Противник же его отличается ловкостью: «.. Хоть десятый его ловко завернул» /3; 60/ = «Ничего! Коль он и вправду ловок — / Применю секретный ход конем!» /3; 393/, - и вовсю бьет по воротам: «Вот летит девятый номер с пушечным ударом» /3; 63/ = «Он — через всё поле по воротам» (АР-9-171).
Но герой уверен в тщетности усилий своих врагов: «За моей спиной — ватага репортеров, / Только зря — им будет нечего снимать» (АР-17-68) = «Только зря он шутит с нашим братом», поскольку «пройдут его старанья прахом» (АР-13-72). Такую же уверенность демонстрируют лирическое мы в «У нас вчера с позавчера…»: «Только зря они шустры — не сейчас конец игры!», — и лирический герой в «Охоте с вертолетов»: «Только всё это зря, чудаки-егеря, и костры догорят, не пугая» (АР-3-24).
Во время матча герой говорит: «Он меня не испугает шахом, / Не собьет ни с цели, ни с пути» (АР-9-169), — хотя в написанном в том же году «Натянутом канате» «лучи его с шага сбивали». Но, несмотря на это, герой уверен: «И меня не спихнуть с высоты» («Прыгун в высоту»; кстати, в «Натянутом канате» он тоже находился «на высоте» — под куполом цирка). Да и в «Сказочной истории» (1973) герой будет стоять на своем: «Не толкайте, не подвинусь'. — I Думал он…» /4; 54/.
А его действия против «Фишера» напоминают также «Сказку о несчастных лесных жителях» (1967), где уже был представлен прообраз этой ситуации — в виде противостояния Ивана-дурака и Кащея бессмертного: «Мол, видали мы Кащеев, так-растак!» = «А что мне его легкие фигуры — / Эти кони да слоны!» (причем на одной из фонограмм встретился даже такой вариант: «А что мне его легкие фигуры, тьфу'»[865], - также находящий аналогию в первой песне: «Пнул Кащея, плюнул в пол»); «Он по-своему несчастный был дурак» = «Да и сам дурак я дураком» /3; 383/; «Он все время, где чего — так сразу шасть туда!» = «Я недаром шастал по тайге» /3; 387/[866] [867]; «И к Кащею подступает, / Кладенцом своим маша» = «Обнажил я бицепс ненароком <…> Он заметил, что я привстаю…»; «Стал по-своему насчастным старикашкою» = «Я его фигурку смерил оком». Кроме того, и Иван-дурак, и лирический герой выступают в маске пролетария: «Я докончу дело, взяв соцобязательства!»656 ~ «Пешки могут лишь в социализме / Выйти при желании в ферзи» (АР-13-91) (в последней цитате содержится еще и отсылка к поэме Маяковского «Владимир Ильич Ленин», 1924: «…в люди выведя вчерашних пешек строй <.. > социализм бесхитростен и прост»).
Но еще больше перекличек наблюдается между «Честью шахматной короны» и «Песней про любовь в Средние века» (1969).
Здесь лирический герой вынужден принять участие в королевском турнире, а в шахматной дилогии его заставляют играть матч на первенство мира. Отсюда и буквальные совпадения: «Король сказал: “Он с вами справится шаля!” — / И пошутил: “Пусть будет пухом вам земля!”» /2; 193/ = «Кто-то припугнул: “Тебе — баранка! / Фишер мог бы левою ногой"» (АР-9-169); «Простит мне бог — я презирая короля» (АР-344) = «Я сказал: “Ну, с богом!”» (АР-13-89); «Король хитер — затеял сир / Кровавый рыцарский турнир» (АР-3-48) = «Королевы у него и туры, / Офицеры грозны и сильны» /3; 383/, «Точно как с Таймановым… Хитер!» /3; 387/; «Вот мой соперник — рыцарь Круглого стола» /2; 193/ = «Мой соперник — шахматист с размахом» (АР-13-72); «Он гнал коня ко мне, волнуясь и пыля» (АР-3-46) = «И бросает в бреши двух коней» /3; 385/; «Ведь он — король, а я — вассал» /2; 194/ = «Он со мной сравним, как с пешкой слон!» /3; 383/, «И король не догоняет пешку» (АР-13-75); «Но только, сир, вы плохо знаете ме-ня» (АР-3-48) = «Он соперника не знает» (АР-13-71); «Ах, как волнуется король!» /2; 193/ = «Беспокоится» (АР-13-71); «Герб на груди его — там плаха и петля, / Но будет дырка там, как в днище корабля!» /2; 193/ = «Пусть не машет кулачками — / Здесь наколется!» /3; 382/; «С высокой башни мне плевать на короля» (АР-3-46) = «Мне плевать на глупый ход в дебюте, / На потерю качества — плевать!» /3; 383/.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако самые неожиданные сходства шахматная дилогия обнаруживает с «Райскими яблоками» (1977): «Что-то мне знакомое… Так-так!» /3; 175/ = «Наважденье, знакомое что-то» /5; 175/; «Наугад, как ночью по тайге <…> Здесь у них лишь кофе да омлет» /3; 175 — 176/ = «Свету нету в раю, ни еды, ни чифиру. ни явок» (АР-3-158); «Не мычу, не телюсь, — весь, как вата» = «Сладость ватой во рту…» (АР-3158); «Эх, вы, кони, мои кони!» = «Я коняшек своих придержал обстоятельным словом» (АР-3-156); «Я еще чуток добавил прыти» /3; 176/ = «Пусть чуток обождут — за другими успеют слетать» (АР-3-157); «А что мне его легкие фигуры, тьфу!»65/ = «Прискакали — шабаш: фу ты, пропасть, — знакомое что-то» (АР-3-156); «Чует мое сердце — пропадаю» /3; 391/ = «Не к мадонне прижат, подыхает в хоромах холоп» (АР-17-200); «У него там под очками — / Беспокоится» (АР-13-71) = «Близорукий старик, лысый пень, всё возился с засовом» (АР-3-166); «Этот Шифер — хоть и гениальный…» = «Это Петр святой…»; «Он со мной сравним, как с пешкой слон! <…> Да и сам дурак я дураком» /3; 383/ = «…он — апостол, а я — остолоп» /5; 506/; «Он пространство вытоптал слонами» (АР-13-74) = «Неродящий пустырь и сплошное ничто — беспредел» /5; 175/; «Он меня убьет циничным матом» /3; 383/, «Он играет чисто, без помарок» /3; 173/ = «И стреляли в меня, и убит я без промаха в лоб»[868] [869], «…ангел выстрелил в лоб аккуратно» /5; 507/ («меня убьет» = «меня… убит я»; «чисто» = «аккуратно»; «без помарок» = «без промаха»).
Как видим, противники героя — «Фишер», который сравнивается с дьяволом («Мой соперник с дьяволом на ты!» /3; 384/), и «ангелы» во главе с «апостолом Петром» — являются лишь разными образами власти.
***
В начале этой главы мы подробно говорили о личностном подтексте песни «Я в деле» (1961). Приведем еще один аргумент — параллель с шахматной дилогией: «А я парнишку наколол» /1; 30/ = «Пусть не машет кулачками — / Здесь наколется!» /3; 382/. Именно так вел себя в жизни сам Высоцкий, согласно воспоминаниям Вадима Туманова: «Возле нас остановились двое парней, один попросил прикурить. Володя протянул зажженную зажигалку. Парень узнал его и почему-то стал хамить: «А, Высоцкий! Почему с людьми не здороваешься?”. Володя — мгновенно хаму в челюсть, и тот свалился на тротуар»[870].
В шахматной дилогии это будет выглядеть следующим образом: «Справа в челюсть — вроде рановато». Позднее данный мотив встретится в киносценарии «Венские каникулы» (1979), где главные герои (беглецы из концлагеря), выражающие авторскую позицию, поступят точно так же: «И тут Владимир резко бьет его в челюсть. Охнув, солдат падает» /7; 429/; «Что, сукины дети, получили! — громко хохочет Жерар и с маху бьет какого-то солдата в челюсть» /7; 432/.
Размышляя о том, стоит ли ему ударять противника в челюсть, лирический герой говорит: «Надо что-то бить — уже пора!», — фактически повторяя свои же слова из стихотворения «О том, что я понял, видел и узнал за 10 дней пребывания в Киеве» (1958 — 1959): «Хотелось бить, но понимал: не ринг там»[871].
Сюда примыкает перекличка «Чести шахматной короны» с песней «Счетчик щелкает»: «Уйди, пацан, ты очень пьян, / А то нарвешься, друг, гляди — нарвешься!» /1; 106/ = «Парень, не пугай меня цейтнотом, / А не то нарвешься на прием!» /3; 391/. Другой вариант последней цитаты: «Ох, гляди! Нарвешься на прием!» (АР-9-171), — вновь напоминает песню «Счетчик щелкает («А то нарвешься, друг, гляди — нарвешься!»), а также частушки к спектаклю «Живой» (1971), в которых эта конструкция вновь встречается в контексте угроз представителям власти: «Так, гляди, Мотяков с Гузенковым, / Мы покажем вам Кузькину мать» (АР-10-69).
