Тот факт, что южноамериканский спрос на английские товары был вызван английским капиталом, Туган рассматривает как нездоровое, ненормальное экономическое явление. Он бессознательно перенимает здесь взгляд теоретика, с которым он не желает иметь ничего общего. Концепция, согласно которой английский кризис 1825 г. можно объяснить «исключительным развитием» отношений между английским капиталом и южноамериканским спросом, всплыла уже во время этого кризиса. Не кто иной, как Сисмонди, поставил тот же вопрос, что и Туган-Барановский, и во втором издании своих «Новых начал» описал эти явления со всеми подробностями.
«Мне представляется, что открытие огромного рынка, который испанская Америка предоставила продуктам промышленности, оказало самое существенное влияние на новое усиление английских мануфактур. Английское правительство придерживалось того же взгляда; за 7 лет, протекших со времени кризиса 1818 г., было затрачено огромное количество энергии, чтобы распространить английскую торговлю на самые отдаленные районы Мексики, Колумбии, Бразилии, Рио де ла Платы, Чили и Перу. Прежде чем министерство решило признать эти новые государства, оно уже приняло меры, чтобы защитить английскую торговлю занятием морских станций, которые долгое время были заняты линейными кораблями; при этом командиры этих кораблей имели больше дипломатической власти, чем военной. Английское министерство пренебрегло криками Священного Союза и признало новые республики в тот самый момент, когда вся Европа решила их уничтожить. Но как бы то ни были велики рынки, предоставленные свободной Америкой, они не оказались бы в состоянии поглотить все товары, произведенные Англией сверх ее собственных потребностей, если бы займы новых республик не вызвали внезапно огромного увеличения их средств для покупки английских товаров. Каждое американское государство занимало у англичан деньги, чтобы укрепить свое правительство, и хотя эти деньги составляли капитал, но они были истрачены непосредственно в том же году, как затрачивается доход, т. е. они были затрачены на покупку за общественный счет английских товаров или на уплату за товары, отправленные за счет частных лиц. В то же самое время была основана масса обществ с огромными капиталами для эксплоатации всех американских рудников, но все деньги, которые они затратили, тотчас же вошли в приход Англии; они пошли на уплату за машины, которые эти общества употребляли, или за товары, которые были отправлены туда, где эти машины должны были работать. Пока длилась эта необыкновенная торговля, во время которой англичане требовали от американцев, чтобы они на английский капитал покупали английские же товары, развитие английских мануфактур казалось блестящим. Потребление определялось уже не доходом, а английским капиталом; англичане, покупавшие и платившие за собственные товары, отправленные в Америку, только лишили себя удовольствия самим потребить эти товары»[311]. Сисмонди делает отсюда характерный для него вывод, что только доход, т. е. личное потребление, образует действительную границу для капиталистического сбыта, и пользуется этим примером, чтобы лишний раз предостеречь от накопления.
В действительности явление, предшествовавшее кризису 1825 г., до сих пор осталось типичным для периода подъема и экспансии капитала, а «исключительное» отношение образует одно из самых существенных основ накопления капитала. Специально в истории английского капитала это явление повторяется регулярно перед каждым кризисом, как это доказывает сам Туган-Барановский следующими цифрами и фактами. Непосредственной причиной кризиса 1836 г. было переполнение рынка Соединенных штатов английскими товарами. Но и здесь эти товары покупались на английские деньги. Ввоз товаров в Соединенные штаты превышал в 1834 г. их вывоз на 6 млн. долларов, но в то же самое время ввоз благородных металлов превышал вывоз последних почти на 16 млн. долларов. Еще в год кризиса — в 1836 г. — избыток ввоза товаров составлял 52 млн. долларов, и тем не менее избыток ввоза благородных металлов равнялся еще 9 млн. долларов. Эти потоки денег и долларов шли главным образом из Англии, где производилась массовая покупка железнодорожных акций Соединенных штатов. За 1835–1836 гг. в Соединенных штатах был основан 61 новый банк с капиталом в 52 млн. долларов по преимуществу английского происхождения. Следовательно, англичане и на этот раз сами оплачивали свой вывоз. Беспримерный промышленный подъем на севере Соединенных штатов в конце 50-х годов, — подъем, повлекший за собой в конечном итоге гражданскую войну, — также происходил за счет английского капитала, который опять создал в Соединенных штатах расширенный рынок для английской промышленности.
Не только английский, но и капитал остальной Европы принимал посильное участие в этой «необыкновенной торговле»; по словам Шефле, за 5 лет, с 1849 г. по 1854 г., на разных европейских биржах было приобретено американских ценностей не менее чем на миллиард гульденов. Вызванное одновременно с этим оживление мировой промышленности также разрешилось мировым крахом 1857 г. В 60-х годах английский капитал спешит создавать те же отношения не только в Соединенных штатах, но и в Азии. Он массами устремляется в Малую Азию и в Остиндию, предпринимает здесь грандиозные постройки железных дорог — длина железнодорожной сети Британской Индии равнялась в 1860 г. 1350 км, в 1870–7683 км, в 1880 — 14 977 км и в 1890 — 27 000 км. Благодаря этому сразу же появился усиленный спрос на английские товары. Но в то же самое время английский капитал тотчас же по окончании гражданской войны вновь устремляется в Соединенные штаты. Огромные постройки железных дорог в Соединенных штатах в 60-х и 70-х годах — длина железнодорожной сети равнялась в 1850 году 14 151 км, в 1860 — 49 292 км, в 1870 — 85 139 км, в 1880 — 150 717 км и в 1890 — 268 409 км — производились опять-таки главным образом за счет английского капитала. Но в то же самое время материалы для этих дорог получались тоже из Англии. Это было главной причиной быстрого развития угольной и железоделательной промышленности в Англии и потрясений в этих отраслях, вызванных американскими кризисами 1866, 1873 и 1884 гг. Здесь происходило буквально то же самое, что Сисмонди представлялось очевидным сумасбродством: англичане строили в Соединенных штатах железные дороги из собственного железа и прочего материала, платили себе за это своими собственными деньгами, но только лишали себя «удовольствия» пользоваться этими железными дорогами. Но это сумасбродство, несмотря на всякие периодические кризисы, настолько пришлось по вкусу европейскому капиталу, что лондонская биржа в середине 70-х годов была охвачена настоящей горячкой заграничных займов. В 1870–1875 гг. в Лондоне было заключено таких займов на 260 миллионов фунтов стерлингов. Их прямым последствием был остро возрастающий вывоз английских товаров в экзотические страны; капитал устремлялся туда массами несмотря на то, что эти страны время от времени становились банкротами. В конце 70-х годов Турция, Египет, Греция, Боливия, Коста-Рика, Эквадор, Гондурас, Мексика, Парагвай, Перу, С. Доминго, Уругвай и Венецуэла частично или целиком прекращали уплату процентов. Несмотря на это, в конце 80-х годов повторяется горячка экзотических государственных займов: южноамериканские государства и южноафриканские колонии поглощают огромные количества европейского капитала. Так, например, займы Аргентинской республики равнялись: в 1874 г. 10 млн. фунт, ст., в 1890 г. 59,1 млн. фунтов ст.
Англия и здесь строит железные дороги из собственного железа и собственного угля и платит за это собственными деньгами. Длина аргентинской железнодорожной сети равнялась в 1883 г. 3123 км, в 1893 г. — 13 691 км.
В то же самое время английский вывоз возрастал согласно следующей таблице (в млн. фунт, ст.):
Весь вывоз Англии в Аргентину составлял в 1885 г. 4,7 млн. фунт, ст., а 4 года спустя — уже 10,7 млн. фунт. ст.
В то же самое время английский капитал при посредстве государственных займов устремлялся в Австралию. Займы трех австралийских колоний — Виктории, Нового Южного Уэльса и Тасмании — составляли в конце 80-х годов 112 млн. фунт. ст., причем 81 млн. был затрачен на железные дороги. Длина австралийской сети равнялась: в 1880 г. 4900 милям, в 1895 г. 15 600 милям.
Англия и здесь поставляла одновременно и капитал, и материалы для постройки железных дорог. Потому Англия тоже была втянута в водоворот кризисами 1890 г. в Аргентине, Трансваале, Мексике и Уругвае и австралийским кризисом 1893 г.
В последние два десятилетия в этом отношении изменилось только то, что рядом с английским капиталом на иностранные предприятия и в особенности на займы шли в значительных количествах капиталы немецкие, французские и бельгийские. Постройка железных дорог в Малой Азии с 50-x до конца 80-х годов была выполнена английским капиталом. С тех пор в малой Азии упрочился германский капитал, который выполняет большой план Анатолийской и Багдадской железных дорог. Приложение германского капитала в Турции вызывает возрастающий вывоз германских товаров в эту страну.
