на него, независимо от его местоположения.
Всю ночь мы летели над низкими холмами и высохшими морями, над мертвыми городами и современными деревнями красных марсиан, над полосами культивированной почвы, которые идут вдоль водных путей и которые на Земле называют каналами Марса. На рассвете я увидел, что расстояние между нами значительно сократилось. Их аэроплан был больше моего и не такой быстрый, но все же он проделал огромный путь с тех пор, как началась погоня.
Смена растительности внизу свидетельствовала о том, что мы быстро движемся к экватору. Я был теперь так близко к неприятелю, что мог бы пустить в ход пушку, но боялся стрелять в судно, на котором находилась Дея Торис, хотя и видел, что ее на палубе нет.
Турид не был уверен в том, что преследую их именно я, но в самом факте чьей-то погони он не мог сомневаться. Своими руками наставил он на меня орудие, и минуту спустя радиоснаряд прожужжал над палубой моего аэроплана. Следующий выстрел черного оказался более метким: он попал в нос машины, разворотил резервуары и привел двигатель в негодность. Я едва успел привязать Вулу к палубе и прикрепить свой пояс к кольцу лафета, как аэроплан клюнул носом и начал падать.
Резервуары, находившиеся на корме, не были повреждены, поэтому машина снижалась медленно. Но Турид продолжал непрерывно стрелять, стараясь взорвать и их. Снаряд за снарядом пролетали они мимо или попадали в мой корабль, но каким-то чудом ни Вула, ни я не пострадали, а задние резервуары оставались целыми. Однако такое везение не могло продолжаться бесконечно. Я был уверен, что Турид успокоится только тогда, когда увидит меня мертвым. Поэтому, дождавшись разрыва следующего снаряда, я отпустил перила, за которые держался, и повис на поясе, раскачиваясь, как мертвое тело. Хитрость удалась. Турид прекратил стрельбу. Вражеский аэроплан начал быстро удаляться, и я понял, что снова спасен.
Поврежденная машина мягко коснулась почвы. Я освободил себя и Вулу, и мы покинули обломки нашего судна. Оказалось, что мы сели на опушку настоящего леса. Лес на умирающем Марсе – настолько редкое явление, что я до сих пор видел лес только в долине Дор, у мертвого озера Корус.
Из книг и рассказов путешественников я знал о загадочной стране Каол, которая лежит вдоль экватора, далеко на восток от Гелиума. Она расположена в глубокой котловине и отличается тропическим климатом. Населяют ее краснокожие, по виду, обычаям и образу жизни похожие на остальные красные народы Барсума. Я вспомнил, что этот народ принадлежал к числу тех немногих, которые продолжали упорно сохранять религию святых жрецов. Матаи Шанг должен был найти у них ласковый прием и убежище, а Джон Картер мог рассчитывать только на позорную смерть.
Изолированность каолян от прочих народов объясняется тем, что ни один водный путь не соединяет Каол с другими странами. Они и не нуждаются в воде, потому что их низинная почва достаточно сырая, чтобы давать жизнь роскошной тропической растительности. Эта страна со всех сторон окружена суровыми возвышенностями и пустынями, которые некогда были морским дном. Международной торговли на воинственном Барсуме не существует, и каждый народ живет сам по себе. По этим причинам сведения о дворе джеддака Каола были очень скудны и почти ничего не было известно о многочисленных странных племенах, которыми он управлял.
Случайные охотничьи экспедиции забредали иногда в этот забытый уголок Барсума, но туземцы всегда так враждебно встречали их, что даже дикие неведомые звери в каольских джунглях не привлекали в последние годы отважных искателей приключений.
Где-то на границе этой неведомой страны очутились мы с Вулой. Но в каком направлении искать Дею Торис? Как далеко идти? Обо всем этом я не имел ни малейшего представления.
Однако с Вулой дело обстояло не так. Едва я его развязал, как он, высоко подняв голову, принялся кружить по опушке леса. Вскоре он остановился и, обернувшись, чтобы удостовериться, что я иду за ним, бросился прямо в дебри в том направлении, которого мы держались во время полета.
Я бежал за Вулой, спотыкаясь на каждом шагу. Огромные кроны деревьев колыхались высоко над нами, густая листва совершенно закрывала небо. Понятно, почему каоляне обходились без воздушного флота! Их города, спрятанные в самой чаще этого могучего леса, были совершенно невидимы сверху. К ним могли спускаться только самые маленькие аэропланы, да и те рисковали разбиться.
Я не представлял себе, как Турид и Матаи Шанг приземлятся в этом лесу. Только потом я узнал, что в каждом большом городе Каола возвышается сторожевая башня, верхняя платформа которой находится на уровне вершин деревьев. На этих башнях днем и ночью дежурят дозорные и следят, не приближается ли к ним какой-нибудь враждебный флот. К одной из таких башен и пришвартовался хеккадор святых жрецов.
Чащу пересекал овраг. Когда мы с Вулой дошли до его дна, почва сделалась такой хлипкой, что мы еле-еле вытаскивали ноги. Вокруг буйно разрослась высокая трава, напоминавшая папоротник с красными и желтыми листьями; высота ее превышала мой рост на несколько футов. Мириады ползучих растений грациозными фестонами перекидывались с дерева на дерево: среди них я заметил несколько разновидностей странного марсианского растения «человек-цветок», цветы которого снабжены глазами и руками. С их помощью растения различают и ловят насекомых, служащих им пищей.
Здесь же я увидел отвратительное дерево-калот. Каждая ветка этого хищного растения величиной с большой куст и заканчивается сильными челюстями. Оно хватает и пожирает ими довольно крупных животных. Эти прожорливые чудовища несколько раз нападали на нас с Вулой.
Иногда встречались лужайки с более твердой почвой, где мы могли отдохнуть от утомительной ходьбы по душной трясине. На одной из таких лужаек я решил расположиться на ночь. В лесу в изобилии росли различные плоды. Я набрал их, и, так как марсианские калоты всеядны, мы вместе с Вулой отлично поужинали. Затем я улегся рядом с моим верным псом и крепко заснул.
Лес был уже окутан непроницаемым мраком, когда глухое рычание Вулы разбудило меня. Отовсюду мягкие звуки шагов крупных животных, то тут то там поблескивали злые зеленые глаза. Я вскочил, обнажив свой меч, и стал ждать.
Внезапно почти рядом со мной раздался дикий рык. Как было глупо с моей стороны выбрать для нас с Вулой такое ненадежное убежище на ночь! Следовало бы устроиться на ветках какого-нибудь дерева. Днем было сравнительно легко каким-нибудь образом поднять Вулу наверх, но теперь было слишком поздно. Не оставалось ничего другого, как стоять на месте и ожидать развития событий. Первый рык, казалось,
