Я опять остановился и обернулся.
— Ландри, кажется? — переспросил я.
— Лорд Милденсон, — ответил он с лёгким высокомерием в голосе.
— Понятно. Итак, лорд Милденсон, — продолжил я, не желая разводить спор на ровном месте. — Вы правда думаете, что, если я спрошу о её самочувствии, это как-то угрожает её чести?
— Поймите меня правильно, мистер разбойник, — начал он заливаться соловьём, выйдя вперёд и бросая на меня косые взгляды, словно я букашка, с которой он общается в силу необходимости. — Просто ваше общение с ней уже отбрасывает тень на её репутацию. Я прекрасно видел, что вас с леди связывает некое прошлое. И она, возможно, привязана к вам сильнее, чем это допустимо. А вас, вероятно, обнадёживает тот факт, что леди является Голосом. И вы думаете, что она принижена достаточно, чтобы между вами что-то могло бы быть, — он резко обернулся и сурово посмотрел на меня. — Это не так!
Мне захотелось рассмеяться, но приходилось держать лицо.
— Вы, кажется, многое знаете, — сказал я, но он, естественно, издёвки не понял.
— Именно! Леди является нечитаемой, что поднимает её статус выше даже того, что дало её происхождение. Вы по-прежнему ей не подходите.
— Я тоже нечитаемый.
Ландри раздражённо поджал губы.
— Это всё равно разные вещи.
Мне начало это надоедать. Голова и так с недосыпа гудела, ещё и этот противно звенит, как комар.
— Послушай… Ландри, — сказал я тем самым тоном, который я выработал специально, чтобы ставить на место самых зарвавшихся вояк. Холодный, стальной голос с угрозой во взгляде многих заставлял заткнуться и сжаться. Жаль, что из-за дурацкой магии не часто мне удавалось его использовать. Но теперь меня ничто не сдерживало. Подойдя ближе, я, в очередной раз, пользуясь своим ростом, посмотрел на него сверху вниз. — Ты мне надоел, — кинул я фразу как приговор. Раз он думает, что я головорез, что ж… пусть думает дальше. — Я на многое закрывал глаза. Думаешь, я не в курсе о твоих выходках, как ты пытался её поцеловать и предложил стать своей любовницей?..
— По крайне мере, я не слежу за ней тайно, как, судя по всему, это делаешь ты! — не струхнул пижон. За что его можно было даже немного уважать. Впрочем, дружить и общаться с таким, как принц, только подобные и могли.
Однако и я не из робкого десятка. Когда-то раньше я, возможно, и струхнул бы, но это время прошло раз и навсегда.
— Я присматриваю за этой девушкой, потому что она очень мне дорога. И поэтому говорю тебе только один раз: держись от неё подальше и не смей беспокоить!
— Я никогда не буду докучать леди! Мои ухаживания, может, порой слишком дерзкие, но, в отличие от тебя, я знаю, что значит «Нет». А вот такой, как ты, никогда не поймёт, когда нужно отступить. Если откроется её связь с тобой и тебе подобными, ей грозят неприятности, поэтому если она тебе, как ты говоришь, дорога, то скройся с глаз. Навсегда!
Мне остро захотелось ударить его. И хотя он совсем не понимал ситуации, всё же в некотором роде в его словах была истина. Между нами с Леной всегда была пропасть. И хотя совместное приключение сделало нас ближе, это всё равно была, хоть и чуть меньше, но пропасть. Даже этот местный мажор подходил ей больше, отчего становилось гадостно на душе…
Я отвернулся, намереваясь продолжить свой путь.
— Тебя всё это в любом случае не касается.
— Разбойник пытается проникнуть в комнату леди. Меня это, как джентльмена, ещё как касается, — не унимался он.
Я перестал на него реагировать и прямиком направился к нужной двери, возле которой стоял Ванк, преданно выполняя мой приказ. Увидев меня, он собрался и поприветствовал.
— «Добрый день, главный», — показал он, и я опять закатил глаза. Многие так меня называли, и я никак не мог их от этого отучить. — «Ваша леди отдыхает в полной безопасности».
— Тебе тоже надо отдохнуть, — сказал я хлопнув того по плечу, — я пришлю кого-нибудь заменить тебя.
— Какая же наглость, — послышался голос не отстающего от меня пижона. — С какой стати ты решил, что она «твоя леди»?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— С такой, что она и есть моя, — не удержался я от надменной усмешки. И, обогнув Ванка, открыл дверь, проскальзывая внутрь. Миновав гостиную, я заглянул в спальню. Елена мирно посапывала в кроватке. Выглядела она уже лучше, чем накануне.
Стоя в проходе, я смотрел на неё и всеми силами старался побороть желание подойти и дотронуться. Коснуться нежной кожи, провести по рассыпавшимся волосам, просто посмотреть на её мирный сон…
Но нельзя было этого делать. Я едва держусь на ногах и могу банально заснуть, присев на край кровати. Вот же будет ситуация, когда она проснётся и обнаружит мою дрыхнущую тушку возле её кровати. Да и возня напротив входной двери становилась всё громче.
Пришлось возвращаться.
Как я и ожидал, преданный Ванк не пускал этого аристократа внутрь, а тот, естественно, возмущался. Когда я вышел, он обратил на меня свой разгневанный взгляд.
— Как ты смеешь?
— Вот так, — просто ответил я.
— Вы неотёсанные грубияны, из-за вас репутация леди может пострадать!
Как же он меня достал.
— Ванк, ты способен причинить вред милой девушке, что находится в этой комнате?
— «Ни в коем случае, главный. Даже не захожу в комнату вашей леди».
— Вот отлично, никого к ней не пускай, пока она не проснётся, — я хлопнул его по плечу. — Я иду спать.
— Да как ты смеешь? — возмущённо повторил пижон.
— Вот так смею! — просто сказал я, направляясь к выходу.
— Не забывайся! — ледяным тоном сказа он, морозя меня взглядом. — Тебя в любой момент могут вышвырнуть отсюда или вовсе казнить как разбойника, которым ты, по сути, и являешься.
Я остановился. Похоже, просто так избежать конфликта не получится.
Обернувшись, я посмотрел на Ландри. Тот уже не выглядел расслабленным слегка высокомерным аристократом. В его взгляде появилась жёсткость и недовольство. Осанка прямая, в руках трость, которая была на вид декоративным аксессуаром, но то, как он за неё держался, говорило о том, что она не так проста.
Что ж, передо мной человек, который не только бросался угрозами, пользуясь своим положением, но и готов был отвечать за свои слова и поступки. Это уже лучше. С такими мне проще вести дела.
Развернувшись к нему всем телом, я принял вызов.
— Если я такая мелкая сошка в твоих глазах, чего же ты цепляешься ко мне?
— Потому что ты не знаешь своего места.
Я недобро усмехнулся.
— Уж поверь, ещё как знаю. И ты прав только в одном: оно не здесь.
Ландри слегка нахмурился, и в его глазах появилось лёгкое недоумение. Один из моих любимых приёмов в переговорах, это сбивать с толку противника.
— Хорошо, что ты это осознаёшь, однако твоё поведение относительно леди Левальд…
— Я тебе уже говорил, что мои отношения с Еленой не твоего ума дело, — сказал я, делая неторопливые шаги ему навстречу. Второй из моих любимых приёмов — это подавление. Растягивая слова и глядя исподлобья, я продолжал давить. — Если ты ещё не понял, то скажу прямо. Она никогда не была твоей и никогда не будет. Она всегда была и всегда будет под моей защитой.
— А сама леди в курсе твоей одержимости ею? — сказал он, но я уже видел, как дёрнулась жилка на его шее. Однако признаков его неудобства было не так много. Этот пижон всё-таки умел держать себя в руках. Что ж, похвально.
— Неверно подобранное слово, — сказал я, подойдя к нему почти вплотную. — Это преданность, уважение и кое-что ещё, чего вам, милорд, не понять.
— Ты просто влюблён в неё! — обвинил он меня, как будто это какой-то грех.
— Без этого никуда, — просто пожал я плечами, опять обескураживая его. — Только она может прогнать меня, а до тех пор я никого к ней не подпущу, тем более тебя, так что держись от неё подальше. Если увижу, что ты опять свои грабли к ней тянешь, лишишься всех пальцев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Произнося свою угрозу, я даже дотронулся до рукояти меча, который висел у меня на поясе. Впечатление надвигающейся опасности получилось знатное, так как Ландри даже побледнел.
