На краю села в его трехоконной избенке светился огонь. «Что она, с ума спятила? – подумал он про жену. – Керосин всю ночь палит? С какой радости? От каких доходов? – Толкнул дверь – не заперта… – Или меня ждет?»
Санька Рыжая сидела за столом и плакала.
– Ты что? Ай обидел кто? – спросил он ее от порога, как маленькую.
– Сходи-ка в сад, погляди, что там наделали.
– А чего там делать? Что там у нас, караваи хлебные? – опешил Ванятка.
– Все яблоньки посекли, под самый корень… Они ж совсем ма-а-хонькие, – опять заплакала Санька. – Чего им надо-то? Тяпнул разок – и на бочок.
Иван почуял, как его правый ус ходенем заходил и веко задергалось. Он, не сказав ни слова, обернулся и пошел в сад через двор.
Санька семенила за ним по пятам и все приговаривала скороговоркой:
– Мне сон приснился… будто черт у нас в избе, с рогами… На Васю Сосу похожий и все руками норовит меня достать, с печи стащить, а я все от него за трубу прячусь… Он меня хватает лапой с когтями, и брешет… Ба-атюшки мои! У меня вся душа от страсти захолонула. Проснулась я – а это собака соседская брешет. И вроде у нашего плетня. Уж не волк ли, думаю. Схватила шубенку внакидку, выскочила в заднюю дверь и вот тебе слышу – ктой-то по саду топает. И плетень трещит. Я вышла в сад – никого уж нет. А яблони на боку валяются…
Они посечены были под самый корень, их даже не стронули, так рядами и лежали… Все двадцать четыре яблоньки, его пятилетки, купленные еще в третьем годе у Черного Барина. Вот тебе и сад, надежда его и отрада. «За что же, сволочи? За что?» Иван ходил от яблоньки к яблоньке, смотрел на острые срезы коротких комельков – одним махом посечены – и чуял, как тяжелая злоба ворочалась в груди его и распирала изнутри, будто вся утроба распарена была от гнева. Следы порубщика уже заметало порошею, но в затишке, возле плетня, один след был еще виден хорошо – это был отпечаток здоровенного лаптя. Иван смотрел на этот след, матерился и видел отрешенным взглядом своим не снег, не плетень, а много-много лиц – темных, бородатых, и все они потешаются над ним, заразительно хохочут…
– Ну, погодите, гады. Вот вы как… Ладно. Эдак-то и мы умеем…
8
То постановление, о котором так мечтали Возвышаев и Сенечка, наконец появилось. Оно появилось в конце ноября, после Пленума ЦК о контрольных цифрах. По всей стране, по районным ячейкам, уездным, окружным, областным, рассылались депеши с кратким изложением Пленума. Заявление Угланова и Котова: «Для нас стоит вопрос: быть ли на отлете, поддерживать и дальше политику тт. Бухарина, Рыкова, Томского, или идти в ногу со всей партией. Мы считаем нужным быть вместе с партией…» «Пропаганда правых капитулянтов несовместима с пребыванием в партии». «Пленум ЦК об итогах и дальнейших задачах колхозного строительства». «Резолюция по докладу т.Каминского». «Послать в деревню 25 тысяч рабочих». «Начинается новый исторический этап преобразования деревни» и т.д. и т.п. Московская область была объявлена районом сплошной коллективизации.
И потекли телеграммы, резолюции, обязательства, лозунги, донесения сверху вниз и снизу вверх, туда и обратно; забурлил этот бумажный поток, как подогретая и сдавленная чугунными трубами жидкость в системе принудительного круговращения.
В эту жестокую пору головотяпства, как и в иные времена, исчезла, растворилась многовековая нравственная связь, опиравшаяся на великие умы; и вот… и здравый смысл, и трезвый расчет, и необходимое чувство умеренности, контроля, словно плотина под напором шалой воды, уступили дорогу свободному ходу стихии, многоголосому хору ее толкачей и заправщиков; эти отголоски, как давнее эхо, укрытые на страницах газет той поры и в фолиантах пухлых подшивок архивных подвалов, еще долгие годы – только прикоснись к ним – будут сотрясать душу и поражать воображение человеческое своей неотвратимой яростью и каким-то ритуально-торжественным дикарским восторгом при виде того, как на огромном кострище корчилась и распадалась вековечная русская община.
«Крестьянин старого типа с его зверским недоверием к городу, как к грабителю, отходит на задний план».
«Правые отмечают низкий уровень цен на с/хоз. продукты… А мы отвечаем: «Языком цен говорят классы!»
«Некоторые уполномоченные поют с кулацкого голоса – мол, твердые задания невыполнимы».
«Полностью разоблачим теоретиков-оппортунистов из комсомольской ячейки тормозного завода».
«Областной животноводсоюз вместе с товариществами устраивает совместные пьянки».
«Секретарь райкома сельхозлесрабочих Шульгин надрызгался в стельку в кабинете, кричит сторожихе: дай ковш! Сторожиха принесла, и Шульгин тут же стал мочиться в ковш. Все смеялись. А я говорю: что вы делаете? Тогда он бросил ковш, снял умывальник – и давай туда мочиться. Пущай, говорит, кто-нибудь умоется»[14].
«Твердый отпор нужно дать и тем колхозам, которые продают излишки на сторону. Такие коллективы не могут считаться иначе, как лжеколхозы. Кулацких заправил лжеколхозов надо отдавать под суд».
«Пред. Тугильского Совета говорил: «Бояться кулаков не надо – они наши крестьяне. Я в свой коллектив с удовольствием принял бы кулаков. А что толку с бедняков?»
«Но разве не толкает на эту практику бухаринское предложение об отмене индивидуального обложения кулаков?»
«Вместо сдачи излишков колхозы распределяют хлеб по своим членам. Позор!»
«1 декабря – предельный срок для выполнения плана хлебозаготовок». «Выгрести хлебные излишки до последнего зерна». «Карать кулаков беспощадно».
«На днях состоялось постановление пленума Московского областного комитета комсомола о стопроцентной коллективизации Рязанского округа в течение 29-30 гг. К осени все должны быть в колхозах!»
«В течение года отсталый Рязанский округ должен стать одним из наиболее передовых не только нашей Московской области, но и всего СССР».
«Растрясем кулацкие закрома!»
«От мелких колхозов – к сплошной коллективизации!»
«Даешь сплошную!»
«Смоем пятно позора! Колхозы «Пристань» и «Красное знамя» продали излишки хлеба на частном рынке».
«Коммунист Панин выступил против контрольных цифр. Выяснилось, что он накануне пьянствовал с псаломщиком».
«Член сельсовета Савин говорил, что план невыполним, что таких излишков у нас нет. Но беднота настояла на своем».
«В деревне Бахметьево создано такое мнение у самих работников, что хлеба у них нет».
«Коммунисты уклоняются от вступления в колхоз».
«Первое – обложенье рабочего скота. В результате чего уменьшилось его поголовье.
Второе, уменьшилось поголовье облагаемого крупного рогатого скота на 3%.
Третье, на кулацко-зажиточную часть наложить до 45% всей суммы налога».
«В с. Ягодном было составлено 45 актов на сокрытие и недоучет объектов обложения».
«Дообложено 40 хозяйств, доход мельника добавочно учтен в 7 тысяч 700 рублей».
«Неделя сбора мешков под хлеб. Поможем государству ликвидировать хлебные заторы!»
«Беспощадно изгоним всех кулаков из колхозов».
«Закрыли дом мракобесия – церковь».
«Все учителя вступили в колхоз».
«Среди просвещенцев есть элементы, которые сознательно вредят на хлебозаготовках и перевыборах в сельсоветы».
«В Рыбновском районе до 50% учителей – из духовного звания. Они до сих пор не порвали со своими папашами – служителями алтаря, у которых проводят каникулы».
«В наступление на классового врага в маске попа и сектанта!»
«Колокола – на индустриализацию».
«Довести до каждого крестьянского двора постановление о сохранении свиных шкур и щетины».
«1. Провести контрактацию скота.
2. Запретить продажу неорганизованного скота».
«Нельзя клеймить мясо опаленных свиней».
«Милиция бежит от мяса».
«Сельсоветы продолжают выдавать разрешение на продажу скота».
«Прекратить убой скота!»
«По Рижскому району имели место поджоги своих хозяйств кулаками с.Дегтяное со словами: «Гори и не доставайся ни нам, ни им».
«Вокруг хлебозаготовительной кампании в деревне обострилась классовая борьба. Кулаки кричат: если будете собирать хлебные излишки, село объявит голодовку».
«Несмотря на то, что статистика доказывала нам, будто урожай в этом году ниже прошлогоднего, мы заготовили хлеба больше, чем в прошлом году». (Из доклада В.Молотова на Пленуме ЦК).
«Заслушав доклад т.Карпушина о сплошной коллективизации Рязанского округа, Рязанская городская рабочая конференция целиком и полностью одобряет решения пленума окружкома ВКП(б) и президиума ОКРИКа, направленные к коренной перестройке с/хозяйства путем охвата единоличных хозяйств и мелких колхозов сплошной коллективизацией округа.
Отработать 1 день (из рождественских праздников) на сплошной коллективизации, провести сбор средств на тракторную колонну и привлечь рабочие массы к сбору утильсырья.
