мне бы очень пригодилась дружба и активное сотрудничество охотников из Филина.
Это могло означать очень многое. Да все, что угодно, вплоть до контрабанды. Однако, меня почему-то совершенно не пугали данные перспективы. Не в сложившейся ситуации.
– Готовы оказать любую помощь, – вновь заговорил Джим, но Блэки даже не взглянула на него. Она говорила со мной и имела в виду мою команду.
– Конечно, – поспешно кивнул я. – Мы будем рады сотрудничеству.
В последнем своем утверждении я серьезно сомневался. Ни Лилит, ни Патрик не одобрят подобного сотрудничества, но какой у нас был выбор? Отказаться и покинуть Горизонт ни с чем? Ну, уж нет. Я готов был пойти на любую сделку, лишь бы получить шанс разделаться с Роландом. И если ради этого нужно было заключить контракт с дьяволом, что же, я принимал такую цену.
– Ты любишь музыку, Клайд? – непринужденно спросила Блэки.
– Если честно, – я даже не стал задумываться над такой неожиданной сменой темы, – я не очень хорошо в ней разбираюсь.
– А что тогда?
– Машины, – я как-то интуитивно понял, что она имеет в виду, мне не требовалось переспрашивать или уточнять. Блэки хотелось знать, что меня интересует, чем я живу.
– Ты – механик?
– И механик, и водитель. В прошлом гонщик.
– Гонщик, который стал охотником на чудовищ?
– Жизнь иногда преподносит сюрпризы и резко меняет систему координат.
– Это так…
Снова повисло молчание. Она смотрела на нас всё с той же легкой улыбкой, словно ждала чего-то. Ален и Лилит само собой молчали, кажется, что они с самого начала к этой идее относились без энтузиазма. Джим был сбит с толку странным поведением Блэки, и не знал, как теперь вернуться к интересующей его теме. И тогда мне стало понятно, что единственный из нас, кто может взять дело в свои руки, это я сам. Не просто ведь так, Блэки обратилась именно ко мне.
«Что же, твой дом, твои правила, дамочка», – решил я и спросил:
– Смею предположить, что ты не была в прошлом музыкантом?
Краем глаза я замети, с каким удивлением взглянул на меня Джим. Но Блэки этот вопрос совершенно не удивил и даже позабавил.
– Нет, не была. Хотя, всегда мечтала.
– Что помешало?
– Этот город, конечно. У вас в Филине много музыкантов?
Я вдруг почувствовал, как спадает напряжение. Медленно, но верно страх перед её личностью и всей этой встречей отступал. Возможно, для того и был заведен этот разговор, чтобы мы почувствовали себя комфортно. Правда, было заметно, что никто из моих спутников не спешил расслабляться.
– Много есть тех, кто пишет музыку, если ты об этом.
– Не об этом, – покачала головой Блэки. – Писать музыку и играть её – вещи совершенно разные. Я бывала у вас, и не могла не поинтересоваться репертуаром ваших ночных клубов. И он меня серьезно разочаровал. Юнцы, что собирают свои односложные композиции в программах синтезирования музыки, не имеют даже малейшего представления о том, как это перебирать пальцами струны гитары или клавиши фортепиано, как звук рождается из музыкального инструмента. Они не создают музыку, они берут то, что уже было создано, и пересобирают в различных однотипных вариациях. В этом нет ни капли творчества. Скучно.
Не могу сказать, что я не был согласен с Блэки.
– У вас всё иначе?
– В большинстве своем нет. Даже хуже. И все же, здесь, в Горизонте, ещё есть те, кто могут извлекать звуки из музыкальных инструментов, превращать их в оригинальную мелодию, которая не должна звучать на фоне вечеринки. Подобная музыка должна быть не больше и не меньше тем, ради чего собираются люди. Не для того, чтобы напиться или поговорить, а чтобы слушать, внимать и наслаждаться.
– Как в прошлом?
– Знаком с миром наших предков? – похоже, что Блэки оказалась этим приятно удивлена.
– В некотором роде, – подтвердил я. – И мне показывали записи со стадионов, на которых собирались тысячи людей, чтобы послушать музыку всего одной группы.
– Всё верно. И я всеми силами пытаюсь возродить эту музыкальную культуру.
– Значит, между нами есть что-то общее, – я знал насколько это смелое заявление, которое можно счесть за наглость, и все же, произнес эти слова, давая понять, что готов разговаривать с Блэки на равных. Мне показалось, что именно этого она от меня и ждала.
– Пожалуй, ты прав, Клайд.
– Блэки, – вновь в разговор вступил Джим. – Музыка, это конечно, прекрасно, и все же, мы здесь не для этого.
– Конечно, не для этого, – ее губы скривились, и девушка подалась вперед. – И все же, вы в моем доме.
– Конечно. Я лишь…
– Некоторые люди напрочь лишены терпения, – она разочарованно покачала головой.
– Речь о наших жизнях, – вновь проявил инициативу я, сам не зная, почему это вдруг так осмелел, – Ты должна нас понять.
– И я понимаю, – она вновь откинулась на спинку своего кресла. – Ведь, так же речь идет и о моем отце.
Она замолчала, но никто не посмел ничего сказать на эту тему.
– Как думаешь, Джим, по кличке Змей, почему я не начала разговор сразу с того, что вас всех так сильно интересует?
– Я не знаю, – признался Джим.
– Я налаживаю контакт, понимаешь? Хочу посмотреть на вас, понять, какие вы, что из себя представляете, и достойны ли вообще разговаривать со мной?
Она снова сделала паузу, и вновь никто из нас не вступил.
– В этом была ваша главная ошибка, – Блэки повернулась ко мне. – Вы не изучили врага.
– Я не считал Роланда своим врагом, пока он…
– Очень зря, Клайд, – перебила меня Блэки. – Каждый, кто не с тобой, потенциально твой враг. И даже тех, кто стоит с тобой плечом к плечу, подчас стоит опасаться.
– Может быть здесь, в Горизонте все обстоит именно так, – подала голос Лилит, чем меня очень удивила. – Но у нас в городе…
