— У отца ностальгия. — Пожал я плечами. — Понимаешь?
— Не. — Признался Василь Иваныч.
— Давно, ещё когда он на суровой оборонке работал, так они там медицинский спирт разбавляли и пили. Все уши прожужжал, что уж как круто тогда было, когда медицинский пили под шашлык в парке с товарищем полковником. А теперь полтинник… Вот решил подарок сделать. Хотя б пару литров. Не скажу что побаловать, так… Ностальгия.
— Ну, ты даешь, паря… — Покивал мне мастер. — Ты ехать погоди, счас мы тебе пузырёк хороший принесем.
— А как же этот? — Я с сомнением поглядел на "пузырёк". Там, в нем, литров пять точно будет!
— Этот тоже хороший, но тот лучше…
Костик, наблюдавший схему, только головой покачал.
— А спирт у вас откуда, если не секрет?
— Да какой там секрет. — Махнул рукой Василь Иваныч. — Технология у нас такая, обязательно надо приборы протирать.
Костик хихикнул чуть.
Спирт перебросить получилось, причем по бутылке целой. Хорошо хоть, что не разбились они.
Передал все мастеру Клоту.
Не знаю, помогло ли это… Героиновую наркоманию лечить водкой… Но на душе стало явно спокойнее.
Мастер Виктор взялся за Мойку всерьез.
Территорию бывшей Мойки расчищали, я дома, на компьютере, сделал набросок того, чего бы хотел получить. Завод, с литейным двором, химическая лаборатория, мне нужны кислоты для будущего получения бездымного пороха. Угольные ямы. Пороховая мельница, на этот раз побольше, потому как порох армия уже начала не то что кушать — уже начала жрать порох килограммами. А уж когда я буду делать бездымный…
На всякий случай я предусмотрел просто пустое место на плане, для будущих заготовок. Кто знает, что мне ещё захочется? В будущем‑то?
Неожиданные сложности оказались с вывозом мусора, которые жители Мойки собирали тут столетие, если не больше. Целые горы слежавшегося дерьма разнообразного. Тряпки, кости, объедки, трупы даже, глиняная посуда… Впервые я порадовался, что у меня все же средневековое королевство. Страшно и подумать, что бы туда могли набросать в индустриальную эпоху! Просто так землицей не засыплешь! После зачистки к этому всему добавились груды мусора от разрушенных обиталищ бедняков. Улицу красных фонарей пока что оставили, но и она в конце концов пойдет под снос. Уж больно плохой район там, не нравится он мне. Слишком легко ему стать притоном для нового криминала…
Поначалу мусор разгребали крестьяне, вывозили за город. С десяток телег, влекомые здоровенными лошадьми–тяжеловозами, день и ночь таскали горы мусора в ближайший овраг, куда и сбрасывали. Овраг большой, и недалеко, на всех должно хватить!
Кирпичный заводик вышел на полную мощность, и по реке к городу сплавлялись плоты с кирпичами. Пока что кирпичи укладывали под охраной на отдельной площадке, позже они пойдут на стены заводских общежитий.
Ещё сотня крестьян ровняли землю, рыли ямы под фундаменты и укладывали грунт под дороги. Позже к ним должны были присоединиться каторжане. Сейчас суды как раз заканчивали свою работу, и было у меня уже полтысячи человек, осужденных на каторжные работы за разбой и воровство. Сроки разные, конечно, но меньше пяти лет никому не давали.
Работа кипела.
Из замка в бинокль Мойка теперь походила на муравейник. Все строили, копошились, таскали, из городу тянулись телеги с мусором, волновался лагерь перемещенных лиц. Там уже объявили, что новый король не потерпит прежнего разгула преступности, но благосклонно отнесется к желающим начать жизнь новую. Нет, милостыни не будет. Будет работа, на которой можно заработать себе на хлеб и на масло. Кто будет хорошо работать, так у того будет и дом, будет и еда, будет вода и большая счастливая семья. Кто же работать не хочет, а желает воровать по–прежнему, так тому место на каторге, то есть государственным рабом.
Все это пропечатали в газете, и вывесили в людных местах.
Кстати, газета расходилась очень хорошо! В типографии уже обзавелись небольшим штатом курьеров, которые за денежку малую разносили газету по особнякам дворянства. Виктор рассказывал, что иметь дома все–все выпущенные номера газеты стало очень модным, клали на полочку, на специальный столик.
В посольства иностранных государств газету относили бесплатно, граф Лиордан сразу же попросил ещё один экземпляр, отправить Императору.
Да нам не жалко, хоть два…
После расчистки места сразу же заложили три новых домницы. Две обычные, по образцу той, которая уже была, и одну большую, здоровенную. Как раз из этой удобно бы было лить пушки. Старую, кое‑как отремонтированную, пока забросили, все равно железная руда подходила к концу, как и запасы угля. Разграничили и приступили к постройке большого сарая, где нужно было сверлить стволы, копали и выкладывали кирпичом стены угольных ям.
Рядом с ней строилась и вторая домница, мастер Виктор про козла хорошо запомнил. Вторую строили уже с учетом всех ошибок, над колошником поставили даже мостки каменные, чтобы можно было уголь лучше засыпать. Даже лавки для поддувальщиков соорудили, тех, кто с мехами работать должен был, под навесом, рядом бочки с проточной водой.
А уж рядом с ними поставили здоровенный навес, у которого сейчас стены закладывались кирпичами. Это уже по моему проекту, это наш оружейный двор будет. Там будем делать сначала пушки, а потом уж и мушкеты, и револьверы, и вообще.
Ещё ко мне на прием напросился граф Моличи. Ну да, тот самый здоровяк, посол Муравьиного королевства.
По здравому размышлению, решил принять его в Большом тронном зале. Ну, том самом, где королева всегда просителей принимала. Зал как раз отдраили под бал, на стены повесили новые масляные лампы, уже настоящие керосинки. Перегонный куб не сразу, но получился… И теперь копоти стало в разы меньше, а свету — побольше. Портьеры с грифоном перестирали, отмыли от жира и сажи. Пол вымыли, с хлорамином. Окна распахнули, в двери врезали новые замки, под стены поставили ящики с песком на всякий случай…
Красота, короче, получилась.
Граф Моличи пришел не один, а со свитой. Сам посол в толстом длинном халате, под которым проглядывали простые холщовые рубашка да штаны. На ногах короткие туфли красного бархата, перевязь с саблей сдвинута на задницу.
Колоритный такой тип. Мне он сразу шаха напомнил какого‑то. Да и свита у него под стать, слуги темнокожие, чуть ли не в тюбетейках, в халатах все, парочка музыкантов даже есть. Восток, короче говоря, восток!
А восток — дело тонкое. Сейчас начнётся…
И началось.
Граф Моличи откашлялся, глубоко поклонился, и начал.
Рассыпался в славословиях, рассказал, что новый бал будет просто жемчужиной балов в этой части света, взгрустнул, что моя матушка столь не вовремя заболела, возрадовался, что я начинаю правление так мудро и так решительно, с очистки собственного города!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
