«Где так весел ветра вой…»
Где так весел ветра войТы играешь не цветами не травойНе большими озерамиНе пушистыми древамиА самойХромою высотойОна ведь верила твои сказкиТеперь же пошла вспятьВечно плясать по твоей указкеПолучить желая пятьВсе это сделать незаметноНи для слуха ни для глазНи для благого духа ни для разбитых вазЗолотыми были закатыСвятая ночьПрошла пока тыИсчезла прочь.
«Часов стучит засов…»
Часов стучит засовПроходишь спальнейОгни длиннее и печальнейИ вотСомнений скучный хороводТоска поетКак заунывно пеньеПод сводом черепицУпавших спицРаскрылся шорохОн скрытен — порохО словаЕдваПраваСудьбаВсех этихЧто гурьбаТак яростно стремитсяТам вне стенВо имя новых переменСкачите люди, кониВы вне погони
«Чело небес овесненной природы…»
Листва у оживших кустов
как свеже пахнущая краска…
Чело небес овесненной природыВ своей рептух взявших синеву…Опять бегут рогатые породыЩипать прилежно муравуДнесь слышно вновь как небу лезет травкаИ как птенцы клюют тюрьму скорлупВесь мир теперь сияющая лавка«Не купит счастья тот — кто лишь отменно скуп».
«У подножия тельца…»
У подножия тельцаМаской смятого лицаДвоится полночи женаЛуной косой поражена
Туманы снятся тумбных скользких плечБульварные квадрат домов огней вакханкиИ дальние часы дрожащие свой мечНад горлом уличным осипшей перебранки.
«Зверь полуиздохший город хрипит…»
Зверь полуиздохший город хрипитНо тысячи свирепые еще горят зрачков —Ищейки темные вонзающих потерьИ под скрипы челюстей грызущие веков.
«Трепещите укоризны…»
Трепещите укоризныСвиреп лиловый паровозЛишимся городской отчизныВступив на быстроходный возСкрипят железные сцепленьяСтальных бегут длинноты графИ от былово преступленьяУносит возбужденный прахКоптят угоднику светильниВо тьме немногих видит зракИ дате чем тем все бессильнейЦарящий в ночи ЗодиакБоготворите голос тленьяТлеть другим настал чередДля непреложного исчезновеньяОдарит нареченный год.Ищи ищи свою темницуОтрадней быть ведь в кандалахЧем здесь свободную десницуДень ото дня встречать делахОтрадно быть ведь землекопомУйти при жизни в смрадный гробИ упиваться жизни токомВсе оперев на желтый лоб.Ах несравнимо быть тупицейНе знать высоких летов вкусНе быть громадной единицейГлядящей на морской бурнус.Отрадно быть червем могильнымСосать убитого врагаПод кровом ночи смерти пыльнымКогда уж съедена нога.
Дождь
С веток, крыш, травинок, скалПротянулись всюду струны,И небесные буруныНа лучей оскал.
Надо лодки, надо руки,Надо ведра, корыта.Эти стрелы эти луки,Пробудилась высота
Шепот, топот, звон и плеск,Сколько малых водопадов,Перебитых трубок трель,Окрыленный звук зарядов.
Намокает муравей,Набухают грузно крыши,И дорога средь полейОтливает грязью рыжей.
«По малиновой долин атласной…»
По малиновой долин атласнойЗаросшей травами златымиТы ходишь жертвою опаснойРуководим иными.
Не сотрясешь широкой рясойНи жемчугов ни звонких знаковПод неба вешнего гримасойСтократно жизнь свою оплакав
Заворожить земные страстиХотеньям восклицая «плохо»…Когда судов распнут Вас снастиВетров высокая голгофа
На крутизне над глубинамиРаскроются их пасти сноваЗаблещут белыми крыламиДля новых берегов основа.
«Часы толпа угрюмых старцев…»
Часы толпа угрюмых старцевДрожит их задержав засов.И скуден изможденный дар цевниц лепечущих как некий хлебодарНо я! я! виночерпийЯ ломаю свой череп иСвою душу…
Из «Первого журнала русских футуристов» (1914)
«Плати — покинем навсегда уюты сладострастья…»
ПЛАТИ — покинем НАВСЕГДА уюты сладострастья.ПРОКИСШИЕ ОГНИ погаснут ряби векНосители участьяВсем этим имя человек.Пускай судьба лишь горькая издевкаДуша — кабак, а небо — рваньПОЭЗИЯ ИСТРЕПАННАЯ ДЕВКАа красота кощунственная дрянь.
«Зима цветок средь белых пристаней…»
ЗИМА цветок средь белых пристаней.Роженица раскрывшая животЗаконное собрание огнейМОРОЗ КИНЖАЛ ПОМЕТЗима дрожит у привязи лиловойПОСЛУШНИК КРЫСА ПЕСОзябшая ревущая коровойИ кочках удастирая носОна пучиной ободряет ногиУгасший кашель сгорбленность могилТеперь у всех пурга язвитель на порогеПРОДАЖНОСТЬ БРЕННОСТЬ ИЛ.
«Пещера слиплась темнота…»
Пещера слиплась темнотаСтилет пронзает внутренность ребенкаСкудель пустаНочей гребенкаЗапляшут кони омертвелой глинойГора = ладони(хироманта миной)Ведь это КрымСделал меня сырым.
Бахчисарай. Сентябр. 23. 1913
«Ты нюхал облака потливую подмышку…»
Ты нюхал облака потливую подмышкуМой старый ворон песЛилово скорбный носГробовую завистливую крышкуДела и дни и оболыценьяИ вечный сумерек вопросКорсеты полосатых осДостойны вечного презреньяИ скорбны тайны заповеди бреннойРазрушится как глиняный колоссЗатерян свалочный отбросСвоей улыбкою надменной.
«Серые дни…»
Серые дни ОСЕННИЙ НАСОС мы одни Отпадает нос. Серые дни Листья = хром (желтая дешевая краска) Мы одни Я хром Серые дни Увядание крас Мы одни Вытекает глаз.Осенние утешения.
Железнодорожные посвистывания
ПлатфоРма — гРядка блещущих огнейОсенний дождь цаРапает метлоюЛицо стены толпящихся людейДоРожному пРипавших АНАЛОЮ.«Огни живут»?!! — уместны эти шуткиО полночь остРяковДыРявых толстяковПоРа отбРосить ветРа пРибауткии быть = ЗОЛОЮ.(на звуке Р концентрировано ощущение жестокой суРовости:)Д и Т — ощущение твердости, стойкости.
Паровоз и тендер
1
Паравозик как птичкаСвиснул и нетЛуна = ковычка +возвышенный предметПаровоза одышкаПодъем и мостМокрая подмышкаГрохочущий хвост
2
Ребенок был малдень и ночь плачьПоэт убежалЖизнь палачВ голове тесноЧужих словПосторонняя невестаОдносторонний ловТронулись колеса.
«О локоны дорожных ожиданий…»
