И далее: «Бубенное плесканiе, свирельные звуци, гусли, мусикiя, комическая и сатирская и козлiи лица (маски)… Иже бесятся, жруще матери бесовстей Афродите богине… еже творяхуть на праздник Дiонисовъ… Не подобаетъ христианамъ въ пирахъ и на свадьбахъ бесовскихъ игръ играти, то не брак наричется, но идолослуженiе, уже есть плясба, гудба, песни бесовскiя (вар. песни мiрскiя, сопели, бубны, и вся жертва идольска, иже молятся проклятымъ богамъ». Цит. по [55], ч. 2, с. 243.
И. Е. Забелин писал: «С течением времени поучения с этой идеей шли дальше, рассматривали подробнее все виды мирских утех и осудили окончательно всё, что сколько нибудь выражало удовольствие, утеху, забаву, увеселения. Ещё в первых поучениях и запрещениях шпильманъ (шпынь, насмешникъ) рекше глумецъ, плясецъ, гудецъ, свирельникъ, скомрахъ, как и вся шпильманская мудрость, смехотворная хитрость, скомрашное дело, приобрели самое отверженное значение, наравне со всякими потерянными людьми и особенно с еретиками и со всякой ересью, все эти имена, как и самое слово ЕЛЛИНСКIЙ, стали омерзительными в понятиях людей благочестивых. Это было ПОГАНСТВО, т.е. язычество в простом переводе слова; НО ТО ЖЕ СЛОВО СТАЛО ОБОЗНАЧАТЬ, КАК И ТЕПЕРЬ ОБОЗНАЧАЕТ, ВСЯКУЮ НЕЧИСТОТУ И МЕРЗОСТЬ» [55], ч. 2, с. 245.
И. Е. Забелин: «Запрещённая игра, шахматы… не могла иметь никакого языческого смысла; но тем не менее отвергалась, как предмет идолослужения. Об ней писали: "Аще кто оть клирикъ или колугеръ играет шахматъ или леки (кости), ДА ИЗВЕРЖЕТЪ САНА: аще ль дьякъ (причетникъ) или простецъ (мiрянинъ) да прiимут опитемью 2 лета о хлебе и о воде, одиною днём, а поклона на день 200; понеже игра та оть беззаконныхъ халдей: жрецы бо идольсюе тою игрою пророчествовавшеть о победе ко царю оть идолъ, да то есть прелыценье сотонино"… Поэзия в её глазах (то есть Домостроевской общины – Авт.) была вообще смрадом и скаредием духовной жизни» [55], ч. 2, с. 247.
Домострой настаивал: «Сказано: пейте мало вина веселiя ради, а не пьянства ради, ибо пьяницы царствiя Божiя не наследять». Цит ПО [55], ч. 2, с. 254.
И. Е. Забелин сообщает: «Возвышенные, честные нравы общества мыслили о забаве, напр., о танцах, следующим образом: "что за охота ходить по избе, искать ничего не потеряв, притворяться сумасшедшимъ и скакать скоморохомъ? Человекъ честный (достойный, нравственный) долженъ сидеть на своём месте И ТОЛЬКО ЗАБАВЛЯТЬСЯ КРИВЛЯНЬЯМИ ШУТА, А НЕ САМЪ БЫТЬ ШУТОМЪ ДЛЯ ЗАБАВЫ ДРУГАГО…" Так мыслили в XVI и XVII ст., в эпоху, когда из учения Домостроя образовалась уже крепкая практическая философия» [55], ч. 2, с. 249 – 250.
Отсюда, в частности, видно что Домострой и Стоглав Орды (правила, выработанные на известном Стоглавом Соборе 1551 года, рис. 9.4) вовсе не были против веселья, песен и плясок вообще. Они были лишь категорически против того, чтобы этим делом профессионально занимались сами ордынцы. Ордынцы, естественно, могли веселиться по разным поводам, но для ордынца считалось абсолютно недостойным веселить других в качестве актёра. В этом смысле профессия актёра-сатирика-шута считалась запрещённой для ордынцев. Теперь становится понятным – какую роль играли в прежней Руси-Орде шуты, то есть профессиональные актёры. Они находились как бы вне приличного общества, должны были присутствовать на ордынских праздниках в качестве слуг и, по знаку хозяев-ордынцев, послушно веселить их. Но при этом не забываться и, например, питаться на кухне, вместе с остальными слугами, а вовсе не за господскими столами.
Рис. 9.4. «Стоглав». Список якобы 1551 года. Л. 11 оборот – 12. Взято из [89], кн. 4, ч. 1, с. 134.
«Маскевич говорит, что вообще шуты представляли самую обычную утеху для наших предков, увеселяли их плясками, кривляясь, как скоморохи на канате, и песнями, большею частью весьма бесстыдными» [55], ч. 2, с. 263.
Даже позже, уже в романовскую эпоху, «Манштейн, описывая придворный быт императрицы Анны Ивановны, замечает, между прочим, что "ПО ДРЕВНЕЙШЕМУ В РОССИИ УСТАНОВЛЕННОМУ ОБЫЧАЮ, КАЖДЫЙ ЧАСТНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ПОЛУЧАЮЩИЙ ХОРОШИЕ ДОХОДЫ, ИМЕЛ ПРИ СЕБЕ ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ ОДНОГО ШУТА. Из сего можно судить, что в них не было недостатка и при Дворе", т.е. ещё в начале XVIII ст., ибо в это время СТАРАЯ РУССКАЯ ЖИЗНЬ ДЕРЖАЛАСЬ ЕЩЁ ОЧЕНЬ КРЕПКО И БЫЛА ТОЛЬКО СНАРУЖИ ЗАСТАВЛЕНА РАЗНЫМИ НЕМЕЦКИМИ ДЕКОРАЦИЯМИ» [55], ч. 2, с. 260.
Так что, согласно этим свидетельствам, в прежней Руси-Орде многие из живущих в достатке хозяев имели в своём обширном хозяйстве актёров-шутов. Не исключено, что весельчаков частично набирали из провинций Империи. Ведь недаром уцелевшие старинные документы постоянно подчёркивают (см., в частности, выше и [55], ч. 2), что в России шуты-актёры были «из немцев». Но ведь раньше «немцами» на Руси именовали всех иноземцев вообще, НЕМЫХ, то есть не умевших говорить на официальном государственном языке Империи. (По поводу именно такого прежнего смысла слова НЕМЦЫ = НЕМЫЕ см., например, надписи на карте «Космография, переведённая с Римского языка, в ней описаны государства и земли» [67], карта 1). Потом, в уже закрепощённой романовской России XVII – XVIII веков, «немцы» наконец взяли реванш.
В XVIII веке, как пишет И. Е. Забелин, «шуты и всякое шутовство ему (Петру I – Авт.) очень были нужны, не столько по домашним, СКОЛЬКО ПО ПОЛИТИЧЕСКИМ ПРИЧИНАМ. С НИМИ ВМЕСТЕ ОН ВЁЛ БОРЬБУ СО СТАРЫМ ПОРЯДКОМ ЖИЗНИ, ПУБЛИЧНО ЕГО ОСМЕИВАЛ, СОСТАВЛЯЛ НА НЕГО ЦЕЛЫЕ САТИРИЧЕСКИЕ СПЕКТАКЛИ» [55], ч. 2, с. 261. И далее: «Сознательная мысль этого петровского смеха вскоре переходит к соответственной литературной форме, к сатире драматической и дидактической (интерлюдия, интермедия, сатиры Кантемира)» [55], ч. 2, с. 269.
Таким образом, в эпоху Петра I шуты-актёры заняли достаточно высокие позиции в обществе, фактически были призваны на серьёзную государеву службу, дабы помочь царю-реформатору громить прежние ордынские порядки и обычаи. Примерно такую же роль они сохраняли какое-то время и после. Как мы видим, из их среды вышли и литераторы-сатирики. Так родилась традиция использовать литературную сатиру для разрушения государственных устоев.
А вот пример того – кем был актёр-шут-сатирик раньше, в эпоху Орды. Картина абсолютно противоположная. «Шутов и шутовство особенно также любил и царь Иван Васильевич "Грозный"… Между ними славился князь Осип Гвоздев, имея знатный придворный сан. Однажды, недовольный какою-то шуткою, царь вылил на него мису горячих щей; бедный смехотворец вопил, хотел бежать: Иоанн ударил его ножом.,. Обливаясь кровью, Гвоздев упал без памяти. Немедленно призвали доктора Арнольфа. "Исцели слугу моего добраго", сказал царь: "я поигралъ с нимъ неосторожно!"… Отвечал Арнольф… "въ немъ уже нетъ дыханiя". Царь махнул рукою, назвав мёртвого шута псом и продолжал веселиться» [55], ч. 2, с. 261.
Или вот ещё аналогичный пример: «Однажды, издеваясь над поляками в лицо их посольству, он (Иван IV Грозный – Авт.) схватил соболью шапку с одного из их дворян, надел её на своего шута и заставил его кланяться по-польски» [55], ч. 2, с. 261.
Так что не следует удивляться, что при Романовых многие обиженные, в том числе и сословие шутов, памятуя о своём прежнем приниженном положении в Руси-Орде, активно устремились к реваншу.
6. Публичное осмеяние некоторых книг Ордынской Библии, организованное западными реформаторами совместно с Романовыми
Как мы показали в «Библейской Руси» и ХРОН6, значительная часть библейского Ветхого Завета была создана в Руси-Орде XIV– XVI веков. Более того, некоторые ветхозаветные книги дорабатывались в Москве даже в первой половине XVII века, ХРОН6, гл. 10. Однако в XVII веке, в эпоху раскола «Монгольской» Империи, в метрополии вспыхнула борьба между Ордой и Романовыми. В неё была вовлечена и Библия, как священная имперская книга. Романовы, вместе с их западными союзниками, постарались всячески затушевать подлинный смысл многих ветхозаветных книг, скрыть тот факт, что в них описывается история Империи XIV – XVI веков. Потребовалось изменить отношение к Ветхому Завету, заново отредактировать его с новой точки зрения. Поэтому наряду с редактированием и даже переписыванием некоторых фрагментов Библии под фальшивой маской восстановления древнего текста, Романовы решили нанести удар по прежним ордынско-библейским представлениям с неожиданной стороны. Прежние, уничтожаемые сейчас книги Ветхого Завета решили осмеять. Дабы освободить в сознании людей дорогу для новой редакции тех же книг (под теми же названиями). Посмотрим, как грамотно всё делалось. Для реализации важного плана в Москву были призваны иностранцы, «немцы».
«При царе Алексее (Михайловиче – Авт.) во дворце явились зрелища театральные… Наша старина… совсем неожиданно попала на комедийное действо, в сонм такого же ГЛУМОТВОРЕНИЯ, только иначе, по-царски, устроенного, ПРИТОМ ПО ПРОИСХОЖДЕНИЮ НЕМЕЦКОГО, которому, следовательно, было как-то позволительнее явиться перед глазами старого благочестия. Немцы действовали свои действа из Библии. КАЗАЛОСЬ, ЭТО БЫЛО ДЕЛОМ НЕВОЗМОЖНЫМ ДЛЯ ПОНЯТИЙ СТАРИНЫ (как мы теперь понимаем, эпохи XIV – XVI веков Авт.). Но такова была сила общего движения нашей жизни (простодушно рассуждает И. Е. Забелин, не понимая сути происходящего – Авт.), увлекавшая нас всё ближе и ближе к европейскому миру… Невозможное, отверженное (суровым ордынским Домостроем – Авт.) в одном виде, являлось возможным и признанным в другом; и в то самое время, когда шли горячие споры ДАЖЕ ТОЛЬКО О БУКВАХ ПИСАНИЯ, НА ДВОРЦОВОЙ СЦЕНЕ ДЕЙСТВОВАЛИ КОМИЧЕСКИ БИБЛИЮ. Однако же дело не показалось особенно чудовищным, главным образом именно потому, что ТУТ ДЕЙСТВОВАЛИ НЕМЦЫ, ЗНАЧИТ ЛЮДИ ЧУЖИЕ, ИНОВЕРНЫЕ ТОЖЕ ОТВЕРЖЕННЫЕ. САМОМУ РУССКОМУ КАК-ТО НЕЕСТЕСТВЕННО БЫЛО НАЧАТЬ ТАКОЕ НЕБЫВАЛОЕ ДЕЛО. Да и как было осмелиться: что бы сказали и что бы наделали тогда нововводителю крепкие власти Домостроя» [55], ч. 2, с. 317.
