счастью. Он ласково попытался разбудить свою девочку, но она смешно морщилась и сильнее, как будто прячась от кого-то, утыкалась носом в его грудь. Мартин стал ей на ухо шептать, что надо проснуться и поесть, но девушка отрицательно мотала головой. Тогда был предпринят запрещенный прием, прозвучали слова: «Если поешь, то, как только прилетим, сразу поедим к океану».
И чудо свершилось. Мари хитро улыбнулась, еще не до конца проснувшись, и, сидя с закрытыми глазами, сказала: «Правда, правда? Сразу из аэропорта?»
— Правда. Я тебя никогда не обманываю.
После того, как они поели, оставшееся время в пути рассказывали друг другу о том, как протекала их жизнь в разлуке, что происходило у родных и близких.
«Я так за всеми соскучилась! — с восторгом в глазах говорила она, — но знаешь, мне так страшно, вдруг я не смогу жить по-другому, вдруг снова что-то пойдет не так. В моей жизни все как-то непросто с самого рождения».
«Счастливую жизнь мы будем строить вместе, у нас все получится. Я же всегда буду рядом», — ответил Мартин и обнял Мари.
Как Мартин и обещал, из аэропорта они сразу приехали на берег Тихого океана, в то место, где девушка любит бывать больше всего.
Она бегала по песку, прыгала и кричала: «Я вернулась, океан! Я так счастлива, что снова тебя вижу!», потом брызгала на Мартина воду из океана и хохотала от души. Давно он не видел ее такой радостной и счастливой.
Мартин подхватил Мари на руки, стал кружить в воздухе. А когда поставил ее на песок, впервые в жизни поцеловал так, как может это сделать любящий всем сердцем мужчина, столько лет лелеящий свое чувство к той единственной, для которой он родился и живет на этом свете. А Мари ответила на его поцелуй, от которого кружилась голова, а сердце от счастья и тепла было готово выскочить наружу. И она впервые сказала: «Мартин, я тебя люблю».
Спустя несколько дней Мари и Мартин приехали на могилу Джима. Девушка положила на плиту букет цветов и встала на колени.
«Джим, здравствуй, вот мы и пришли. Я завершила то, что должна была сделать. Альберт Уилсон, тот самый, с которым мы учились в одной школе с тобой, и которого я отвергла на первом курсе университета, оказался тем, кто организовал нападение 11 лет назад и убил тебя. Он застрелился, думая, что выстрелил мне в сердце и убил за отказ быть с ним. Больше он не потревожит нас с тобой…
А ты мне снился, сказал, что больше не придешь в сновидениях и благословил нас с Мартином, оказывается, что ты с самого начала нашей дружбы с ним знал о его любви.
Спасибо тебе за все те годы, что мы любили друг друга, за поддержку. Джим, ты был первой моей любовью, я тебя буду помнить всю жизнь, ты в моем сердце. Но пообещай, что снова родишься и будешь жить долго и счастливо. Ты этого заслужил. Я тоже постараюсь оправдать своим счастьем твою смерть. Не забудь свое обещание, что мы встретимся», — говоря эти слова, девушка плакала, вытирая своей ладошкой стекающие по лицу слезинки.
Мартин обнял Мари, а она продолжала плакать, уткнувшись ему в грудь.
Мужчина обратился к Джиму: «Привет, дружище. Наше с тобой сокровище наконец- то вернулось домой, хотя заставила понервничать. Бедовая она у нас девочка, но миссию выполнила с честью. Я ею горжусь, а ты так, наверное, и подавно! Благодаря твоей любви Мари была и остается сильной, но при этом с такой нежной и теплой душой.
Джим, ты приснился нам обоим в разное время, и во сне пожелал счастья, сказал, будешь нас беречь, а с меня взял слово ни на минуту не оставлять в жизни Мари.
Так вот, брат, я клянусь тебе, что сделаю ее самой счастливой, дам столько любви, сколько только мы с тобой вдвоем можем ей дать. Для меня в мире никого больше не существует, и не будет существовать. Я люблю Мари, люблю нашу Зефирку».
И по традиции Джим ответил им листопадом, причем до этого момента на кладбище не было ветра, а сейчас неожиданный порыв рассыпал ни них уже совсем сухую листву.
ЭПИЛОГ
Через полгода Мари Росси и Мартин Гарсиа вступили в законный брак.
На торжестве присутствовали родственники Мартина и Джима, вся команда из клуба во главе с Шоном, коллеги по работе, Сэм, который вот уже несколько месяцев как занимает должность главврача Центральной больницы Лос — Анджелеса, Джамир и Лютый, Джокер с племянником. Из Парижа прилетел Жан, а из Швейцарии Томас, который благодаря договоренности Мари с Интерполом беспрепятственно вернулся на родину и начал свой бизнес.
От Доминика Моро через министерство иностранных дел был доставлен подарок и огромный букет роз сказочной красоты. Отдельное поздравление пришло от Петра Романова из России, Николаса Томпсона и Норвуда Брауна.
К алтарю Мари вел отец Джима — мистер Аксель Паркер, которого она так и продолжала называть папой.
Маленький Эдвун, для себя четко решивший, что Мари его мама, был одет в костюм тройку с бабочкой, нес корзинку с лепестками роз и разбрасывал их по пути.
Мартин очень нервничал в ожидании своей невесты, у него были ледяные руки, и все казалось каким-то нереальным.
Но когда на аллее появился господин Аксель, ведущий под руку свою дочь Мари, похожую на Ангела, спустившегося с небес, его сердце забилось в бешеном ритме.
Невеста был потрясающе красива и нежна. У всех присутствующих складывалось впечатление, что они в сказке.
Когда Мари и Мартин подходили к гостям, Джамир с нескрываемой любовью смотрел на невесту, дал ей слово всю жизнь беречь покой ее семьи, оберегать ее детей и помнить, что время общения с ней стало лучшим в его жизни, а она останется его единственной любовью, которую он пронесет через всю жизнь.
Джокер во время банкета подошел к Джамиру и сказал: «Знаешь, я поклялся на могиле Джима Паркера, что всю жизнь буду оберегать эту фею и ее семью, она мне как дочь теперь. Я так рад, что около нее Мартин. Он достоин быть с Мари, он отдаст ей свою любовь и любовь Джима».
Через несколько дней после свадьбы Мари с Мартином приехали к Джиму.
Мартин встал на колени и сказал: «Привет, Джим, мы соскучились и приехали сообщить, что поженились. Спасибо тебе, что доверил мне Мари. Ты стал первой любовью нашей Зефирки, а я стал ее первым мужчиной. Ты так ее
