Дункан поймет. Я не смогу утаить это от него. Ментат не сможет относиться ко мне так, словно я не пережила Агонии испытания Пряностью. Он поймет, что я стала другой. Он открывает свой ум так же легко, как я открываю дверь. Он осмотрит свою сеть: «Что я поймал на этот раз?»
Не то же самое ли произошло с леди Джессикой? Образ Джессики в Другой Памяти был искажен многочисленными передачами памяти. Мурбелла приподняла завесу и оживила старое знание.
Джессика. Ересь? Должностное преступление?
Джессика ринулась в любовь так же, как Одраде ринулась в море. В том и другом случае волны захлестнули Общину Сестер.
Мурбелла почувствовала, что память ведет ее туда, куда она не хотела идти. Боль сдавила ей грудь.
Дункан, о, мой Дункан! Она опустила голову, закрыв ладонями глаза. Дар, помоги мне. Что я должна делать?
Никогда не спрашивай меня, почему ты стала Преподобной Матерью.
Я должна. Последовательность ясна и…
Это следствие. Мысли о причинах и следствиях отвлекают тебя от цельной картины.
Тао?
Проще: Ты здесь.
Но Другая Память идет все дальше и дальше, и дальше…
Вообрази, что это пирамиды — переплетенные пирамиды.
Это слова!
Твое тело функционирует?
Мне больно, Дар. У тебя нет тела и поэтому бессмысленно говорить с тобой…
Мы занимаем разные ниши. Боль, которую я пережила, — не твоя боль, радость, которую я испытывала, — не твоя радость.
Мне не нужно твое сочувствие! О, Дар. Зачем я родилась?
Ты родилась для того, чтобы потерять Дункана?
Дар, прошу тебя!
Итак, ты родилась и теперь понимаешь, что никогда не может быть достаточно чего-то. Ты стала Досточтимой Матроной. Что еще могла ты сделать. Но тебе было мало этого. Мало? Ты стала Преподобной Матерью. Ты думаешь, что этого достаточно? Никогда не бывает достаточно, пока человек жив.
Ты говоришь, что я постоянно должна жить за пределом своих возможностей.
Ха, нельзя принимать решения на такой основе! Разве ты не слышишь его? Не думай, делай! Ты хочешь избрать легкий путь? Почему обязательно испытывать печаль при столкновении с неизбежностью? Если это все, что ты можешь видеть, то сосредоточься на том, чтобы улучшить род человеческий!
Будь ты проклята! Зачем ты сделала это со мной?
Сделала что?
Ты заставила меня взглянуть на меня и моих бывших Сестер другими глазами.
Какими глазами?
Проклятие, ты же знаешь, что я хочу сказать!
Бывшие Сестры, говоришь ты?
Как ты коварна.
Все Преподобные Матери коварны.
Ты никогда не перестанешь учить!
Разве я учу?
Какой наивной и глупой я была! Я спрашивала, что вы делаете на самом деле.
Теперь ты знаешь это не хуже меня. Мы ждем, когда человечество станет зрелым. Тиран дал ему время, но теперь мы должны дать ему заботу.
Какое отношение Тиран имеет к моей боли?
Ты глупая женщина! Ты не сумела пройти испытание Пряностью!
Ты же знаешь, что это не так!
Перестань спотыкаться об очевидное!
Какая же ты сука!
Я предпочла бы называться ведьмой. Но и то и другое лучше, чем шлюха.
Единственная разница между Досточтимыми Матронами и Бене Гессерит заключается в местах, где они торгуют. Ты сочетала браком наши Общины Сестер.
Наши Общины?
Ты скрестила их для достижения власти! Как это отличается от…
Не извращай, Мурбелла! Сосредоточься на выживании.
Опять выживание!
Выживать в Общине, которая обеспечивает сохранность других. Так замужняя женщина вынашивает детей.
Итак, речь идет о первичном творении.
Это решение, которое тебе придется принимать самой; семья, и что связывает и цементирует ее. Что придает перца жизни и счастью?
Мурбелла начала хохотать. Она опустила руки, открыла глаза и увидела, что у ее стола стоит Беллонда и смотрит на Верховную укоризненным взглядом.
— Вечное искушение Преподобной Матери, — сказала Белл, — поболтать немного с Другой Памятью. Кто был на этот раз? Дар?
Мурбелла кивнула.
— Не доверяй ничему, что скажет тебе эта память. Это предания, а судить обо всем надо самой.
Одраде говорила об этом теми же словами. Смотреть на события давнего прошлого глазами давно умерших людей. Подглядывание в замочную скважину!
— Там нельзя пропадать часами, — сказала Беллонда. — Это очень утомительное упражнение, и его продолжительность должна быть ограничена. Надо стоять на твердой почве. Одной рукой держись за причал.
Опять! Прошлое, приложенное к настоящему. Как обогащает Другая Память повседневную жизнь!
— Это пройдет, — продолжала Беллонда. — Похоже на шляпу: ей радуешься, пока она новая, а потом привыкаешь.
Она положила на стол Мурбеллы доклад.
Старая шляпа! Старый пиджак! Так много в этих простых идиомах.
Мурбелла откинулась на спинку стула и принялась просматривать доклад Беллонды. В сознании неотвязно звучали слова Одраде: «Королева Пауков попала в мою паутину». Паутина несколько поизносилась, но она все еще способна захватывать существа, которые предстояло переварить. Запуск начального поля, мигнул индикатор, Беллонда от нетерпения скривила рот, застыв в ожидании. Ключевые слова: «Архив» и «Анализ».
Глядя на Белл, Мурбелла не могла не оценить мудрость, с какой Одраде использовала эту пожилую женщину. Пороки так же ценны, как и добродетели. Когда Мурбелла закончила чтение, Беллонда продолжала стоять, сохраняя прежнюю позу.
Верховная Мать понимала, как Беллонда относится к тем, кто вызывает ее. Она относилась к ним, как к не совсем полноценным людям, считая, что они слишком фривольно относятся к Архиву, и их надо постоянно ставить на место. Фривольность: настоящая bkte noire для Беллонды. Мурбелле это показалось забавным.
Она скрыла насмешку, продолжая с удовольствием наблюдать за поведением старухи. В отношении Беллонды приходилось соблюдать известную щепетильность. Ничто не должно отвлекать ее, силы нельзя распылять. Доклад был образцом краткости, выразительности. Каждое слово на своем месте. Аргументы убедительны. На основании такого доклада можно делать выводы и принимать решения.
— Тебе доставляет удовольствие приглашать меня? — спросила Беллонда.
Она гораздо умнее, чем мне казалось! Я вызывала ее? Она немногословна, но всегда знает, когда она нужна. Она всем своим видом говорит мне, что Сестры являют собой образец смирения. Верховная Мать может представлять собой все, что угодно, и не быть такой, как все остальные Сестры.
Мурбелла положила руку на доклад.
— Будем считать это точкой отсчета.
— Тогда мы должны начать, прежде чем твои подруги обнаружат видеокамеры наблюдения. — Беллонда уверенно села в свое любимое кресло-собаку. — Там умерла, но я могу послать за Шианой.
— Где она?
— На корабле. Изучает коллекцию червей в большом зале. Она говорит, что каждую из нас можно научить управлять ими.
— Очень ценно, если это правда. Оставь ее в покое. Что со Сциталем?
— Он все еще на корабле. Твои подруги его не нашли. Пока. Мы скрываем его.
— Продолжайте делать это и дальше. Это хороший предмет для возможного торга. К тому же они мне не подруги, Белл. Что с Раввином и его партией?
— Они устроены с комфортом, но волнуются. Они знают, что Досточтимые Матроны здесь.
— Прячьте их хорошенько.
— Это сверхъестественно. Голос другой, но я отчетливо слышу Дар.
— Это эхо в твоей голове.
Беллонда рассмеялась.
— Теперь слушай, что ты должна распространить среди Сестер. Надо действовать с большой осторожностью, показывая себя миру, как людей, которыми следует восторгаться и которым надо подражать. «Вы, Досточтимые Матроны, можете не захотеть жить, как мы, но вы можете научиться нашим сильным сторонам».
— Ах вот оно что.
— Все упирается в собственность. Досточтимые Матроны — собственность своих вещей. «Я хочу этот дом, хочу игрушку, хочу этого мужчину». Вы берете то, что хотите, и пользуетесь до тех пор, пока это не надоедает вам.
— А мы идем по дороге, предназначенной нам, и радуемся тому, что видим.
— В этом-то и заключается наш недостаток. Мы не даем себе отдыхать. Мы боимся любви и эмоций. Способность к самообладанию — способность корыстная. «Видите, что у меня есть. У вас этого не будет до тех пор, пока вы не пойдете по нашему пути». Никогда не пробуйте так обращаться с Досточтимыми Матронами.
— Ты хочешь сказать, что мы должны любить их?
— Но как еще можно заставить их восхищаться нами? Это победа Джессики. Когда она отдавала, она отдавала все. Мы слишком много накопили, теперь надо омыть мир нашим благом. Перед таким подходом невозможно устоять.
— Мы не так-то легко соглашаемся на компромиссы.
— Досточтимые Матроны любят их не больше.
— Но это признак их бюрократического происхождения!
