и из каких глубин памяти я выудил это французское великосветское обращение, скорее всего, из просмотренных в детстве фильмов. – Просто был мой день.
– Я готов заплатить за ваш секрет. Назовите любую сумму в пределах разумного, и я сделаю всё, чтобы раздобыть её для вас, – вскинулся Ипполит Матвеевич.
Но я лишь развёл руками:
– Увы, сударь. Деньги мне, конечно, нужны, как и любому другому человеку в моей ситуации, но, повторюсь, нет никакого секрета или тайны трёх карт в духе Александра Сергеевича Пушкина. Лишь стечение обстоятельств, и всё…
– Воля ваша, – загрустил пилот. – Но если что, мой самолёт пробудет здесь ещё несколько часов. Если передумаете, я всегда к вашим услугам.
– Не хочу вас обнадёживать, уважаемый. Мне просто нечего вам рассказать, – сообщил я.
Мы с Лизой покинули доставивший нас сюда кукурузник и пошагали прямо по лётному полю. Аэродром в Николаевске был небольшим, кроме нашего самолёта стоял ещё один турбовинтовой пассажирский лайнер.
Мы вошли в маленький, но уютный терминал.
– Дёрнем по кофейку? – предложил я.
Лиза кивнула.
Аэропорт в Николаевске – не Шереметьево из моего мира, поэтому ценник в здешней кофейне не кусался. Я заказал нам по чашечке эспрессо и пирожному.
– Какие у тебя планы, Лан? – спросила Лиза, пока нам не принесли заказ.
– Сначала найду жильё, потом пойду в «Китайгород». Время на исходе. Заказчик просто обязан появиться там сегодня.
– А дальше?
– Дальше… – Я замолчал, потому что это была самая слабая и необдуманная часть моего плана. – Дальше будет видно.
– То есть ты хочешь поиграть в Наполеона, – усмехнулась Лиза.
– В каком смысле? – не понял я. – У меня что, маленький рост?
– Темнота, – вздохнула напарница. – Рост Наполеона составлял около ста шестидесяти восьми сантиметров – по тем временам довольно неплохо для мужчины. Но я имела в виду другое. Бонапарту приписывают такой афоризм: главное – ввязаться в бой, а там видно будет. И в этом смысле ты очень на него похож. Он, конечно, многого добился, но плохо кончил. Этого я и боюсь.
– Наполеон в своё время совершил главную ошибку в своей жизни, когда пошёл войной на Россию. А я – русский, поэтому судьба Наполеона мне не грозит, – с совершенно серьёзным видом произнёс я.
Лиза вздохнула.
– Тебя трудно в чём-то переубедить, Лан. Но меня-то ты возьмёшь с собой?
Я отрицательно замотал головой.
– Прости, Лиза, но только без обид. Это сугубо моё и очень личное дело.
Она грустно посмотрела на меня, открыла рот, но сразу замолчала, поняв, что спорить со мной сейчас просто бесполезно.
Аэропорт находился где-то в десяти километрах от города. Расписание автобусов было составлено так, чтобы подвозить и забирать пассажиров с рейсов, но мы прилетели вне всякого графика, поэтому пришлось вызвать такси.
Водитель, молодой и смешливый парень, вышел из машины, чтобы открыть перед Лизой дверь.
– Куда едем? – поинтересовался он, когда мы сели в такси.
– В гостиницу.
– В какую-то конкретно?
– В самую лучшую.
Водитель кивнул.
– «Столичные нумера» вас устроят? Самый фешенебельный отель в городе. Там прекрасный ресторан, а ещё вы сможете приобщиться к культурной жизни города: часть здания занимает наш драматический театр. Сейчас в нём гастролирует известная петербургская труппа.
Я впервые слышал об этой гостинице, но с важным видом кивнул:
– Вполне устроят. Не уверен, что смогу вырваться на спектакль, но кто его знает…
– А почему гостиница так называется – «Столичные нумера»? – удивилась Лиза. – Всё-таки Николаевск не Санкт-Петербург и не Москва.
– Её построил наш знаменитый купец первой гильдии Воропаев. Он часто бывал в обеих столицах по торговым делам и однажды решил, что Николаевск достоин того, чтобы в нём построили отель, не уступающий лучшим столичным заведениям, – с гордостью ответил водитель.
Десять километров до города пролетели быстро, и мы въехали на окраину города. Потянулись унылые кирпичные здания фабрик и заводов – довольно распространённый промышленный пейзаж, малопривлекательный для взора. Самое главное, местность не выглядела заброшенной, заводские корпуса не походили на опустевшие дома-призраки с зияющими провалами окон. Трубы, как им и полагается, коптили, громко ухали какие-то установки, ездила самая разнообразная техника, от минипогрузчиков до здешних аналогов БелАЗа, дорогу то и дело переходили люди в спецовках и касках.
Промзону от основного города отделяла широкая река, берега которой соединялись шестиполосным вантовым мостом. В его основании стояла конструкция, очень похожая на букву «А». От неё тянулись длинные и здоровые «струны», удерживающие мост на весу.
На том берегу разом стало веселей и интересней: потянулись пятиэтажки городских кварталов, перемежаемые частным сектором. Николаевск буквально утопал в зелени, многочисленные деревья и кустарники радовали глаз. А ещё тут было много цветов – в специальных горшках и на клумбах.
– А у вас тут мило, – сказала Лиза, не отрывая взгляда от автомобильного окошка.
– Стараемся, – довольно произнёс таксист.
«Столичные нумера», как и полагалось роскошной гостинице, находились в центре города и являли собой трёхэтажное здание в стиле ампир, с портиками, колоннами, причудливыми балкончиками, барельефами и лепниной. На крыше гостиницы расположились статуи в античном духе. Напротив был ухоженный парк с фонтаном и памятником, изображающим всадника на вздыбившемся коне. Скульптор явно вдохновлялся всем известной фигурой, вот только изображал явно какого-то другого императора, а не Петра Великого. Судя по характерной каске с двуглавым орлом, скорее всего, Николая I, в честь которого и назвали город.
Мы подъехали к парадному подъезду. Я расплатился с таксистом, тот достал из багажника наш немудрёный багаж – не особо солидно выглядевшую для роскошного отеля дорожную сумку.
Швейцар в ливрее услужливо распахнул перед нами высокую и массивную дверь, мы вошли в огромный и светлый холл, где за стойкой сидела симпатичная девушка в наряде, стилизованном под народный. Не хватало разве что кокошника на голове, но его с успехом заменяла косынка. Она мило улыбнулась нам и поинтересовалась, чем может помочь.
Как выяснилось, свободные номера в гостинице имелись, да и ломили за них отнюдь не сумасшедшие цены. Кроме того, посетителям тут было принято верить на слово, поэтому паспорта или иных документов у нас не спросили, и мы сняли номер, записавшись как супружеская пара Смирновых. Я нарочно выбрал эту фамилию, поскольку мне чаще доводилось сталкиваться именно со Смирновыми, а не с Ивановыми или Петровыми, как принято думать.
Разница в возрасте между мной и Лизой никого не смутила. Нам выдали ключи, портье подхватил нашу сумку и помог донести до номера, где я ему дал чаевые.
Апартаменты не производили впечатления царских, но обставлены были со вкусом. Мой взгляд упал на ванную комнату.
– Не возражаешь, если я первым приму
