И больше ничего.
В отеле опять воцарилась тишина. Грузная женщина не показывалась, значит, ничего не слышала.
Доулиш принялся оглядывать внутренность комнаты.
Все было в полнейшем беспорядке. Даже матрац сброшен на пол и вспорот ножом. Ковер покрыт пухом. Два новеньких чемодана из дорогой кожи исполосованы вдоль и поперек. По всей комнате валялись разбросанное белье и прочие вещи.
Из-за кровати торчал мужской ботинок.
Ботинок как ботинок… до блеска начищенный ботинок… хотя, похоже, не ботинок, а нога в ботинке.
Доулиш медленно сделал несколько шагов вперед. Голова вроде бы начала соображать, но его слегка подташнивало, а ноги не очень слушались, поэтому быстро двигаться он еще не мог.
Он был совершенно уверен, что сейчас увидит мертвого Фернандеса, и действительно: человек, лежавший за кроватью, скорей всего, был мертв, но это был не Фернандес.
Это был совсем молодой парень с черными как смоль волосами; внешностью он был очень похож на испанца, и все же… это был не Фернандес.
Горло у него было перерезано.
Тщательно обследовав тело, Доулиш пришел к выводу, что у парня есть маленький — прямо-таки мизерный — шанс: ему показалось, что тот еле-еле, но пока еще дышит.
Глава 8
Жертва
Доулиш обнаружил в комнате телефон.
Он помедлил, потом наклонился к раненому. Рана была неглубокой — сонная артерия вряд ли повреждена. Он ослабил мужчине узел галстука, расстегнул ворот рубашки, набросил на него одеяло. Потом подошел к телефону и набрал номер 999.
— Скотленд-Ярд. Отдел информации.
— Пришлите «скорую» и хирурга. Отель «Литтон», Кромвель-роуд, комната семнадцать. Вероятно, покушение на убийство.
Дежурный, принимавший вызов, хладнокровно ответил:
— Да, сэр. Отель «Литтон», комната семнадцать.
— Точно так.
— Ваше имя, сэр, пожалуйста.
— Доулиш. Патрик Доулиш.
«Скорая», вероятно, подъедет минут через пять; полицейская патрульная машина может прибыть и через несколько секунд. Времени оставалось в обрез. Он выжал мокрое полотенце, присел на корточки около раненого и увидел, что его губы слегка шевельнулись. Доулиш приложил полотенце к ране, чтобы приостановить кровотечение, потом ощупал карманы мужчины и вытащил бумажник.
В бумажнике ничего существенного не оказалось: два английских фунта, несколько испанских франков, незначительное количество английских почтовых марок и фотография девушки.
Доулиш стал внимательно рассматривать фотографию.
Девушка была очень, очень красивой.
Полной уверенности, конечно, не было, но что-то, какое-то шестое чувство подо взывало ему, что на снимке запечатлена Мепита. Лицо ее поражало выражением умиротворенности, целомудрия, чистоты. И он вспомнил, что именно так Фелисити описывала Мепиту.
Доулиш помедлил… и опустил фотографию в свой карман.
Тут он услышал быстрые шаги, вроде бы мужские. Поднявшись с пола, он подошел к двери. По лестнице поднимались двое мужчин — один в полицейской форме, другой в штатском.
За ними, чуть отстав, спешил еще один мужчина, крича им вдогонку:
— Уверяю вас, это ошибка, господин офицер, в нашем отеле никакого происшествия не… — Одет он был с иголочки, энергично суетлив в движениях, безумно расстроен, а увидев Доулиша, оторопел и застыл на месте.
— Жаль, конечно, но вы заблуждаетесь, — громко сказал Доулиш. — Раненый лежит здесь.
Доулиш и полиция оперативно расспросили служащих отеля. Фернандес исчез до ленча, но еще не вернулся. Молодая женщина, которую он называл своей сестрой, должна была посетить его еще накануне днем, но до сих пор так и не появлялась.
«Скорая» увезла раненого. Комнату заполнили полицейские. Доулиш стоял у окна и смотрел на шедшую параллельно улицу за внутренним двором отеля. Полицейские задали ему несколько вопросов, необходимых для оформления протокола, и больше не беспокоили.
Сейчас его волновал один лишь вопрос: где Эллисон?
Вдруг голос Триветта пробасил у самого его уха:
— Привет, Пат. Что все это значит?
— Все очень просто, — ответил Доулиш. — Фернандес пригласил меня к себе, и я пришел. И обнаружил тут молодого человека с перерезанным горлом.
— Есть какие-нибудь соображения по поводу того, кто заинтересован в убийстве Фернандеса?
— Нет. Никаких, — сказал Доулиш. — Могу только сообщить, что это вовсе не Фернандес. Парня этого я прежде никогда не встречал.
— Я обнаружил это в кармане его пальто, — доложил Триветту полицейский в штатском, протягивая письмо, — адресовано сеньору Коресу. — Это было новостью и для Доулиша. — Есть и фамилия отправителя — Томас Кук, — прибавил полицейский.
— Благодарю, — Триветт взял письмо. — А что нашел в этом кармане ты, Пат? — мягким, дружелюбным тоном, каким профессионал разговаривает с профессионалом, поинтересовался Триветт. Тон этот порадовал Доулиша.
— Билл, — сказал Доулиш, — я тебе не противник, а помощник. Этот случай связан с неким неизвестным, воспользовавшимся моим именем. Все это — звенья одной цепи, и мне нужна помощь. Мои напарники в отъезде, — хмуро прибавил он, — иначе я смог бы справиться сам.
Триветт улыбнулся:
— Ты пришел сюда один?
— Со мной был Эллисон, — пояснил Доулиш, — но ему пришлось проследовать за Типом Подозрительного Вида.
— Что же вы, болваны, не позвонили мне сразу, — сердито буркнул Триветт. Он бросил короткий взгляд на полицейских, которые уже начали производить необходимые замеры и фотосъемку, и тяжело вздохнул:
— Ладно, вы, похоже, зря времени не теряли. Передай Эллисону, что мне хотелось бы перемолвиться с ним словцом. Могу надеяться?
— Разумеется.
— И вот что еще, Пат…
— Да?
— Не набирай сена больше, чем способен прожевать, — посоветовал Триветт.
Выйдя из гостиницы, Доулиш вспомнил язвительный намек Триветта и осознал, что кисло улыбается. Голова и плечи у него были опущены, но чувствовал он себя готовым к активным действиям как никогда.
Куда же исчез Фернандес?
Доулиш подробным образом описал Триветту молодого испанца, но это могло ничего не дать. Не исключено также, что он уже мертв.
Его сестра, если эта девушка действительно приходится ему сестрой, исчезла еще вчера, а фотография, на которой, вероятно, запечатлена именно она, лежит теперь в кармане Доулиша. Если ее похитили, если человек, напавший на Кореса, держит ее заложницей…
А может, и она уже мертва. Конечно, она обещала еще раз зайти к ним на Уайт-стрит. Фелисити нисколько не сомневается в том, что она и вправду собиралась прийти; и потом, нет никакой очевидной причины, которая помешала бы ей сделать это, к тому же они договорились с Фернандесом, что встретятся именно у него на квартире… опять-таки, если парень говорил правду… и все же… и все же она до сих пор так и не появилась.
Доулиш внимательно оглядел Кромвель-роуд в обе стороны. Машин стало значительно больше, и почти все они мчались по улице, превышая скорость.
Двое полицейских стояли на ступеньках отела; у входа уже успела собраться толпа любопытствующих зевак.
Кто-то крикнул:
— Что случилось, мистер?
— Извините, — сказал Доулиш, — не в курсе. — Он быстрым шагом двинулся к своему «остину», втайне надеясь, что в нем его уже поджидает Эллисон. Но репортера, к сожалению, в машине не оказалось.
Доулиш завел мотор и тронулся с места. Теперь его мучил еще один вопрос, не менее неприятный, чем все прежние: куда запропастился Эллисон? Где это он так долго задержался? Казалось бы, объяснение напрашивалось само собой: он все еще преследует человека в массивных очках с толстыми линзами, но, к сожалению, уверенности в этом, мягко говоря, не было, и даже более того, на душе стало еще тревожнее. Девушка исчезла, Фернандес исчез, Эллисон…
Кошмар какой-то!
Доулиш добрался до Уайт-стрит. Фелисити не было дома… Она ушла в гости к подруге… Зато Элис, добрая хлопотливая Элис, с тщательно уложенными волосами, в платье цвета морской волны, встретила его доброжелательной улыбкой.
— Ну что, Элис, перекусить что-нибудь найдется?
— О, мистер Доулиш, ради бога, не говорите мне, что вы еще не завтракали. Миссис Фелисити всегда огорчается, когда узнает об этом. В холодильнике есть большой кусок холодной ветчины, а еще я приготовила свежий салат. Я сейчас вмиг все устрою.
Она поспешила на кухню.
Доулиш подошел к окну и встал, чтобы можно было наблюдать за улицей, но при этом самого его нельзя было увидеть. В нескольких ярдах от дома стояла малолитражка, за рулем которой сидел мужчина.
Доулиш попытался разглядеть его лицо.
Минут через десять Элис доложила, что стол накрыт. Доулиш вынул из кармана фотографию девушки.
— Когда-нибудь видели ее, Элис?
— О да, это она приходила вчера, мистер Доулиш.
