— Возьми, Алекс, — усталым голосом сказал он. — Я знаю, что он тебе ещё понадобится. Я наложил на него чары, которые постепенно сводят с ума носителя…
Как? Когда успел? Ни руками не двигал, ни головой — сидел отвалившись в кресле и пожирал частичку себя… Волдеморт открыл было рот, глянул на Малфоя и поморщился.
— Муффлиато, — прошелестел он, а потом чуть громче: — Я благодарен тебе, Алекс, и я этого не забуду. Нарцисса сказала, что ты нашёл свою память…
— Да, нашёл — как ожидалось, в кабинете у Снейпа, — кивнул я.
— Твоё предположение о смерти тво… о смерти матери Поттера тоже подтвердилось, — сказал он.
— Эта сцена оказалась среди воспоминаний Снейпа, которые он хотел от меня скрыть, — развёл я руками.
— Ты умён, — констатировал Волдеморт. — Жаль, что ты не любишь убивать… Приходится работать с такими, как Петтигрю и Фенрир.
— У меня другие интересы, Лорд Волдеморт, — согласился я.
— Я подумаю, как можно вживить выдавленные воспоминания, — сказал он. — А ты ищи крестражи. Другой на моём месте отблагодарил бы тебя…
— Лорд Волдеморт никого не благодарит, — сказал я. — Он лишь позволяет прожить несколько дольше.
— Именно так, Алекс, — подтвердил он. — А теперь иди!
Прежде, чем я успел отвернуться, мне показалось, что по его лицу словно рябь пробежала, пропуская наружу прячущуюся под ним уродливую маску с красными глазами и без носа. Лорда Волдеморта можно было бы пожалеть, не будь он патологическим садистом и убийцей. Все эти люди, сочиняющие истории про справедливого и великодушного Тёмного Лорда просто никогда не видели его физиономию, больше смахивающую на красноглазое воплощение смерти на лице. Если он вернёт себе частички души — не все, конечно, поскольку как минимум дневника уже нет, то может он и будет внешне больше похож на человека, но внутри всё равно останется эта безжалостная машина по перемалыванию жизней в источник кратковременного удовольствия Волдеморта. И вопрос лишь в том, удастся ли мне направить его разрушительную силу на то, чтобы хоть кого-то в итоге спасти…
В следующие дни события внезапно сделали совершенно неожиданный поворот. Волдеморт всё-таки выписал мне благодарность, но весьма своеобразным способом. Во вторник вечером к нам заявился хмурый Сириус вместе с Нарциссой, которая наоборот показалась мне вполне весёлой.
— В чём дело, Нарцисса? — спросила вышедшая навстречу гостям мама, совершенно точно определив источник грядущих неприятностей. — И да, добрый вечер.
— Добрый вечер, Деметра, — откликнулась миссис Малфой. — Я хотела напомнить, что послезавтра должен состояться побег из Азкабана.
— Не пущу, — заявила мама, сразу поняв, о чём дальше пойдёт речь. Всё-таки, до чего народ вокруг сообразительный! Я вот, к примеру, так ещё ничего и не понял.
— Ты же сама понимаешь, что могут погибнуть люди, — продолжала настаивать Нарцисса. — К тому же, мы с Сириусом будем рядом.
Я продолжал стоять с открытым ртом, пытаясь вникнуть в предмет торга.
— Как много вас будет? — вклинился в разговор отец.
— Немного, — ответила Нарцисса. — Около десятка или дюжины.
— Действительно, — согласился папа. — Каждая единица на счету.
— Ты же ведь не отпустишь своих родителей? — спросила меня Нарцисса.
— Ни за что! — выпалил я. — А куда?
Взрослые переглянулись.
— В четверг будет нападение Пожирателей на Азкабан, — пояснил Сириус. — Волдеморт по каким-то своим мотивам согласился предоставить тебе отбор участников акции…
— И я уже кого-то отобрал… — пробормотал я.
— Ты же сам понимаешь, что предсказание не упоминает погибших в ходе нападения, — напомнила Нарцисса.
— Но и не говорит, что жертв не было, — хмуро закончил я. — Так что, мы грабим Азкабан? Выпускаем на волю убийц?
— Среди них — моя сестра, — заметила Нарцисса. — Так или иначе они будут освобождены, но по крайней мере мы можем убедиться, что в этот раз никто не погибнет.
— Но зачем вам я? — спросил я.
— Просто постоять снаружи и подать сигнал, если что, — сказал Сириус. — Сам понимаешь, что боец из тебя пока никакой. И уж тем более в ситуации, когда твои руки связаны заклинаниями, неспособными причинить большого вреда здоровью.
Я поглядел на маму и пожал плечами.
— Значит, так тому и быть, — подвёл итог отец. — Я тоже пойду с вами.
Я попытался было возразить, то передумал и захлопнул наконец рот. Глупо указывать взрослому мужчине, что ему делать, а что — нет. Вместо благодарности за мудрость он вполне может передумать и оставить меня дома. Без сладкого.
Верховным главнокомандующим всей операцией был назначен Люциус Малфой, и в итоге это означало, что всем заправляла Нарцисса. Пользуясь своим положением, она и папе надавала инструкций, в запале чуть не докатившись до того, чтобы не начать его учить правильно держать палочку. Сириус предупредительно крякнул, мама нахмурилась, папа улыбнулся, а миссис Малфой рассмеялась, махнув рукой. Увлеклась, в общем.
В итоге сон с отчётом от Дублёра пришёл ко мне в пятницу ранним утром, перед самым пробуждением. Я так и не понял, где Азкабан находится. Судя по всему, попасть туда просто так было не так уж и просто — трансгрессия и полёты в окрестностях примерно пяти километров были заблокированы. Мы аппарировали к краю “бесполётной” зоны, где нас уже дожидались двое погонщиков с пятнадцатью питомцами, которые сильно напоминали разросшихся страусов — пара мощных ног под покрытым пухом телом с небольшими крылышками. На каждом было установлено седло на двух седоков, причём предполагалось, что передний должен управлять этим транспортным средством, держась за кончики крыльев, словно заправский байкер на каком-нибудь чоппере. Мы погрузились на этих цыплят, взяли на прицеп двух оставшихся без седоков, и они резво донесли нас до границы тюрьмы.
Азкабан был окружен лабиринтом каких-то плотных кустов-людоедов и широким рвом со флюоресцирующей зелёным светом вязкой массой, причём в итоге кусты показались мне более дружелюбными. Мы спешились, и Малфой уверенно повёл группу сквозь лабиринт, гордо вышагивая впереди и выпятив грудь. За ним покорно семенила его послушная жена — именно так это выглядело бы, если бы пару раз я явно не услышал её тихое шипение:
“Куда? В другую сторону… любимый!”
Поскольку я шёл сразу за Нарциссой, прикрываемый сзади отцом и Сириусом, то её руководящие указания были слышны только мне, и никому больше. Не задев ни листика на тянувших к нам свои ветки кровожадных кустах, мы вышли на берег не очень широкого рва, за которым возвышалась тёмная крепостная стена. Трое из Пожирателей тут же сбросили свои рюкзаки и стали собирать конструкцию, в которой я почти сразу узнал миниатюрную баллисту, которая должна была выстрелить “кошкой” метровой длины. Четвёртый — прямо-таки огромный мужик, у которого бугры мышц были видны даже сквозь балахон Пожирателя — простой кувалдой в четыре точных удара загнал метровой же длины железный колышек в землю так, что снаружи осталось торчать лишь кольцо для верёвки
Как и было уговорено в самом начале, магией никто не пользовался — это могло бы переполошить охранников, и у нас бы ничего не вышло. Когда баллиста была готова, самый маленький из Пожирателей — он был на полголовы ниже Нарциссы — зарядил в орудие абордажный крюк, тщательно прицелился и выстрелил. Верёвка с песней стала разматываться, потом послышалось едва слышное звяканье, и коротышка сразу же ухватился за конец рукой в перчатке, натягивая обратно и не позволяя верёвке упасть в ров. Убедившись, что “кошка” на том конце прочно держится за стену, он продел конец в приготовленный полиспаст и закрепил последний на вбитом в землю колышке, а гигант принялся его расторопно натягивать, орудуя рычагом на храповике. Когда верёвка уже зазвенела, как гитарная струна, коротышка скинул балахон, опёрся на плечо гиганта и встал прямо на верёвку. Попробовав на ней качнуться вверх-вниз, он отпустил плечо товарищи и быстро-быстро засеменил вверх по этой импровизированной тропинке. Секунд через пятнадцать верёвка дрогнула и сильно затряслась, и Нарцисса почти беззвучно вскрикнула, зажав рот рукой, но верёвка продолжала дрожать, и она успокоилась. Потом выяснилось, что в непосредственной близости от стены наклон стал уже совсем крутым, и наш диверсант предпочёл повиснуть на верёвке снизу, чем поскользнуться, благо до стены оставалось каких-то пять метров.
До нас же донёсся лязг замка и едва слышный скрип хорошо ухоженного механизма опускания моста, а ещё где-то через минуту появился и сам мост, мягко опустившийся в отведённое ему гнездо на берегу. Люциус Малфой дал величественную отмашку, и мы двинулись вперёд. Сразу за стеной мы остановились, и у меня похолодело на сердце. В буквальном смысле похолодело, поскольку перед проход нами был занят дементорами, которые не спеша двигались к нам. Я мужественно шагнул назад, а Малфой тем временем что-то негромко сказал и взмахнул палочкой, и между нами и дементорами появилась огромная маска, как при Мосморде, но только эта не висела в небесах, а реяла прямо над землёй. Дементоры замерли и как-то сразу потеряли к нам интерес — очевидно, Волдеморт уже успел с ними о чём-то договориться. И как только сумел?
