мальчишка. Не станет он объезжать посты. К тому же он не знает, что нам известно о нем очень многое. Не знает, что мы выяснили его роль в банде. И многое узнали о нем как о владельце казино. Он все еще надеется отбиться от всех обвинений. Поэтому майор просто поехал утром в Управление, как обычно, и сейчас сидит в своем рабочем кабинете. Там мы и будем его брать.
– Так что, мне просто ехать в Управление? – спросил капитан.
– Да, езжай туда, – кивнул Лев. – А я пока узнаю, как дела у моего друга Стаса.
Он достал телефон и на секунду задумался – куда звонить? При тех ранах, что получил Крячко, логично было звонить в отделение реанимации, спрашивать, показывает ли раненый признаки жизни. Но Гуров хорошо знал своего друга, знал его огромное жизнелюбие. И потому отказался от первоначального намерения и набрал прямо телефон Крячко.
Некоторое время на звонок никто не откликался. Лев подумал даже, что принял неправильное решение, переоценил силы Стаса и надо все же звонить врачам. Но тут телефон ожил, и сыщик услышал голос полковника Крячко:
– Да, привет! Что, хочешь доложить мне оперативную обстановку? Или хочешь посоветоваться? Или поставить новое задание?
– Так, я вижу, ты уже в боевом настроении, – сказал Гуров и невольно улыбнулся. Услышав бодрый голос Крячко, он испытал огромное облегчение. – Это радует. Но задание… Какое же задание я тебе могу сейчас дать? Разве что присматривать за больничными сестрами.
– Да я присматриваю! – заверил его Стас. – Тут я без твоих заданий справляюсь. Ты лучше скажи, как там со Стрелком? Удалось его задержать?
– Представь себе, удалось. Четверть часа назад я собственноручно усадил его в полицейскую машину, и его повезли в СИЗО.
– А не может случиться так, что папа-генерал его оттуда выпустит? – обеспокоенно спросил Крячко. – Возможность такая имеется…
– Нет, не имеется, – отрезал Лев. – Я доложил обо всем Орлову, обрисовал обстановку. Так что Тараканова, думаю, уже отстранили от руководства Управлением. Ты за наши дела не переживай. Давай лечись. Как твои ранения?
– Ну, как… Сделали мне за утро две операции, извлекли пулю… Заявили, что придется у них месяц пролежать, никак не меньше. Но я думаю обойтись меньшим сроком. Что-то надоел мне славный город Кожухов. Назад хочется, в Москву.
– Я тебя понимаю, – ответил Гуров. – Думаю, сегодня-завтра я закончу здесь все дела. Тогда заберу тебя, и возвратимся вместе.
– А с красивым майором, с которым ты тогда так славно поужинал, сегодня еще не виделся? – спросил Крячко.
– Нет еще, но скоро увижусь. С нетерпением жду свидания.
– Я думаю, он тоже очень хочет с тобой увидеться. Он еще ночью этого хотел.
– А ты откуда знаешь?
– Мне час назад из гостиницы позвонили. Сказали, что ночью туда приезжал майор с какими-то людьми. Нас с тобой искали. Поднялись в наши номера – а там пусто. Гостиничные переполошились… Как я понимаю, майор их крепко тряс. Обвинил, что они покрывают самозванцев – то есть нас с тобой.
– Интересные сведения… – протянул Лев. – Ладно, спрошу у майора, зачем он так рвался нас увидеть.
– Хорошо, потом расскажешь, – заключил Крячко. – Извини, не могу больше с тобой беседовать. Тут ко мне врачи пришли. То ли ногу у меня хотят отрезать, то ли сердце новое вставить.
– Все не меняй, что-нибудь старое оставь, – посоветовал ему Гуров, и Крячко отключился.
Между тем они уже подъехали к Управлению. Поставив машину на стоянку, Гуров и Муравьев направились к входу. Сыщик привычно кивнул дежурному, стоявшему на входе, и собирался пройти дальше, как вдруг дежурный сержант преградил ему дорогу:
– Извините, товарищ полковник, но вас приказано не пускать!
– Да что ты говоришь? И кто отдал такое распоряжение?
– Майор Гриневич сегодня утром отдал, – объяснил дежурный. – Сказал, что с вами дело нечистое и вас в здание пускать нельзя.
– А меня пускать можно? – спросил Муравьев, выдвигаясь из-за плеча Гурова. – Я могу пройти на свое рабочее место?
– Насчет вас, товарищ капитан, никаких указаний не было, – ответил сержант.
– В таком случае, я пройду сейчас к полковнику Иванову, расскажу, что у нас тут делается, – возмущенно проговорил капитан.
– Нет, мы с тобой можем поступить еще проще, – остановил его Гуров. – Меня не разрешают пропускать в качестве полицейского. А если ты меня задержал и конвоируешь на допрос, тогда пропуск ведь не требуется?
– Нет, не требуется, – подтвердил Муравьев.
– Вот и веди меня к себе в кабинет, – решительно произнес Лев. – В таком случае сержант нас задержать не может.
И он сложил руки за спиной, как делают зэки, и шагнул через турникет. Растерянный сержант не нашелся что возразить. Однако, как только Гуров с Муравьевым миновали проходную, схватился за телефон и стал кому-то звонить.
– Вот увидишь, это он Гриневичу докладывает, что я вошел в здание, – усмехнулся Гуров. – Пошли скорее, а то мы майора в кабинете не застанем.
Они бегом поднялись на второй этаж, где располагались кабинеты руководителей, подбежали к кабинету Гриневича. Гуров распахнул ее – и увидел пустую комнату. Майора на месте не было.
– Сбежал! – констатировал сыщик. – Скорей назад, а то он заляжет где-нибудь в берлогу – ищи его потом.
Они сбежали по лестнице и снова увидели того же сержанта.
– Проходил здесь Гриневич? – спросил Муравьев.
– Он никому не велел говорить! – пробормотал дежурный.
– А ты и не говори, – посоветовал ему Гуров, пробегая мимо.
Они выскочили на улицу и увидели, как со служебной стоянки выруливает «Мерседес».
– Это его машина! – воскликнул Муравьев.
– Давай за ним! – скомандовал Гуров. – Теперь я сяду за руль. А ты звони знакомым гаишникам, которые тебя хорошо знают, объясни, что майора нужно задержать. Сейчас у нас пройдет операция «Чужой среди своих». Если его ГАИ не задержит, мы его не догоним
