– Не пытайтесь, дверь заперта. Рекон, окажите честь, успокойте вашего…эээ… напарника – он, похоже, очень рад нашей встрече. Пока он не наделал всяких глупостей.
Цепкие руки Рекона клешнями обхватили плечи Макса, не давая пошевелиться.
– Ишь, буйный, сиди тихо, потом разберемся, что и как, – с угрозой заворчал пиратский капитан.
* * *
Шесть дней спустя,
Квартира на Бульваре Туронов
Макс бросил взгляд на напольные часы в углу комнаты – Баллистер не спешил. Впрочем, выбирать не приходилось. В квартире он находился в положении пленника, под домашним арестом. Его не выпускали в город, изолировали от всякого общения, и его единственным развлечением с момента побега, было чтение.
Дом хранил изрядных объемов библиотеку, наполненную книгами по инженерному делу, производству оружия и порохов, исторические манускрипты. Встречались даже стихи и сонеты, хотя хозяин явно был человеком практическим и не тратил слишком много времени на всякую литературную чепуху. Пользуясь моментом, Макс стал читать все подряд, вбирая знания о новом для него мире как морская губка вбирает воду.
Так продолжалось почти неделю, пока вчера вечером молчаливый слуга не принес ему записку за подписью Великого Магистра предлагавшую обсудить кое-какие детали "общих планов". И вот сейчас Баллистер задерживался.
В памяти всплыло их бегство: темные переходы тюремных лестниц, звон тюремных замков, гнилой ночной туман, в который, словно в скисшее молоко, они спустились по тюремной стене. Машина, петлявшая по ночному городу лисой, путающей следы. И тот достопамятный, непонятный разговор Рекона и Баллистера в машине:
* * *
– Вы у меня в долгу, Рекон
– Какие к морскому дьяволу долги? Ты забываешь, что я плачу вашей шайке золотом, чистым золотом.
– Мне не нужно твое золото, – ответил Баллистер.
– Тебе не нужно золото! – Рекон засмеялся в голос. – Так что тебе нужно, дитя моё?
– Оставьте свой тон, капитан, для своей команды. Я вытащил тебя из петли не из-за денег и твоего золота. Тем более, у тебя его все равно нет.
– У меня нет золота? Ты…эээ издеваешься, недотыкомка! Да ты знаешь, с кем ты…, как тебя там… соплежуйка!
– Твоя бессмысленная жизнь, капитан, стоит для тебя самого дороже, чем ты сейчас можешь заплатить. Для меня же она не стоит ничего, тебя, в сущности уже нет, ты мертвец. Если бы не я, то уже через месяц тебя бы вздернули на рее в вонючем тюремном дворе по приговору имперского судьи. И твое грязное золото не помогло бы тебе ни на йоту.
– Макс, ты только посмотри, что этот ублюдок себе позволяет! – Рекон решил обратиться за поддержкой к "соратнику". – Я плачу ему деньги, а он вместо благодарности смеет кичиться тем, что ему мало, и просит еще! Похоже, Великое Небо прислало нам очередного идиота, мечтающего срочно вернуться в страну вечной охоты.
– Заткни свою поганую глотку, Рекон. Ты обязан мне жизнью. Или я не ясно выражаю свои мысли?
– А если бы и жизнью, то что? Моя жизнь принадлежит только мне.
– Нет, Рекон, твою жизнь я уже купил. Теперь она зависит от меня, и если ты своими черепашьими мозгами этого еще не понял, то слушай сюда. Твой побег еще не закончен, и когда он закончится, зависит от меня. Это я устроил так, что охрана смотрела на вас, словно на приведения. И только от меня зависит, чтобы так продолжалось и далее. Всего твоего золота, которого у тебя, кстати, нет, не хватило бы, чтобы откупиться от виселицы. Ты, безмозглый пират, должен облизывать мне ботинки и слушать любую мою команду как верный пес. Лишь тогда я подумаю, стоит ли сохранить тебе твою никчемную жизнь.
– Что тебе нужно? – выдавил полным ненависти голосом Рекон.
– Вот, так-то будет лучше, – примирительно и как-то совсем тихо сказал Баллистер. – Мне нужна маленькая услуга.
– Какая? – огрызнулся пират.
– Мне надо ограбить герцога Данэйского.
– Макс, этот парень сумасшедший, он полный кретин! Сначала он говорит, что ему не нужно золото, а потом предлагает ограбить этого аристократического жирного кота.
– Я не шучу, Рекон, это назначенная мной цена твоей свободы…"
* * *
– Прошу прощения, я немного опоздал – дела, заботы, – знакомый голос Магистра, вырвал его из задумчивого оцепенения воспоминаний.
– Ничего, ничего – безотчетно для себя выпалил молодой человек привычную вежливую фразу.
– Вижу, Вы сегодня в хорошем настроении. Как Вы провели последние дни? – голос Баллистера был вкрадчив и совершенно не походил на его обычный холодно-мрачный тон, – не слишком ли Вам было…эээ…грустно в этой импровизированной неволе?
– Нет, как можно! – съязвил молодой человек в ответ, – Тут все просто восхитительно, и такие милые слуги и очень гостеприимный дом. Жаль только, держат взаперти, а так… все просто превосходно!
– Я рад, я рад, что мы Вам угодили. Мы старались дать Вам отдохнуть, после этой ужасной истории с провалом сюда в этот непривычный мир и этого чудовищного тюремного заточения. Мы, так сказать, организовали для Вас адаптацию между тюрьмой и свободой, – он сделал вид, что не заметил грубый наскок молодого человека, – Это очень серьезный стресс, Вам требовался отдых. Кстати, не было ли вестей от вашей подружки?
– Думаю, Вы бы узнали об этом первым, даже если бы они и были, разве не так?
– Не кипятитесь, молодой человек, не кипятитесь. Я не желаю Вам зла.
– Вы же не просто так позвали меня сегодня? Вы же ничего не делаете просто?
– Не просто, – Баллистер по-кошачьи улыбнулся.
Где-то под окном загрохотал, скрипя рессорами на выбоинах, грузовик, рыча и чихая топливным смрадом.
– И что Вы опять задумали? – Макс отвернулся от окна, изучающе посмотрел на Баллистера.
Лицо Магистра казалось ему непроницаемой маской из смеси уверенности и напускной, вкрадчивой лести.
– Да Вы и так уже все знаете Макс. Я просто хотел заполучить от Вас формальность?
– Очередную формальность, Баллистер? Продажу души или что-то более простое? – парировал Макс, медленно пересекая комнату от окна к стене.
– Ну что Вы, Макс, Ваша душа мне не к чему, оставьте ее себе. Душами у нас занимается другой департамент, – он зловеще засмеялся. – Кстати, забываю Вас спросить, Вы помните тот разговор с Реконом?
– Какой из них? Я провел с ним несколько дней, – с непонимающей издевкой ответил Макс.
– В машине, в ночь побега из тюрьмы.
– Ах вот оно что! Хотите тоже предложить мне работку, или Рекон отказался от вашего великолепного предложения, решив прогуляться в окно? – собственная наглость прибавила Максу смелости.
