В июне тысяча девятьсот восемьдесят пятого года международная организация Раджниш Интернешнл Фаундейшн судилась с правительством США. Против Раджниш Интернешнл Фаундейшн дело вел прокурор Эдвин Мис, Госсекретарь США Джордж Шульц, они обвинили организацию Раджниш Интернешнл Фаундейшн в нарушении федеральных законов, и большое жюри вынесло решение об аресте Раджниша и Шилы во время праздника. Другое дело возбудило правительство Штата Орегона, и местная власть приняла решение разрушить общину.
Заговор против нашей общины, которая просуществовала на территории США пять лет, объединил Иммиграционные службы, Правительство Рональда Рейгана и христианских ортодоксов, они начали проводить антикультовую политику. В Штате Орегона на уровне государства губернатор Вик Атье и генеральный прокурор Дейв Фронмауэр, при поддержке земельного комитета, шерифа и компания, начавшейся против Раджнишпурама, выиграли судебный процесс, под предлогом запрета на строительство, которое было нарушено, они начали вымогать непомерные штрафы. Жители близлежащих городов вместе с местными жителями начали преследовать саньясинов.
Раджниш не был напрямую вовлечен во все это, но его попросили прокомментировать эти события. Он посоветовал вести судебные разбирательства. Большую часть судебных процессов община выиграла, но на это было потрачено несколько лет.
— Я был в Америке пять лет, и сражался во всех судах. В конце концов, моя виза давно закончилась, у меня больше не было визы, не было разрешения жить официально в этой стране, но им не хватало мужества приехать забрать меня из общины, чтобы вывезти из страны. Они окружили всю общину, а община занимала площадь в сто двадцать шесть квадратных миль, они окружили всю общину национальной Гвардией с пулеметами, но им не хватало мужество проникнуть на территорию общины.
У нас не было ничего, всего лишь тридцать полуавтоматических винтовок, которые может в Америке купить каждый житель Америки. Они принадлежали полицейским общины, им даже платило Американское правительство, потому что эта полицейская часть — была частью американских полицейских сил, и хотя все они были саньясинами, которые получили полицейскую подготовку. Они боялись: «Несмотря на то, что это наши полицейские, они будут биться за общину, а не за нас!»
Самая большая мощь в мире боялась тридцати полицейских с полуавтоматическими винтовками. Они планировали несколько лет арестовать меня, а у меня не было даже перочинного ножика.
Арестовать меня было так легко. Не нужно было одевать на меня даже наручники, не нужно было надевать цепи на меня. Вы могли мне просто сказать: «Вас пригласили к президенту в гости — в тюрьму!» И я бы пошел с ними. Я не стал бы препятствовать закону.
Но вы удивитесь, когда узнаете. Они поручили ФБР арестовать меня, а их директор смеялся. Он говорил: «Одного человека, который не совершил ни одного преступления, и вы просите, чтобы мое ведомство занялось его арестом? Мы не будем этим заниматься!» Они попросили командующего армией сделать это. Он тоже смеялся: «Вы что, сошли с ума, если армия будет заниматься арестом одного человека, который не совершил ни одного преступления, у которого нет никакого оружия в руках, вы сделаете нас посмешищем во всем мире!» И он тоже отказался.
Все правительственные агентства отказывались арестовывать меня по той простой причине, что они не видели причины, по которой следовало бы меня арестовывать. Они не могли сказать, что у меня нет визы, несмотря на то, что срок моей визы давно истек. Они не могли этого сказать, потому что я подал прошение о продлении визы, и они мне не ответили отказом. Они боялись, что если они ответят отказом, я вызову их в суд, в Верховный Суд, и на разбирательства уйдет примерно двадцать лет. И поэтому они не хотели говорить мне открыто: нет. И они также не говорили мне: да.
Они не говорили армии правительства: «Единственная причина, по которой мы хотим арестовать его, заключается в том, что он живет без визы в Америке». Это было неправдой, не полной правдой, потому что я просил их снова и снова: «Скажите либо да, либо нет». Но они не хотели этого говорить по вышеупомянутой причине.
Они не могли мне сказать да, потому что христианская церковь давила на них, они хотели, чтобы меня выбросили из страны, а после того, как меня бы выбросили из страны, общины бы не стало, она бы рассеялась. Община в Америке существовала из-за любви ко мне, из-за той благодарности, которую они чувствовали ко мне, иначе не было другой причины, по которой они стали бы жить в такой пустыне.
Мы преобразили пустыню в сад. Эта земля продавалась сорок лет, и никто не хотел ее покупать, ни за какие деньги. Что было делать с такой пустыней? Но наши саньясины чувствовали порыв творчества, и они построили на территории общины дома, построили дамбу, маленькие реки. У нас было достаточно воды в резервуарах, даже если бы не было дождя пять лет, у нас запасов воды было достаточно. Мы посадили такое количество деревьев, они должны были скоро вырасти, и собирать дождевые тучи.
Мы культивировали растения в пустыне, и они давали достаточно пищи всей общине. Еще пять лет, и община стала бы полностью независимой. У нас были свои коровы, которые давали нам свое молоко, были свои курицы, которые клали яйца, мы любили завтракать яичницей. У нас были свои поля, были свои теплицы, в пустыне Солнце настолько горячее, и если не сделать теплицу, парник, оно выжжет весь урожай. У нас были теплицы для растений, для фруктов. Все это мы делали в то время, пока сражались в судах против правительства. Они фабриковали дела против нас, а нам приходилось судиться с ними.
У нас были самые известные адвокаты во всем мире. Двое из них присутствуют сейчас здесь, это Анандо и Сангит, и мне кажется, здесь был еще Нирен всего несколько дней назад. У нас было четыреста человек в адвокатской конторе, которую мы создали, они постоянно работали над тем, чтобы не нарушать Американской конституции и Американских законов.
Если бы дело было только в законах, общину никогда никто не смог бы разрушить. Но правительство отбросило закон, отбросило Конституцию, они просто сошли с ума! И это сумасшествие привело к тому, что они перестали быть религиозными, они нарушили все нормы человеческой цивилизованности.
Мой адвокат, Свами Прем Нирен сидит здесь. Он теперь проводит глубокие исследования того, что происходило тогда, когда я был в Америке, и такие потрясающие факты открываются сейчас! Невозможно даже понять после этого, это мир здравомыслящих людей или большой сумасшедший дом!
Политики и церковные лидеры пытаются вынудить Верховный Суд Штата Орегона арестовать меня и посадить меня в тюрьму, или, по крайней мере, депортировать меня. Им было трудно найти законное основание, найти факт нарушения конституции с моей стороны. Они прекрасно понимают, что это не мелкое дело. Во-первых, для этого нужна определенная подготовка. Вы не поверите, просто для того, чтобы арестовать меня, они потратили пять с половиной миллионов долларов на то, чтобы найти хоть какие-то улики, чтобы обосновать мой арест. Они были в полной растерянности, потому что я был таким ленивым, что практически никуда не выходил, а совершить преступление в таком состоянии крайне сложно. Я даже не готовил чай для себя, ни разу в жизни. Большую часть времени я просто спал, несколько часов в сутки я бодрствовал, и в эти часы я говорил с вами.
После пяти лет поисков, они потратили пят с половиной миллионов долларов на это, а давление со стороны священников все усиливалось. Но это так странно. Человека нельзя просто так депортировать, потому что существует опасность того, что он будет судиться с вами в Верховном Суде. На каком основании вы экспортируете человека? Это основание должно существовать. Вы не можете позволить этому человеку жить в вашей стране, несмотря на то, что он не принес никому никакого вреда, но вы не можете позволить ему жить в ней из-за того, что он лишает вас ваших корней.
Мне не нужно для этого ехать куда-то, чтобы лишить вас ваших корней. Я могу делать это прямо сидя здесь.
Христианские ортодоксы были рассержены, потому что я сказал, что с моей точки зрения Иисус Христос не был просветленным. Он не мог даже насмешить людей. Распять такого человека, который высказал несколько глупых идей, как, например: «Я — единственный рожденный Сын Божий!»
Представьте себе, что вы встречаете на улице первого попавшегося человека, и он говорит вам: «Послушай, я — единственный рожденный Сын Божий!» Неужели из-за этого вы должны распять его? Самое большее, вы можете сказать: «Прекрасно». Разве он преступник? Если бы он говорил: «Я — тот, кто может спасти весь мир...» Ну и пусть спасает, кто ему мешает? Спасай! Мне не кажется, что он стоил того, чтобы его распять на кресте. Когда я сказал это, чем больше я обращал внимание на Иисуса и на его психологию, тем больше я видел только надувательство и ничего больше.
