– Мы летим в небо! – воскликнула я. – Мы выше облаков!
– Да, – с облегчением в голосе откликнулся Уклод.
– Мы так высоко, что даже не видно землю!
– Ты увидишь ее снова, когда мы наберем высоту. Увидишь и сушу, и океан, и полярные шапки…
– Муж мой, – перебила его Ладжоли таким напряженным голосом, которого я ни разу не слышала прежде. – Сенсоры дальнего действия засекли какой-то объект. Огромный.
Я оглянулась, но не заметила ничего. «Сенсоры дальнего действия» – это, наверно, такие устройства, которые «видят» на очень большом расстоянии. Может, пока Уклод управлял кораблем, его жена сканировала окрестности в поисках потенциальной опасности.
– Что ты подразумеваешь под словом «огромный»? – спросил оранжевый человечек. – Как астероид? Как комета? Или как крейсер проклятых землян?
– Больше самого большого дредноута землян, – еле слышным шепотом ответила великанша, – но это точно не природный феномен. Он окружен мощным электрическим полем, генерируемым изнутри.
– Как это понимать? – спросила я.
– Мы влипли, вот как! – пояснил Уклод. – Видимо, это космический корабль… однако если он больше всех человеческих кораблей, то, скорее всего, послан Лигой. Уж не знаю чем, но мы заинтересовали Большого дядю, – он проворчал что-то себе под нос и обратился к Ладжоли: – Душечка, рассчитай, как нам увернуться от них, пока я прибавлю ходу. Весло!
– Да?
– Ты общалась с разведчиками. Помнишь их знаменитую фразу: «Приветствую вас, я разумное существо, принадлежащее ?..»
– Конечно, помню. Они то и дело повторяют ее.
– Тогда ты теперь – наш связист. Будешь вести передачу по радио. Повторяй всю эту чушь «Приветствую…», пока я не велю остановиться.
Я была не в восторге от того, как он мной командовал, но мне понравилась идея стать связистом. Что касается связи, тут мне нет равных!
– Ну вот, детка, – продолжал Уклод. – Ты на линии. Что бы ни происходило, говори и говори, пока мы не будем готовы включить поле сверхсветовой скорости.
Я сделала глубокий вдох.
– Приветствую вас. Я разумное существо, принадлежащее к Лиге Наций. Прошу вас проявить ко мне гостеприимство.
Это было «Послание доброй воли»; предполагается, что его смысл ясен всем. По крайней мере так говорили разведчики. На самом деле мне было непонятно, как смысл этой речи может дойти до чужаков, не понимающих языка землян… а ведь таких в галактике, наверно, немало. Поэтому, произнеся фразу на человеческом языке, я повторила ее на своем, несравненно более красивом и, следовательно, более подходящем для высокоразвитых созданий. Затем я снова переключилась на земной язык – и опять на свой, потом на земной, и так три раза. Не сомневаюсь, что к этому моменту чужакам стало так же скучно, как мне. Только я начала обдумывать, как сделать свою речь более весомой, придав эмоциональную насыщенность тону и, возможно, украсив ее несколькими забавными шутками, как прямо у нас на пути материализовался большой непонятный объект!
ЗА НАМИ ГОНИТСЯ ВЯЗАНКА ДРОВ
Только что перед нами не было ничего, кроме пустого черного неба, а в следующую секунду в поле зрения возникло нечто вроде клубка или кучи хаотически нагроможденных стволов с торчащими под разными углами ветками. Не имея возможности для сравнения, я не могла сказать, велик этот объект или мал и даже далеко или близко находится. Однако он быстро перерос нашу заретту и с каждой секундой становился все больше. Торчащие во все стороны ветки, возможно, были размером с деревья или даже гигантские башни; как будто кто-то вырвал здания из огромного города и свалил их в груду прямо перед нами.
– Ух, ты! – воскликнул Уклод.
«Звездная кусака» так быстро заложила вираж, что перед глазами у меня все поплыло. Какое-то время казалось, что мы сумеем обойти «вязанку», проскочить мимо нее; однако почти мгновенно она сместилась в ту же сторону и снова выросла у нас на пути. Уклод гортанно пробормотал что-то на непонятном языке, и наша заретта бешено заметалась из стороны в сторону.
– Не беспокойся, – сказал маленький человек, – еще несколько секунд, и мы перейдем на сверхсветовую. Вот тогда посмотрим, как эти ублюдки смогут блокировать нас.
– Смогут, – слабым голосом откликнулась Ладжоли. – Ты знаешь, кто это, муж мой?
– Понятия не имею.
– Это шадиллский корабль. Я проверила по архиву Тикууна.
– Шадиллский? – повторил Уклод. – Здесь? Сейчас? Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо! Дерьмовое дерьмо!
– Шадиллы? – уточнила я. – Чего они хотят?
– Мне известно столько же, сколько и тебе. Продолжай свое «приветствую», ладно? Нужно, чтобы они поняли, что мы разумны.
Я насупилась, хотя он не мог видеть моего лица. Зачем снова и снова повторять глупое сообщение, если оно не производит никакого эффекта? Эта «вязанка» разыгрывает из себя хулигана, преграждает нам путь, куда бы мы ни свернули. Однозначно, ее поведение заслуживает того, чтобы расквасить нос, а не умолять: «Пожалуйста, давайте подружимся».
– Приветствую вас, грубые шадиллы! – сказала я. – Я разумное существо по имени Весло. Больше я не хочу вашего гостеприимства. Теперь мне просто хочется, чтобы вы, олухи, убрались с нашего пути.
– Ох, милая, – пробормотал Уклод. – С ними надо бы подипломатичней.
Не успел он договорить, однако, как в ушах у меня зазвучал другой голос.
– Весло? – произнес он. – Весло?
– Да. Весло – это приспособление, которое используется для продвижения судна.
– Весло, – прошептал голос, – умерла… умерла… умерла…
– Не говори глупостей! – взорвалась я. – Вовсе я не умерла, безумный шадилл!
– Помехи, – послышался шепот. – Кто-то вмешивается в наши планы…
– Какие еще планы?
– Заткнись! – прокричал Уклод. – Не нужно нам ничего знать об их планах. Мы не хотим знать даже, что эти планы вообще существуют. Нас здесь нет, мы ничего не видели, мы уже ушли.
– Весло… умерла… умерла… умер…
Из кожи «Звездной кусаки» начало истекать какое-то молочно-белое вещество, похожее на тонкий дым, сквозь который можно видеть. Неизвестный голос смолк на полуслове.
– Хорошая девочка, – проворковал Уклод. – В рекордное время включила поле. Держитесь, сейчас мы…
Испепеляющая бело-голубая вспышка сорвалась с прута, торчавшего из брюха шадиллского корабля: это продолжалось всего мгновение, словно удар молнии. Уклод удивленно хрюкнул, а Ладжоли испуганно вздохнула. Я тоже не смогла сдержать вскрик… однако молния исчезла так же быстро, как появилась, даже остаточного изображения в глазах не возникло.
– Что это было? – спросила я.
Никакого ответа.
– Уклод? Ладжоли? Не молчите!
Тишина.
– Очень глупая игра, – сказала я. – В особенности когда страшно.
Однако единственный звук, который я слышала, был звук моего дыхания.
В КОНЦЕ КОНЦОВ Я РЕШАЮ ВЗЯТЬ КОМАНДОВАНИЕ НА СЕБЯ
Что произошло? Неужели молния – оружие, которое убило или вывело из строя моих спутников? И если меня не постигла та же участь, то лишь потому, что по своему устройству я существо более высокого порядка. А может, следует благодарить отсутствие тактильной связи между мной и зареттой; какая бы сила ни шарахнула Уклода и Ладжоли, меня она не задела.
Жаль, что у меня не было возможности осмотреть своих товарищей и оценить, как они себя чувствуют. Я ведь по-прежнему видела мир глазами «Звездной кусаки»: черное небо над головой, практически затененное силуэтом корабля-«вязанки». Сейчас он был ближе, а заретта медленно дрейфовала вбок, в прежнем направлении. Между длинными, тонкими «бревнами» чужеземного корабля проскакивали искры – точно светляки в ветвях ежевики. Эти искры, однако, мало походили на безвредных насекомых; может, корабль – это гигантский мозг, а искры – злые мысли, мелькающие в нем?
Прут из «вязанки» лениво тянулся в нашу сторону, приближаясь, он уже напоминал змею с разверстой пастью. «Нет, не выйдет! Сегодня меня уже дважды глотали – сначала заретта, а потом эти свисавшие над головой кишки. В третий раз я не дамся… в особенности какой-то вязанке».
Я постаралась вспомнить, как заставила «Кусаку» покатиться по городской улице. Что бы тогда ни произошло, заретта повиновалась достаточно охотно; она наверняка обрадуется, услышав меня снова, в особенности теперь, когда Уклод молчит. Наш корабль – конь, потерявший седока… разве он не будет благодарен, если надежные руки подберут поводья?
Я открыла рот, собираясь сказать что-нибудь успокаивающее обезумевшей от страха заретте… но тут же передумала. Насколько я понимала, линия радиосвязи все еще была включена; если я вслух заговорю со «Звездной кусакой», чужаки могут услышать, и мне не удастся застать их врасплох. Значит, нужно обратиться к заретте мысленно, и сделать это побыстрее, поскольку рот на конце «прута-змеи» приближается.
«Добрая, хорошая, умница моя, – подумала я, постаравшись полностью сосредоточиться. – Ты не одна. Я Весло, и я здесь. Мы должны сбежать от этой злой вязанки. Ты готова?»
