Довольный лакей козырнул им как генералам и театрально вытянулся по струнке.
— Буду молиться чтоб выиграли, непременно.
Трое, переодетых во франтов, спецназовца Кик, Уник и Крак прошли в заведения разглядывая интерьер главного игорного трактира Севастополя. Стены покрывали тряпичные обои, под потолком висели свечные, под старину абажуры, по всему этажу до сцены стояли столы с резными стульями. На сцене наигрывал клавикорд, а за инструментом сидел весь лохматый музыкант в очках, который театрально высоко поднимал руки, играя простой котильон.
Они прошли в подвал и подошли к стойке рюмочной, в размышлениях, что заказать. Прилизанный половой спросил, что желают господа: сбитень, кислые щи, рейнское вино, водочку?
— Пока пару чая, да конфет вон тех, пожалуйте, а мы вон за тот столик сядем, — кивнул головой Крак и снял с себя лайковые перчатки.
— Это ты, что разгулялся больно, нас трое, а ты два чая заказал, — хмыкнул недовольно Кик, — я бы лучше кислых щей ложкой похлебал…
Крак тихо рассмеялся, чтобы не привлекать внимание и склонился к уху своего товарища.
— Кислые щи — это такой игристый забродивший квас, а пара чая — это два чайника: с кипятком и заваркой.
— Вот это да! Запутаешься, а пара пива что будет?
— Пара пива — это шесть бутылок.
— Нормально, совсем как у нас в России, начинают с пару пива, а потом выпивают все шесть, — кивнул головой Уник, — Ну, откуда все эти знания у тебя?
— Это Грач меня учил, вот я кое‑что и запомнил…
Уже скоро заиграла быстрая музыка на первом этаже, и спецназовцы услышали как над ними стали отплясывать фокстрот. Что‑то громко объявлял распорядитель, а публика захлопала в ладоши. Около часу они еще пили свой чай с сахарными конфетами, а затем расплатившись спокойно, словно сдавали экзамен на «берет спецназа» пошли на верх.
— Ну, ребята, Господи благослови!
— Ни кто кроме нас, Вперед спецназ!
На втором этаже в кабинетах и отдельных зальчиках расположились игроки и уже шла напряженная азартная карточная игра. Каждый отсек был привычным местом для завсегдатаев и разного уровня и достатка игроков. Где‑то играли только белогвардейские офицеры, где‑то была смешанная публика, а в одном играли только на крупный банк и отсюда несло запахами дорогих заморских сигар.
— Ах, голубчики, пропадать так пропадать ставлю сотню–с все на мою карту голубушку, во сне ее сегодни видал–с, родимую.
— Эх, тройка выручила взял, взял… из такой беды–с меня вынесла троечка!
— Да, ты, угол перегнул, Бекасов, словно шулер, вроде и перегнул‑то случайно, а коли угадал бы взял с меня тройную.
— Упаси Боже, не перегибал углов‑то, а вот хоть колоду сменю, прямо счас… Да когда ж я играл против вас с углами, вот нынче только «ПЕ» играл, а вы тройную. Играю только «мирандолем» — одинарно.
— Господа, понтируйте — банк на столе, тысяча монетов, — раздалось с залы, где сидели богатые люди.
— Ох, Егор Савельевич, таки взяли полбанка взяли, с пароли, углом взяли. А вот сигаркой угостите, раз вы такие везучие.
— Да полноте, что там 500 монетов, у меня горничная за день больше тратит…
Трое спецназовцев спецотряда ФСБ «Нулевой дивизион» ожидали какого‑то знака судьбы, не решаясь выходить на игру. Но вот, из одной залы вышла хорошо, но неопрятно одетая молодая поросль не больше 30–ти. Завидев, таких же молодых людей, он тут же улыбнулся им приятельски.
— Мы не знакомы, господа? Хочу представиться — критик и репортер газеты «Дуэль» Михнецов Борис Вениаминович.
— Крак, — представился спецназовец, понимая, что такое имя необычно, даже для тех прошлых буйных лет в России.
— Уник, бухгалтер, — почтительно согнулся спецназовец и улыбнулся широко и просто.
— Кик, попечитель, — буркнул офицер ФСБ и сам себе улыбнулся, готовый засмеяться такой выдумке.
— Ох, господа, это так интересно, у вас такие необычные имена, — быстро скороговоркой заговорил он. — Но знаете кого тут только не нет: иностранцы, военные, моряки, разоренные промышленники и земельные короли без земли, горские князья и графы, проститутки и московские шулеры, адвокаты и профессора столичных университетов и много прочих, бежавших, по их словам, от ВЧК и красноармейских бандитов.
Спецназовцы переглянулись, размышляя как бы от него отделаться, но он подхватил Уника под руку и снова быстро заговорил.
— Стеснен, страшно стеснен в деньгах, но вы как бухгалтер должны понимать толк в надежнейших залоговых обязательствах. И только вам, готов предложить такую бумагу на 5 тысяч золотых рублей от правнука князя Апраксина, — поднял он палец вверх. — Но вы не думайте отдам за 1000 долларов и только вам, вы мне очень нравитесь… и знаете к этому залогу есть поручительное письмо от графини Екатерины Савской.
Он застыл с гордым видом и с уверенным, непоколебимым лицом смотрел офицеру ФСБ в глаза. Шли минуты, но Уник так и не шелохнулся, словно он задержал дыхание на 5 минут, в течении которых он мог не дышать.
— Понял, милостивый мой лорд, погорячился только 500 долларов–с прошу. Хотя, господа сейчас с долларами не просто, тогда карбованцы возьму или лыбедь–юрчиков, так их здесь называют.
— Кик, вы не могли заинтересоваться таким залоговым опционом? — спросил важно и почти по слогам Уник своего коллегу.
— Нет–с, в этом месяце, граф Стукалич не одобряет таких сделок–с, нонче мы только за банковские векселя и аккредитивы беремся, — безапелляционно, представив себя вдруг главным менеджером Газпромбанка, ответил Кик.
— Премного–с благодарен знакомству, до встреч, — раскланялся такой же репортер как и его
надежное залоговое обязательство, и быстро побежал вниз.
— Есть шуба и на волке, да пришита, не сорвешь, — улыбнулся Уник, глядя в след проигравшемуся «в дым» репортеру.
— Смотрите, господа, тут «лохотрон» тоже процветал, — усмехнулся Крак и поймав кич, взял у Кика 100 долларов и две новых колоды карт, решительно шагнул за прозрачную бамбуковую занавеску к игорному карточному столу.
— Здрасте, здрасте, рад, рад, господа, — откланялся как бы всем и вроде ни кому Крак, и быстро присел на свободный краешек скамьи.
Игроки только, что закрыли «талью», и разошлись меж собой по деньгам.
— Новый коночек распишем, господа, — остался доволен прежний банкующий, как видно было, что рядом со своим банком он успел наложить высокую стопку выигранных денег. В большем на столе игрались карбованцы, и когда новый молодой игрок достал доллары, несколько игроков довольно переглянулись. Только доллар был тем ключом, который открывал ворота на запад, прочь от красного кошмара, который рано или поздно прихватывал белогвардейцев и мещан за сердце.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
