Вернулся он с новостями, что Луи Орлеанский в замке.
И пора бы госпоже Жанне просыпаться, вечер не за горами.
Жанна нехотя оторвалась от Жерара. Вышла из экипажа. Сделала вид, что она около конюшни вообще случайно, — и в сопровождении Жаккетты пошла к башне, предвкушая длиннющий подъем наверх. Рыжий пират и Жерар решили остаться пока внизу, помочь с украшением гвардейского зала для бала, чтобы лишний раз не попадаться на глаза госпоже де Шатонуар.
Баронесса в комнате только-только отошла ото сна. И вкушала легкий завтрак, принесенный с кухни молчаливой камеристкой.
— О, девочка моя! — обрадовалась баронесса, увидев Жанну. — Ты с прогулки? Очень полезное для здоровья занятие — ты сразу посвежела, щеки горят, а губы словно нацеловал кто, хотя мы знаем, что это декабрьский ветер…
— Да, на улице свежо, — подтвердила мило Жанна.
— Ты будешь неотразима, — пообещала ей госпожа баронесса. — Подкрепись хорошенько — и пора собираться. До бала каких-то жалких три часа, времени в обрез!
— Как хорошо, что мы живем в этой комнате, — невпопад заметила Жанна, присаживаясь к столику. — Так тихо.
— Да уж конечно, — довольно подтвердила баронесса, которая в глубине души так и не смогла для себя решить: уважение это к ней со стороны сильных мира сего или пренебрежение. — Там же, в комнатах, примыкающих к южному крылу, вечный шум-гам, смешно сказать, шпалерами укромные уголки выгораживают, чтобы человек мог на кушетку прилечь и отдохнуть.
Жанна ради компании тоже что-то пощипала с тарелок, выпила бокал вина.
Наконец с едой было покончено.
Настала пора приступить к главному священнодействию.
Жанна надела свежую рубашку, и Жаккетта принялась облачать госпожу в королевский подарок.
— Удивительно, до чего щедр наш молодой король, — не сдержала удивленного возгласа баронесса де Шатонуар, увидев затканный золотыми лилиями бархат глубокого, как небо, голубого цвета.
— Роскошный дар, — подтвердила Жанна, гладя рукой шелковистую поверхность юбки.
Жаккетта туго зашнуровала на ней расшитый золотым шнуром лиф и начала возиться с рукавами, добиваясь, чтобы рубашка выглядывала красивыми складками.
Волосы у Жанны были еще распущены и волнами струились по спине.
— Такая красота обязательно должна быть увенчана гербом с лилиями! — авторитетно заявила баронесса.
— Вы опять? — возмутилась Жанна.
— Молчу, молчу, — как-то подозрительно легко отступила баронесса. — Тем более что мне тоже нужно одеваться.
Это стремительное отступление встревожило Жанну не на шутку.
Покой и умиротворение в душе, вызванные ласками Жерара, стремительно улетучивались. Придворное платье сдавило, словно оковами. Неуверенность, страх, отчаяние — все вернулось.
«Надо дожить до Королевского совета, — сказала сама себе Жанна. — Не раскисай. Надо дожить до Королевского совета». У нее почему-то озябли руки — не то от волнения, не то от прохлады в комнате. Жанна принялась их растирать, согревая пальцы. «Надо дожить до Королевского совета».
Управившись с платьем, Жаккетта прикрыла госпожу простыней, чтобы не испортить королевский наряд, и приступила к прическе. Начала она с малого: костяным гребнем, не спеша, стала расчесывать локоны госпожи.
Жанна поняла, что ужасно, просто жутко не хочет идти одна — ну то есть с баронессой — на бал.
— Давай ты тоже пойдешь, — взмолилась она.
— А что я там делать буду? — возмутилась Жаккетта.
— Ты что задумала, девочка моя? — услышала разговор из-за ширмы баронесса. — Опять проказы с восточной красавицей Нарджис?
— А почему бы и нет? Это придаст балу особую изюминку.
— Там будут танцы. А я не умею, — попыталась отвертеться Жаккетта.
— Я тебя научу, — пообещала Жанна. — Прямо сейчас!
— А платье?!
— Твое свадебное!
Жаккетта не смогла расстаться с такой красотой и поэтому взяла свадебное платье с собой в путешествие (как и наряд рыжего пирата). И сейчас искушение надеть его вновь начало подтачивать ее решимость.
— Оно же в сундуке. Его только встряхнуть и расправить… — расширяла брешь в ее обороне Жанна.
— Хорошо, — решилась Жаккетта, про себя подумав, что если они обе будут на балу, глядишь, виконт тоже там объявится, а это позволит Масруру без помех проникнуть в дом.
Жанна немного успокоилась. Жаккетта плела ей косы, перевивала ими локоны, укладывала в замысловатые узлы, а Жанна, полузакрыв глаза, снова и снова переживала поцелуи и объятия Жерара.
— Ты, моя девочка, спишь на ходу, — недовольно заметила баронесса, облачившись в парадное платье. — Но прическа твоя, должна сказать, просто чудо. А вот я надену берет, почти такой же, какой был на госпоже регентше в день свадьбы.
— А дамы говорят, это был тюрбан, — невинно заметила Жанна.
— Бессовестно врут! — величественно отрезала баронесса.
* * *
Когда Жаккетта надела праздничный наряд, Жанна начала показывать ей простейшие шаги паваны.
— Ты не обязана все знать, — объясняла Жанна. — Ты же Нарджис. Пусть другие в гальярде летают, а ты спокойно гляди на них, наслаждайся зрелищем и не смущайся.
— Хорошо, — пообещала Жаккетта, старательно про себя повторяя: «Шаг. Точка. Шаг. Точка. Шаг, шаг, шаг, точка».
— В паване тебя ведет кавалер, а ты лишь смотри, вперед вы идете, назад или поворачиваете.
— Я перепутаю! — испугалась Жаккетта.
— Ну и что? Это придаст балу особое веселье. А то ведь скучно, когда все всё знают. — Жанна понемногу успокаивалась, к ней возвращалась и язвительность, и ехидство. — Можешь сказать, что умеешь танцевать только конский бранль, — и все будут, я думаю, в полном восторге, как в Риме.
— Ага, я поняла, кем вы меня видите — посмешищем на этом вашем королевском балу! — обиделась Жаккетта.
— Не сердись, — сбавила тон Жанна. — Но мы же и не будем скрывать, что танцевать европейские танцы ты не умеешь, а твоя кормилица-крестьянка могла тебе только конский бранль показать. Ты пойми, что для французов мы — свита королевы Анны — все как один: неотесанные бретонцы. Так что мы в совершенно равном положении.
«Ага, как же!» — тут же подумала Жаккетта.
Но промолчала.
— Пора спускаться, — решительно объявила госпожа де Шатонуар. — Надеюсь, угощение в этот раз будет достойным.
Глава IV
Замок Ланже был полон музыки, вьющихся флагов, вымпелов.
Даже дым из каминных труб поднимался, словно салютовал молодоженам.
Столы решили накрыть внизу, в гвардейском зале, а танцевать в свадебном.
