Тяжелая физическая работа всегда помогала ей привести мысли в порядок. Но сейчас нужно было чем-то забить голову, чтобы для остального просто не осталось бы места. Она поставила старую кассету Мадонны, которую отыскала под кроватью, и врубила ее на полную мощность.
Она сняла все плакаты и картины, — остались только темные квадраты на стенах. Но Мэри поняла, что уже не в силах из-за всего этого переживать. Даже самую малость. Она распахнула настежь все окна, и порывы ветра трепали рвавшиеся наружу занавески. Она тщательно перебирала все в комнате и все время напевала, чтобы заглушить собственные мысли. А когда кассета Мадонны второй раз доиграла до конца, она поставила тяжелый рок.
Айона пришла в три часа, чтобы успеть еще немного позаниматься вождением, и от потрясения не могла выговорить ни слова.
Мэри сделала шаг в сторону от горы сложенных одна на другую коробок, и они вместе осмотрели гостиную; казалось, что дом только что безжалостно ограбили.
— Господи, Мэри, — Айона присвистнула сквозь зубы, но потом внезапно увидела, что на лице Мэри мелькнуло отчаяние. Она быстро прошла внутрь, бросилась на диван и потрясенно подняла бровь, оценивая результаты произошедшего налета. — Поздравляю! Тебе удалось создать домашний уют в стиле Ангуса Синклера. Радуйся и гордись. Ты это нашла в каком-нибудь журнале или всегда мечтала, чтобы твой дом выглядел, как вещевой рынок?
Мэри печально улыбнулась, глядя на чашку чая, которую держала в руке.
— Жалко, что ты ничего не сказала, — продолжала Айона. — Я бы пришла тебе помочь. — Она оглядела лежавшую у дверей кучу плотно набитых мешков с вещами, предназначенными на выброс. — Хотя, как я вижу, немилосердно выбросить все ненужное ты смогла и сама.
— Да, — подтвердила Мэри. — Это все — на выброс.
— А не будет ли… — Айона чуть было не спросила, не рассвирепеет ли Крис, когда увидит, что она сделала, но вовремя остановилась. — Ты молодец, — сказала она вместо этого, постаравшись произнести это как можно жизнерадостнее.
— Ты не хочешь поездить с вещами на помойку? — сказала Мэри, разыскивая ключи на заваленной мелкими вещами и бумажками книжной полке. — Научишься обращаться с набитой всякой всячиной машиной. Пригодится особенно в том случае, если экзаменатор возьмет с собой в машину гору белья, которое нужно отвезти в химчистку.
— Ладно. — Айона посмотрела на часы. — Слушай, я посмотрю, сможет ли меня кто-нибудь подменить, и тогда, если хочешь, я сегодня вечером останусь с тобой и помогу. Я позвонила знакомым знакомых, спрашивала, кто может пойти к нам работать вместо Чарм, и оказалось, что Ангус прав, — ты просто не представляешь, каким людям случалось работать в барах. И какие люди хотели бы работать в баре. Нам, наверное, сейчас звонят человека четыре одних адвокатов, которые умоляют дать им поработать за стойкой. — Она ласково посмотрела на Мэри. Невеселое это дело — разбирать вещи Криса, так что она просто не допустит, чтобы Мэри занималась этим одна.
Мэри сделала длинный выдох носом.
— Нет-нет. Мне кажется, что я сама должна все сделать. Хотя бы потому, чтобы ты не увидела мое безобразное белье. Но если мне понадобится помощь, я позвоню.
— Отлично. — Айона внимательно посмотрела на нее, а потом встала с большого красного дивана. По привычке она взбила примятые подушки.
— Это ты берешь с собой?
— Нет, кровать принадлежит нашей хозяйке. Своей собственной мы так и не обзавелись. А эта тут стоит еще с ее хипповской молодости, когда здесь чего только не происходило, по ее рассказам. А под ней гора пыли. Судя по всему, отмершие чешуйки кожи знаменитых и талантливых людей.
Айона скривила лицо.
— Э. Да, неприятно.
— О, ты просто не поверишь, что тут, по словам Мейзи, происходило, на этом самом матрасе. Поэтические чтения в обдолбанном состоянии. Наркотические путешествия, глюки, импровизированные концерты…
— Ах, Мэри, — сказала Айона, восторженным жестом прижимая палец к щеке, — какие страсти помнит эта кровать…
Мэри посмотрела на нее уже не с таким язвительным выражением, но добавила:
— Ну, правда, страсти были до того, как въехали мы с Крисом.
Она всегда бросала едкие фразочки в таком духе, но сейчас ее слова прозвучали с невыносимой горечью. Айона слышала, как в голосе ее прорывается подавленность, и сжала маленькую ручку Мэри так, что ощутила, как собственные перстни впиваются ей в пальцы.
— Мэри, хватит притворяться, что все в порядке. Я знаю, что это не так, я же не дурочка. Что происходит? Когда Крис вернется из Косово?
Но Мэри покачала головой и посмотрела так, что Айона решила не настаивать на ответе, а потом сказала:
— Ну что, поедем выбросить мусор, да?
После нескольких тряских рейсов туда-сюда по Уондзуорту Мэри отвезла Айону в «Виноградную гроздь», оставив ей несколько сумок, которые нужно было отнести наверх, а сама отправилась укладывать остальные вещи. Айона отметила, что машина тронулась со скоростью, раза в четыре превышающей ту, которую удавалось набирать ей.
«Тут явно есть свои хитрости, — думала она, — а мне их все никак не освоить», — и смирившись с этим, она распахнула дверь в паб.
Внутри было тихо, — только Безумный Сэм сидел у стойки, читал в «Ивнинг стандард» страницы, посвященные гонкам, и что-то помечал карандашом. Его левое запястье украшала заскорузлая повязка. Казалось, что до этого она уже неоднократно использовалась, и возможно, достаточно давно. В углу у камина сидели несколько человек, потягивавших пиво из кружек, а за стойкой стояла Тамара, которая, судя по всему, старалась погадать на собственной ладони, справляясь с книжкой, прислоненной к крану от бочонка с сидром.
Айона поставила сумки Мэри на нижние ступени лестницы, ведущей в квартиры, и проскользнула в кухню, стараясь остаться незамеченной.
Нельзя сказать, чтобы там было более оживленно. Марк старательно резал перец, а Рик вырезал звездочки из песочного теста, — двигались они не совсем в такт игравшей по радио песне группы «Степс». Нед, чей нарядный белый верх так резко контрастировал с грязными джинсами и потертыми кроссовками, стоял у газовой плиты и помешивал в огромном медном котле, — как предположила Айона, его драгоценный бульон. О бульоне Нед заботился тщательнее, чем Элизабет Тейлор о своих париках, хотя используемая им технология противоречила сразу девяти разным требованиям санитарного управления. Однажды он дал Айоне попробовать, и для нее это было просто откровением, правда, не хотелось заглядывать в кастрюлю и узнавать, как бульон там так здорово получился.
