— Привет тебе, кандидат. Исполни кворбирри о реке отшельника Хассы.
Анито ощутила громадное облегчение — будто стая птиц подхватила ее и подняла в воздух. Она хорошо знала эту историю и любила ее.
Она присела возле лежавших на траве музыкальных инструментов, одновременно обдумывая тему кворбирри. В повести рассказывается о жизни отшельника в долине реки Хасса. В течение многих-многих сезонов он сидел на большом камне возле потока. Поколения деревьев поднимались, старились и умирали, а он все сидел и сидел там. Если ему что-то было нужно, то река давала ему это. Говорили, что река давала ему и рыбу, и фрукты, и даже мед и йаррам. Река говорила с ним игрой света на поверхности воды, она учила его всему тому, что знают реки. Она дала ему знание, чтобы различать вкус воды каждого ручейка, впадающего в нее обучила искусству сглаживать и полировать камни и тому, как танцуют и прячутся рыбы в глубине темных вод. Учила силе низвергающихся водопадов и спокойной красоте медленных течений.
У Хассы была подруга — энкар по имени Мубитонен, которая приходила к реке и сидела с ним рядом. Иногда Хасса рассказывал ей о том, что говорит ему река. Однажды Мубитонен спросила его, не сможет ли она стать ученицей Хассы. Она хотела знать все, что знал Хасса о реке. Хасса отказал. Через несколько лет Мубитонен пришла и попросила о том же. И снова отказал ей Хасса. И каждый раз, как Мубитонен навещала его, она спрашивала, не время ли ей стать его ученицей. И Хасса всегда отказывал ей. Так продолжалось много-много лет.
Наконец Мубитонен спросила Хассу, почему он не хочет ее учить. Отшельник долго сидел, молча глядя на реку.
— Я сам знаю еще так мало, — наконец ответил он. — Ты сможешь стать моей ученицей, лишь когда я стану достойным учителем.
Мубитонен ушла с опечаленным сердцем и не навещала своего друга много-много лет.
Однажды, возвращаясь из своего путешествия дорогой, проходившей вблизи того места, где жил Хасса, Мубитонен решила навестить своего старого друга.
Хасса радостно встретил ее. Река должна была вот-вот рассказать ему свою последнюю историю. Как только это случится, Мубитонен сможет стать его ученицей. Чтобы отметить это событие, они отправились на рыбную ловлю вверх по одному из притоков реки. Пока они ловили рыбу, Хасса рассказывал ей множество историй, поведанных ему рекой. Мубитонен впитывала их и была счастлива тем, что Хасса вскоре возьмет ее себе в ученицы. Энкар и отшельник вкусили рыбы и долго вспоминали те прекрасные времена, которые они провели вместе.
Они вернулись к тому месту, где всегда сидел Хасса. Он был счастлив: сегодня вечером река откроет ему свою последнюю тайну.
— Что же это за тайна? — спросила его ученица, когда они сидели у реки и ужинали.
— Я хочу знать, что происходит с рекой, когда она впадает в море, — ответил он. — Я узнал от реки все, кроме этой тайны. Теперь настало время узнать и ее. А потом все, что я знал, станет твоим.
Хасса пошел к камню, с которого он всегда наблюдал за рекой. А энкар отправилась спать, радуясь, что завтра наступит совсем скоро. Утром Мубитонен пошла к реке, чтобы узнать, что же она рассказала Хассе. На обычном месте стоял лишь высокий камень. Река открыла Хассе свой последний секрет и унесла его с собой.
Анито думала об этом сюжете, перебирая различные флейты. Одна из причин, по которым она любила эту историю, заключалась в том, что у нее было множество смыслов. Расскажи ее так, и это будет история жизни и смерти Хассы, иначе — и получится лекция о реках. А может, это рассказ о двух старых и близких друзьях, но возможно, что это глубокая притча о том, что совершенство недостижимо.
Анито нашла флейту с тоном, который ей нравился, и выбрала наборы кастаньет и погремушек, которые крепились на запястьях и на коленях. Они изготовлялись из плоских раковичных створок. Так как же рассказать эту историю энкарам? О чем они хотят услышать?
Она оглядела зрителей — судей, энкаров, кандидатов. Укатонен сидел прямо перед ней, а рядом — Иирин и Моуки. Ей стало любопытно: а что об этой истории подумала бы Иирин?
И тут она поняла, о чем надо рассказать в кворбирри. Такая трактовка была связана с риском, но в конце-то концов, раз экзамен по аллу-а провален, это уже не имеет значения. Она расскажет в том ключе, который ей кажется верным, даже если нарушит традиции, в которых следует разыгрывать кворбирри.
Анито оплела ремешком наручного бубна запястье, взяла в ту же руку «дождевую палочку», а в другую — флейту и встала. Она широко расставила уши в знак того, что готова, и горделиво выпрямилась.
Она перевернула «дождевую палочку» и мелкие камушки, находившиеся в ней, пересыпались в другой конец, производя шум, который производит дождь, стуча по листве. Мягким, почти незаметным движением она пробудила к жизни кастаньеты на своих коленях. Потом подняла флейту и сыграла непритязательную мелодию. Хасса сидит над рекой.
Анито рассказывала эту повесть, описывая Хассу, его прошлое, создавая словесный портрет, дополняемый портретом звуковым, увлекая слушателей древней традиционной историей.
Затем она ввела в повествование Мубитонен. Теперь она использовала человеческий язык кожи. Излагая речь Мубитонен, Анито пользовалась смесью человеческого языка и языка тенду. Энкары выпрямились, от неожиданности их кожа приобрела оттенок фуксина. Анито же продолжала, используя историю отшельника Хассы в качестве притчи о людях и о тенду, о дружбе, которая могла бы их связать, о вещах, которым они могли бы обучить друг друга, и об опасности быть уничтоженными половодьем перемен.
Когда Анито кончила, зрители долго сидели, застыв в молчании. Она с трудом сглотнула, боясь, что оскорбила их. Но когда аудитория взорвалась цветами восторженного одобрения, Анито наклонила голову и закрыла глаза, почувствовав облегчение, которое она не осмеливалась высказать на своей коже. Когда она сошла с ораторского холма, к ней подошел Наратонен.
— Это было великолепно, — сказал он. — Люди сегодня вечером будут говорить о твоем кворбирри допоздна.
— Спасибо, эн. Ты был моим учителем.
— Ученик делает честь учителю, когда превосходит его, — сказал Наратонен, цитируя древнюю пословицу. — Со времени нашего спора с Укатоненом и Иирин насчет знаний, почерпнутых у людей, я старался найти способ выразить это в кворбирри. А ты сделала это за меня.
Укатонен протянул ей пакет с пюре из омкины и фляжку фруктового сока.
— Времени мало. Поешь и попей. Тебе нужно восстановить силы.
Она проглотила еду, запив ее соком и полной фляжкой воды, как раз к той минуте, когда Фигатонен вышла на холм и объявила тему следующего кворбирри.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
