В тот же период стало известно, что на конференции в Касабланке страны западной коалиции приняли решение потребовать «безоговорочной капитуляции» от государств оси, но, насколько я помню, на это едва ли обратили внимание в германской верховной ставке. Во всяком случае, штаб оперативного руководства ОКВ не изучал военные последствия такого решения. Ввиду цензуры, которая действовала в отношении всех вплоть до самого приближенного кружка верховной ставки, штаб оперативного руководства ОКВ, скорее всего, в тот момент даже не услышал об этом требовании западных союзников.
Глава 3
От перетягивания каната с востока на юг до краха Италии
Новый базис и новые разногласия
Каким бы ни был пропагандистский курс, германское Верховное командование сразу же осознало значение потери Северной Африки. Теперь, когда не стало тунисского плацдарма, этот театр войны уже не был сравнительно небольшим участком североафриканского побережья, а полностью охватил все Средиземноморье. Крупные силы западных союзников готовы были действовать повсюду. Открытие основных и вспомогательных транспортных путей по Средиземному морю, которые так долго были закрыты, по расчетам, было равносильно выигрышу в пользу противника морских судов грузоподъемностью порядка двух миллионов тонн, которые они могли использовать для переброски войск и их снабжения. Но теперь стало ясно как никогда, что из всех опасностей, угрожавших нам в настоящий момент, эти последние события, вдобавок ко всем предыдущим, и в еще большей степени вероятное развитие событий на Средиземном море в будущем угрожали самой сути альянса оси.
Поэтому сразу же после падения Туниса штаб оперативного руководства ОКВ подготовил «анализ ситуации в случае выхода Италии из войны»; само название говорит о том, что этот документ не мог появиться без указаний Гитлера. Отправной точкой для этого документа послужило широко распространенное в ставке мнение, что Балканы представляют собой наиболее вероятную стратегическую цель западных союзников на Средиземном море; берега там едва защищены, население охвачено восстанием, в этом районе много ценного сырья, и, последнее, но не менее важное, оттуда открывается возможность прорваться в «крепость Европа» с юго-востока со всеми вытекающими отсюда стратегическими и политическими последствиями. Наиболее вероятными первоначальными целями противника были крупные итальянские острова, которые вместе с Южной и, возможно, Центральной Италией послужат мостом и плацдармом для дальнейшего наступления западных союзников через Адриатику. Для стран оси соотношение сил на суше, на море и в воздухе означало только то, что ни о чем, кроме оборонительной стратегии, не могло быть и речи. Но и в этом случае, чтобы удержать войну как можно дальше от сердца Европы и границ Германии, понадобится, по крайней мере, какое-то временное подкрепление для Италии и Балкан, а это неизбежно влекло за собой прореживание на Восточном фронте. Резервные формирования, главным образом из частей, вышедших из Тунисского котла, уже создавались на Сицилии и в меньшем масштабе на Сардинии и Корсике, но в качестве неотложной меры необходимо было также сократить до минимума войска на Западном театре войны, где крупные десантные операции, предположительно, были маловероятны, пока основные силы союзников находились в Средиземноморье. Муссолини, Кессельринг и ОКМ выдвинули предложение облегчить ситуацию на Средиземном море путем наступления через Испанию на Гибралтар, но оно (вполне справедливо) было отвергнуто Гитлером на том основании, что «мы не в состоянии провести подобную операцию».
Гитлер сначала согласился с нашей оценкой и вытекающими из нее предложениями. Однако он не согласился ни со своим штабом, ни с Муссолини, что наиболее вероятное место высадки десанта противника – это Сицилия; он считал, что это будет Сардиния. Он укрепился в своем мнении с помощью хорошо известного трюка, который проделали английские секретные службы: к нему в руки попали документы, видимо, со сбитого над испанским побережьем самолета, в которых среди прочего упоминалось кодовое название «Сардина». Он также решил, что эти документы подтверждают его мнение о том, что наиболее вероятными целями западных союзников на Балканах являются острова Пелопоннес и Додеканес, – это именно то, чего хотели добиться британцы своими бумагами[224]. Приступив к рассмотрению рубежей, которые необходимо удержать даже без участия Италии, он проявил, прежде всего, ненужную предосторожность; 19 мая он сказал, что нападение на Балканах «фактически более опасно, чем проблема Италии, которую, на худой конец, мы всегда сможем в каком-то месте заблокировать (sic!). Когда катастрофа в Тунисе ушла на задний план и потому в нем вновь ожила уверенность, горизонты его, как обычно, расширились, и он потребовал, чтобы, даже в случае выхода Италии из войны, «крепость Европа» оборонялась по всему периметру. Раз он ставил перед собой такую цель, то, казалось бы, он должен быть полностью готов подчинить интересы всех прочих театров войны, включая Восточный, нуждам Средиземноморского театра – в любой момент и на столько времени, на сколько потребуется. Поскольку высшего координационного штаба по-прежнему не было, он сам в начале мая отдал устные приказы ОКХ быть готовыми в любой момент к быстрой переброске шести танковых дивизий с востока на юг. Они должны были включать три безномерные танковые гренадерские дивизии СС, появление которых, как он считал, произведет большое впечатление на фашистские элементы в итальянских вооруженных силах и на население. По тем же причинам он дал указания фельдмаршалу Роммелю, который уже пришел в себя, осуществить совместно с ОКВ все приготовления, чтобы занять пост главнокомандующего войсками в Италии вместо Кессельринга, как только Италия потерпит крах, в какой бы форме это ни произошло. Он лично проинструктировал Роммеля, так же как и главнокомандующего на Балканах генерал-полковника Лора. Кроме того, стараясь держать все это в тайне от наших союзников, он запретил любые письменные инструкции, взяв из проекта приказа ОКВ только кодовые названия: «Аларих» – для защитных мер в Италии и «Константин» – для Балкан.
Более подробное представление об этих событиях и одновременно яркую картину той атмосферы, которая царила тогда в верховной ставке, дают приводимые ниже выдержки из стенограмм некоторых инструктивных совещаний.
Фрагмент № 5
Дискуссия с зондерфюрером[225] фон Нейратом по поводу Италии 20 мая 1943 г.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
