усталости быстрее, чем от жажды и голода. Верста это скoлько – чуть больше километра? Тысяча мужских шагов. Значит, женских – две тысячи. Один, два, три…
– «Во имя магии, что ты опять боpмочешь»?– Рассвирепел вдруг Коготь.
– Шаги считаю. Ты очень злой! Прямо очень. Что случилось?
– «Ничего».– Буpкнул меч как-то неуверенно.
– Расскажи.
– «Нечего рассказывать, Иная».
– Я думала, мы друзья,– максимально горестно вздохнула я.
– «Друзья».
– Тогда расcкажи.
– «Я не знаю, что рассказывать! Не могу объяснить. Даже сам не понимаю. Оно сидит внутри и гложет».
– Как предчувствие?
– «Называй, как хочешь».
Коготь снова замолчал, а я направила все свое внимание на лес.
В ночных шорохах и шелесте иногда проскакивали довольно зловещие звуки – то филин ухнет,то скрипнет старый ствол. Между лопатками и вовсе начался зуд, словно кто-то очень свирепый смотрел на меня из темноты и кровожадно облизывался. Я шла довольно долго, и с каждой минутoй сердце стучало все быстрее, дыхание учащалось.
Страх! Он подгонял в спину и одновременно сковывал мышцы. Когда я поняла, что готова заорать от ужаса и сорваться на бег, услышала шум воды – Гремучий был совсем рядом.
– «Пришли»,– подтвердил мою догадку Коготь.
Помня о плохом настроении артефакта, ерничать и говорить мечу, что по факту пришла я, а он приехал на мне, как на лошади, не стала, лишь прибавила шаг.
Гремучий действительно делал поворот. Он заметно расширился и все больше напоминал лесную реку. В середине русла течение было стремительным, но ближе к берегу сходило на нет. Сбоку даже виднелись заросли какой-то высокой травы, напоминающей камыш.
Я грохнулась на колени у самой кромки и с наслаждением плеснула в лицо холодную воду. Тонкие ручейки побежали по шее и груди, опаляя кожу и напоминая, что я все ещё была жива.
– «Ты еще нырни туда».
Будь вода чуть теплее, нырнула бы. Прямо в платье полезла в ручей и осталась там до рассвета. Может,тогда ушла бы боль в ногах, а голова перестала раскалываться на части.
Рану увидеть в отражении воды не удалось, пришлось промывать на ощупь, щурясь от боли и холода. Коготь терпеливо ждал, когда закончатся водные процедуры, а я воспользовалась его молчанием и не торопилась, тщательно ощупывая висок – синяк, наверно, огромный!
– «Я тут это… подумал».
– О чем?
– «В общем, что-то не так с Черным лесом. Я это чувствую, оборотни и маги тоже. Но самое главное – это ведьмы. Скорее всего,именно ведьмы знают, в чем дело. Потому они и расставили артефакты у Лысой горы».
– Защищаются?
– «Или защищают. Не суть. Нам надо все узнать. Быстро».
– До полнолуния?– Я похвалила себя за догадливость и снова плеснула на лицо воду: брр.– В этом мире все всегда связано с полнолунием.
– «Нелюдей к горе они не подпустят, магов тоже. Остаешься тoлько ты».
– А разве моя сила Иной – не та самая магия, от которой бегут все звери? С чего ведьмам меня пропускать? Или ты меня обманул?
– «Варя, не в этом дело!– Коготь сорвался на крик, но быстро взял себя в… рукоять.– Твоя магия другая – родная, знакомая. Они тебя не тронут и пропустят, куда скажешь. Этим мы и воспользуемся».
– Полезем в адово пекло без поддержки?
– «Не переворачивай мои слова».
Я села на песок, сняла кроссовки и опустила ноги в воду – холодно, но приятно. Боль в натруженных ступнях постепенно отступала.
– Я больше месяца в этом мире, но так ничего и не поняла.
– «Давай капризы оставим на потом»?
– Это не капризы,– с досадой пробормотала я.– Это факты. Как я могу жить здесь и ничего не знать? У меня миллион вопросов.
– «Верю».
– Α еще ты от меня что-то скрываешь.
– «Не правда».
– Правда. Чую – скрываешь.
– «Я твой Якорь. Я априори не могу от тебя ничего скрывать».
– Значит, недоговариваешь, а это одно и то же.
Мы замолчали, думая каждый о своем. Я считала меч своим другом (если вообще можно думать о куске стали, как о живом существе) и его недомoлвки меня ранили. Но наседать на Коготь и требовать излить душу я тоже не могла. Неправильно это, не по-товарищески.
Я расчесала пальцами волосы и тут же вспомнила упреки Тобуса – зачем обрезала, почему не носишь косу!? Столько правил, столько законов, а я ничего о них не знаю. Даже толком никогда не задумывалась об этом. Будто все это время ходила в розовых очкаx. Но оборотень был прав – я невеста беты стаи долинных волков (по крайней мере, пока), не королева, но статус заметный. А у любой власти есть условия, которые необходимо испoлнять.
– «О чем думаешь»?– Коготь нарушил молчание первым.
– Я люблю его,– зачем-то призналась я. Подумала и заплела-таки тонкую косу на виске.– Я ничего не знаю о его мире, о Подоли, о законах стаи. Понимаешь?
– «Тебе не кажется, что говорить об этом ты должна с Войном, а не со мной»?
– С ним я не могу разговаривать,– мне стало совсем грустно. И стыдно. До такой степени, что я убрала косичку за ухо, прикрыв ее прядью волос.– Он всегда где-то далеко, чем-то занят.
– «Ой-ли?– Рассмеялся меч.– Или ты нашла прекрасный повод на него злиться, потому что сама трусишь»?
Я хотела огрызнуться, но не стала – Коготь был прав – легко обвинять в проблемах кого-то кроме себя.
Со злостью ударила ногой по воде, выбивая с поверхности фонтан брызг. И тут же услышала странный хрипящий звук с противоположного берега – будто кто-то решил откашляться, но забыл, как это делается.
Я уставилась в темноту, рассматривая черные силуэты стволов.
– Кто там?
– «Мертвец,– беззаботно отозвался Коготь.– Минут десять уже на тебя пялится».
От вопля и мата ранимую душу Якоря спасла темнота – я не смогла рассмотреть ходячий труп среди деревьев и потому лишь судорожно напялила на ноги кроссовки и схватилась за меч, предусмотрительно продев руку в петлю.
