чего он хотел от меня, почему боялся. Но он поразил меня, криво хмыкнув:
– У меня тоже немного опыта в отношениях. Все, что я делал – играл и всегда выигрывал.
Вот он о чем.
– Тогда нас двое, – громко сказала я. – Но Смерть не должен сомневаться. Как-то это неправильно.
– В своих-то чувствах я не сомневаюсь, – двусмысленно отозвался он, насмешливо глядя на меня. – Я всегда знал, чего хочу. И кого хочу. Тебя я захотел сразу же.
Это в моих он чувствах сомневается?
– Ты просто не видел других людей, Ной, – сказала я. – Других девушек.
И тут я поняла, что совершила ошибку – показала свою неуверенность. Первое и самое главное мое правило – кто-то должен быть сильнее, умнее, увереннее. Или хотя бы притворяться таковым.
Ной притянул мое лицо к себе. Наши губы разделяла лишь пара сантиметров. Лицо Ноя утонуло в темноте, но я все равно видела его взгляд: пристальный, полный желания.
Я пробормотала:
– Э-э… ты… ты не видел девушек, и потому у тебя не было возможности никого полюбить… Ты так не считаешь?
Ной тихо рассмеялся, и моих губ коснулось его дыхание.
– Поэтому ты мне и нравишься. – Не уточнив почему, он тут же продолжил: – Может, ты и права, Кая. Но я и не хочу никого видеть. Я никого не хочу искать. Кроме тебя мне никто не нужен. Думаю, этого достаточно.
– Тогда прекрати.
– Прекратить что?
– Прекрати останавливаться. Ты всегда меня тормозишь. Не надо. Не нужно никаких сомнений, – приказала я, и он снова рассмеялся и опустил руки мне на плечи.
– Ты ничуть не меняешься.
– Поздно меняться. – Я попыталась улыбнуться, хотя мое тело охватила дрожь, когда руки Ноя опустились по моим рукам, затем на талию. Он подтянул меня ближе. – Больше никаких недомолвок, – предупредила я.
– Никаких недомолвок. Так чем мы займемся? Посмотрим еще один фильм?
* * *
Когда я проснулась наверху, укрытая одеялом и в объятиях Ноя, то не сразу сообразила, что меня разбудил звонок мобильного телефона. После глинтвейна меня совсем сморило, и я едва смогла сфокусировать взгляд на часах.
Уже двадцать шестое декабря.
Половина второго ночи.
В распахнутых дверях что-то мелькнуло, и я неосознанно потянулась к подушке, но рука Ноя, сжимавшая мое плечо, передвинулась на талию, а сам он вдруг положил свою тяжелую светловолосую голову на мою грудь.
Я буравила взглядом тьму, но больше не видела белоснежного призрака. Я приказала сердцу успокоиться и опустила потяжелевшую голову на подушку. Затем посмотрела на Ноя и, изловчившись, отодвинула его на другую сторону кровати.
Мобильник вновь загудел на прикроватной тумбочке. Я села и поежилась от резкой смены температуры. Дотянувшись до телефона, прочистила горло и ответила на звонок, все еще косясь в сторону двери.
Там точно что-то было.
– Да, офицер Крестовски?
– Не буду, – пробубнил Ной, поворачиваясь на бок. Его рука скользнула по моему бедру, а затем потянула на себя одеяло. Он отрицательно протянул: «М-м», но я уже не слышала ничего, кроме встревоженного голоса Аманды Крестовски:
– Леда тебе не звонила?
Как она мне позвонит из больницы в два ночи?
Я похолодела до кончиков пальцев и сжала мобильник в руке.
– Что она сделала?
За одну секунду я подумала обо всем: Леда напала и убила медсестру, она попыталась убить себя… она…
– Она сбежала.
В следующую секунду я услышала только стук собственного сердца.
– Она сбежала из охраняемой психиатрической лечебницы?
– Да. Кая, послушай, – голос на том конце стал тверже. – Если Леда позвонит, пожалуйста… ничего не предпринимай. Хорошо? Ты поняла меня?
– Я поняла, офицер Крестовски. Да. Спасибо, что предупредили.
Она отключилась, и я опустила руку на голые колени, больше не чувствуя ни холода, ни дрожи. Я обернулась и взглянула на Ноя, спящего, как ни в чем не бывало. Он полностью отобрал одеяло, закутался в него как в кокон и ткнулся носом в подушку. Я на секунду представила, как подныриваю под одеяло, обнимаю Ноя и притворяюсь, что не было никакого звонка.
Но он был.
– Завтра все закончится.
Ной знал, что офицер Крестовски позвонит, что Леда сбежит из больницы. Он обо всем знал и потому был таким нежным и милым и всячески пытался меня отвлечь. Я-то думала, что утром он заберет меня в другой мир, в мир мертвых. И все. Но нет, это будет не так просто.
Я ведь еще не спасла Леду.
Я снова посмотрела на дверь.
Там что-то было. Кто-то заглядывал в комнату, пока мы с Ноем спали.
Отложив мобильник, я достала из ящика прикроватной тумбочки нож и с щелчком выбросила лезвие. В свете лампы оно опасно блеснуло, и это придало мне уверенности. Затем я встала и на цыпочках приблизилась к открытой двери. Мое сердце билось тихо и размеренно, я старалась контролировать эмоции, но все равно встревожилась.
Только не Леда. Только не снова.
Я почти не чувствовала холода, поднимающегося от пола вверх по голым ногам, ощущала только рукоятку ножа, которую я так сильно сжала, что напряглись бицепсы.
– Кая.
Леда вдруг вынырнула из тени, и я застыла как вкопанная, но, увидев на ее лице испуг и то, что передо мной она, а не кто-то из ее других личностей, я закрыла нож и приблизилась к ней, прошептав:
– Леда, что ты делаешь?
Я беглым взглядом осмотрела ее с ног до головы. Белоснежный халат, светившийся в сумраке коридора, на ногах старые кроссовки. Неужели она в этом сбежала? Преодолела половину города в халате и кроссовках?
Я не хотела отходить от нее ни на шаг, но должна была одеться во что-то, кроме длинной футболки, обнажающей слишком много тела, слишком много шрамов.
– Секундочку подожди, – попросила я ласковым голосом, коснувшись рукой ее щеки. Она кивнула, испуганно глядя на меня. От ее взгляда в груди становилось тесно, и я вернулась в комнату. Спрятав в тумбочке нож, я оделась в свежую одежду, лежащую стопкой на краю кресла. Леда стояла на пороге спальни, обхватив себя руками, пока я натягивала свитер, штаны и носки.
Что же мне делать?
Сначала нужно поговорить с Ледой и понять, почему она так поступила.
Мои длинные волосы запутались в воротнике свитера, и я, ругаясь про себя, дернула их.
Ной сказал, что сегодня все закончится, то есть он знал, что наступит конец. Сегодня я спасу Леду Стивенсон. Но как? Я понятия не имею, как это сделать.
Я подошла к ней и, приобняв за плечи, вывела в коридор и закрыла за собой дверь. Леда покосилась на нее и спросила:
– Извини, что побеспокоила тебя, Кая. А кто это? Твой парень?
– Да.
Почему она такая бледная? Почему выглядит так, будто не ест, не спит и не пьет?
– Ты голодна? – спросила я, продолжая говорить мягко и нежно, и настойчиво потянула ее к лестнице. Леда покачала головой:
– Нет, я просто хочу домой.
Я ступала по лестнице, пристально следя за ее шагами и готовая в любую секунду схватить ее под руку, и обдумывала ее слова. Что значит «я просто хочу
