— Ты включила передачу на задний ход.
— Я знаю.
Айоне удалось доехать до места без особых проблем, правда, на четвертую передачу она так ни разу и не переключилась, и они как раз успели полюбоваться на взрывающегося от ярости Ангуса, удивительно похожего в этот момент на соковарку с плохо привинченной крышкой, — один из посетителей отослал назад десертное вино.
Глава 25
— ФФФууууу! — Мэри кинула в кассу десять фунтов. — Ненавижу Габриэла!
— Ненавижу — слишком сильное слово, — строго заметила Чарм. — Ты хочешь сказать, тебе не нравится Габриэл. Или Габриэл просто не в твоем вкусе.
— Нет, я именно ненавижу Габриэла, — прошипела Мэри, взяв три фунта двадцать пять, чтобы выдать сдачу. — Я терпеть не могу, когда он бросает на Тамару этот сладострастный, похабный взгляд, пока она записывает заказы, и я просто не выношу, как она постоянно сияет. А больше всего мне не нравится, что теперь она постоянно надевает эти отвратительные ботинки и замшевую мини юбку.
Айона пробила в кассе бутылку вина и три «Кроненберга». Она отлично понимала Мэри. Тамара и Габриэл в последнее время целовались примерно так, как целовались заключенные и их жены в криминальном телесериале, когда на глазах у охранников передавали маленькие пакетики наркоты.
— Как называется та программа, где они так по идиотски, но все же пугающе, распевают: «Уходите, уходите»? — продолжала Мэри.
— Мм, я знаю, о какой программе ты говоришь. А что?
— Да меня каждый раз тянет это спеть, когда я вижу, как Габриэл проходит по кухне, как будто в штанах у него пожар.
— Ну, будем к нему справедливы, — сказала Айона. — Так оно, возможно, и есть. Чарм, ты не разберешься с посудомоечной машиной? Кружек совсем не осталось. А ты одна умеешь ею пользоваться, — говорила она так вкрадчиво, как только могла, заметив, что Чарм положила руки на бедра и собирается прочитать ей лекцию, тогда как Мэри, не обращая на них внимания, досыпает орешки в лоток.
В душе Чарм боролись стремление продемонстрировать свои непревзойденные профессиональные навыки и глубоко укоренившиеся убеждения в духе шестидесятых годов, которые выдержали тридцать лет насмешек, — возможно, давало знать то, что ее воспитало Лето Любви.
— До тебя доберется мгновенная карма[65], — многозначительно продекламировала Чарм, искоса бросив взгляд на Мэри. — Тебе стоит подумать об этом, леди. — И она пошла к другому концу стойки.
— Да она бы сама обалдела, если бы поняла, о чем рассуждает. — Мэри посмотрела на ее удаляющуюся спину. Чарм не пыталась скрывать лямки лифчика под одеждой. Ей нравилось, когда и спереди, и сзади лифчик выглядывал как можно заметнее. Пусть он полностью оправдает уплаченные за него деньги.
— Не надо о ней так. Только Чарм спасает меня сейчас от нервного срыва, — сказала Айона. — Ты же знаешь, сколько у нас в последнее время посетителей, и только она одна умеет делать все те странные коктейли из «Гиннесса», которые любят друзья Сэма.
— Если хочешь, я с радостью поработаю побольше, — предложила Мэри. — Скоро каникулы, и, видит Бог, я лучше буду здесь разливать пиво в кружки, чем запру себя в своем опустевшем семейном гнездышке с облезлыми стенами и стану читать книги по ядерной физике, обдумывая уроки в третьем классе.
Чтобы не показать, как она вздрогнула, Айона начала сметать со стойки пепел и разбросанные скорлупки от фисташек. Ей так до сих пор и не объяснили как следует, почему, когда она на днях рухнула на диван, там оказалась Мэри, которую она чуть насмерть не задавила, — дело было в час ночи, когда Айона собиралась посмотреть мягкое порно по пятому каналу и расслабиться после уборки в пабе. Ангус сказал только: «Это как-то связано с Крисом», — как будто могло быть иначе. Она прикусила губу. У них с Ангусом не было друг от друга секретов, но он так и не сказал ей, что случилось. А для нее это было не праздное любопытство, — да понимает ли Мэри хоть немного, как ей больно видеть лучшую подругу такой несчастной? Нет, сегодня Мэри расскажет, что у нее там случилось, или ей придется вытянуть это из Ангуса. Все, больше она ждать не будет. Бессмысленно вот так молча страдать, — а Мэри явно страдала.
— Ты придешь сюда завтра? — бодро спросила она. Не успела Мэри раскрыть рот, как к стойке подошел мужчина с тремя пустыми кружками, и Айона, положив ладонь на покрытую пушком руку Мэри, повернулась к нему. — Да? Нет, извините, не могли бы вы подождать? У нас не хватает кружек. Я могу предложить вам арахис, пока вы пару минут подождете. Нет? Ну ладно. Извини, Мэри, что ты только что…
Мэри продолжала протирать бокал.
— Ты так спокойно относишься к этой проблеме с кружками. Их что, прихватывают на память клиенты? Или их бьет Тамара? Вчера я наблюдала, как Джима почти до слез довел один из приятелей Безумного Сэма, который отчаянно желал получить кружку пива.
— Но что я могу сделать? — пожала плечами Айона. — Я постоянно говорю Ангусу, что нужно просто купить еще кружек. На посудомоечной машине просто не успеть вымыть столько, сколько нам нужно. А если я начну мыть кружки вручную, то все тут же начнут жаловаться санитарным инспекторам, а если я попытаюсь подавать «Гиннесс» в пластиковых стаканах, то посетители взбунтуются.
— А в подвале нет еще каких-нибудь старых кружек?
Айона закатила глаза.
— Да, но они немытые. Я собиралась загрузить их в посудомоечную машину, но у нас было столько посетителей. Бог знает, что там может оказаться на дне. Ангус с таким рвением делал в подвале уборку, что чуть не отравился. Несколько дней там внизу было как в Чернобыле. Так что теперь у нас нет никаких мерзких паразитов.
— Хорошо бы еще избавиться от тех паразитов, которые ничего не делают и слушают «Пинк Флойд». — Мэри глубоко вдохнула. — Я хотела спросить — он разобрался с этими квартирами на втором этаже?
Айона отрицательно покачала головой.
— Нет, дело в том, что Джим хотел привести их в порядок, чтобы продать в рамках своего великого плана по финансированию, но пока нет ни денег нанять бригаду для ремонта, ни времени заняться этим самим. Джим здесь почти каждый день, а Ангус…
Она не договорила фразу. Действительно, Ангуса она сейчас видела чаще, чем раньше, но, как бы она ни старалась последовать совету Неда и замечать в его глазах беспокойство за нее, а не стремление властвовать надо всем окружающим миром, перед ней все равно был только Ангус, действовавший под лозунгом «Я твой начальник, а в холодильнике закончились коктейли!» — и как-то он не очень ей нравился. Неудивительно, что Джимми Пейдж с его волшебными пальцами все так же обитал в ее мечтах, и Айоне было намного приятнее вести воображаемые разговоры об открытой настройке гитары[66] и о малоизвестных гитаристах, играющих дельта-блюз[67], чем в реальной жизни обсуждать запас продуктов и недостачу, — казалось, что исключительно к этому сводятся теперь ее отношения с Ангусом.
