это дерьмо. Тебе не нравился тот образ, который нравился всем остальным, и это напугало меня. Мысль о том, что кто-то может не купиться на ложь, пугала меня. К тому же, у тебя был быстрый ответ на все мои выходки, что было в новинку. Ты сводила меня с ума, потому что я вовсе не ненавидел тебя. Ты мне слишком нравилась.
— Ты мне тоже очень нравишься.
Мы проводим некоторое время, плавая в теплой воде, а когда возвращаемся на пляж, обнаруживаем, что телефон Зандерса забит сообщениями и пропущенными звонками от его агента. Он снова усаживается на песок, только в мокрых трусах, и начинает удалять все, что прислал его агент, не прочитав ни одного сообщения и не прослушав ни одного голосового сообщения.
Его брови нахмурены от разочарования, когда Зи смотрит на свой телефон, а я не знаю, как помочь. Не знаю, как уменьшить его беспокойство, когда ненавижу медийную персону Зандерса так же сильно, как и он. Если бы это зависело от меня, он бы прекратил все это. Позволил бы людям увидеть его настоящего и дать им возможность полюбить его, но я не знаю, как все это работает. Я сторонний наблюдатель, а Зандерс, похоже, считает, что единственный способ остаться в Чикаго — это быть плохим парнем, поэтому я стараюсь поддерживать его, несмотря на то, как больно слышать ложь о моем любимом человеке.
Я сажусь рядом с ним, устраиваясь на его коленях, заставляя его посмотреть на меня, а не на свой телефон. Морщинки на его лбу начинают разглаживаться, разочарование в глазах тает, прежде чем парень наклоняется вперед, уткнувшись лицом мне в шею.
— Я так устал от этого, — бормочет он, прижимаясь к моей коже.
— Готов остановиться?
Зандерс кивает.
— Ты должен верить, что «Чикаго» и болельщики любят тебя за твое мастерство, независимо от дополнительной рекламы, которую ты приносишь команде.
— А что, если нет?
Я обхватываю ладонями его лицо, заставляя посмотрел на меня.
— И что будет, если нет?
— Тогда я буду играть в другом городе.
— И что ты при этом чувствуешь?
— Страх. Я не хочу быть один.
— Ты бы остался один?
— Да. Мэддисоны все в Чикаго. Он никуда не уедет, возможно, никогда. Мэддисон, вероятно, закончит тем, что уйдет на пенсию из «Чикаго Рэпторс». Я буду один.
Это удар в самое нутро. Я имела в виду себя, когда спросила, будет ли он один. Потому что, по правде говоря, думаю, что последовала бы за ним куда угодно, если бы Зандерс попросил об этом. Но, очевидно, он думает иначе.
Его телефон снова звонит, на экране высвечивается имя Рича.
— Ответь.
— Я не могу сейчас с ним разговаривать.
— Он будет доставать тебя всю ночь, если не ответишь, и, по крайней мере, сейчас я здесь.
Парень мгновение всматривается в мое лицо, прежде чем ответить на телефонный звонок.
— Эван Зандерс, что, блядь, происходит? — кричит Рич через громкую связь.
Мне и так не нравилась идея его агента, но то, в каком тоне он разговаривает с моим парнем, подтверждает мои подозрения, что Рич абсолютный кусок дерьма.
— Привет, Рич.
— Ты можешь мне объяснить, почему наша пиар-команда сейчас рыщет по интернету, удаляя многочисленную информацию о том, что у тебя есть девушка?
Дерьмо. Очевидно, не только наша группа слышала Зандерса в баре.
Разочарование снова появилось на лице Зандерса, поэтому, не думая, я обхватываю его щеки ладонями и подношу его рот к своему. Его пухлые губы улыбаются в нашем поцелуе, пока его агент продолжает атаковать его по телефону.
— У тебя есть гребаная подружка, Зандерс? Это то, что с тобой происходит?
Он продолжает целовать меня, его рот слишком занят, чтобы ответить, пока парень притягивает мое тело к себе, прижимая мои бедра к себе. Благодаря нашим почти обнаженным телам, я чувствую, как его член быстро увеличивается в размерах подо мной. Зандерс переворачивает нас, и я оказываюсь спиной на песке, а он прижимается своим телом к моему, задевая мои чувствительные нервы в нужной точке.
Моя спина выгибается дугой и из моего горла вырывается непроизвольный всхлип. Я быстро закрываю рот рукой, мои глаза расширяются от ужаса, надеясь, что его агент меня не услышал.
Зандерс тихо смеется, снова прижимаясь своим телом к моему.
— Эти маленькие звуки сводят меня с ума, — шепчет он, прежде чем зубами слегка впивается в мое плечо.
— У тебя есть девушка?
— Конечно нет, — лжет Зандерс, пряча дерзкую ухмылку на коже моей шеи, пока оставляет поцелуи на моем горле. — Никакой девушки. Ни за что.
— Тогда почему об этом пишут в интернете?
— Блядь, понятия не имею, Рич. Если тебя так волнует моя личная жизнь, можешь с этим разобраться.
Он возвращается к поцелуям, горячим ртом дразнит кожу моей груди, двигаясь южнее.
— Может, мне стоит позволить слухам распространиться. Может быть, тогда ты увидишь, какой ущерб наносишь тому образу, над созданием которого мы так усердно работали. Возможно, тогда ты поймешь, о чем я пытался предупредить тебя весь сезон.
Зандерс делает паузу прямо над моим пупком.
— Рич, мне уже плевать.
— Я делаю это для тебя, Зандерс! Твои зарплаты такие, какие они есть, только потому что ты и Мэддисон можете предложить «Чикаго» не только свой талант на льду. Они платят за весь пакет! Платят за чушь про контрастный дуэт Мэддисона и ЭЗа. Так какого хрена ты рискуешь всем этим в год переподписания контракта?
— Я очень сомневаюсь, что «Чикаго» не подпишет со мной контракт только потому, что название команды не красуется в заголовках газет вместе с моим именем.
Точно. Это мой парень.
Парень запускает пальцы под резинку моих трусоков по бокам.
— О, правда? — Рич зло смеется. — Тогда почему я не слышал ни слова о новом контракте от «Чикаго», хотя сезон уже почти закончился?
Это заставляет Зандерса остановиться и убрать от меня руки. Он садится прямо, берет свой телефон
