнас. — Я уже представил, как он приедет и расскажет нам о звёздах, о всяких там тайнах космоса, «летающих тарелках» и…
— Ребята! — заорал Каур.
Юрнас даже вздрогнул.
— Ну?
— «Летающие тарелки»!!!
— Что с тобой? — удивился Меэлик.
— Эти круглые пятна на фотографиях… — Каур вскочил на ноги. — Неужели вы не понимаете? Это же «летающие тарелки»!
