— Поджарим их, папочка? Чтобы завтракать не мешали? — спросила Оливия.
Мастер Гримгор покачал головой:
— Это же крестьяне из ближайшей деревни, а у нас с собой живая вода.
— Я попробую? — спросил Николас.
Колдун кивнул. Мальчик подошел к окну и отворил ставни. Свежий морозный воздух ворвался в натопленную избу. Ник не знал, как ему призвать живую воду, и просто сказал про себя:
— Хочу вылечить этих зомби.
Сработало! Мальчик ощутил теплую щекотку в груди. Что-то живое трепетало и рвалось наружу. Николас высунулся из окна и направил эту силу вниз, в толпу мертвецов. Лед под ногами зомби начал плавиться, превращаясь в ярко-голубое сияние. Оно быстро распространялось вверх, пронизывая мертвые замороженные тела. Так все зомби на озере превратились в людей. Они с удивлением глядели друг на друга. Спрашивали: «Что случилось? Когда пришла зима?»
— Просто невероятный эффект, — проговорил мастер Гримгор. — Эти люди живы и в добром здравии. А нам самое время отправляться в Москву. Мы должны остановить некромантов.
Ходячий курень поднялся в воздух и полетел на запад. Люди смотрели на него, задрав головы.
19
Поле боя
Сражение двух армий зомби происходило к югу от Москвы, недалеко от Даниловского монастыря. Наравапару привел царских мертвецов со стороны города, а боярин Морозов — от Москвы-реки. Полчища зомби расползлись по берегам, превратили пригороды в жуткую зловонную пустыню. По замыслам некромантов битва должна была идти долго.
— Желательно вечно, — говорил Ракшаса, наблюдая за происходящим в подзорную трубу. — Жаль, это невозможно… Но чем дольше, тем лучше. Битва вовлекает живых. Солдаты, шаманы, просто бандиты — к кому бы они ни присоединились, скоро станут нашими.
— В битве рождаются настоящие боевые зомби, — поддержал повелителя Наравапару. — Сильные, крепкие, кровожадные.
— Все складывается так удачно, что я не исключаю поход на Европу в следующем году, — улыбнулся Наравапару.
В это время ходячий курень висел высоко над полем боя среди облаков и болтал дубовыми ножками.
— Все готовы? — спросил мастер Гримгор. — У нас будет пять минут, не больше.
— Готовы, — ответил Николас.
— Настенька?
Тимофей Спиридонович засюсюкал и залопотал.
— Тядя! — отозвалась малышка.
— Готова! — перевел домовой.
— У меня живой воды почти не осталось. Все потратил еще на Светлояре, когда оживлял охрану озера, — напомнил Николас. — Так что вся надежда на Настеньку.
— Начинаем на счет три! — объявил мастер Гримгор, и Оливия повела отсчет:
— Раз… — Тимофей Спиридонович поспешно привязал себя и Настеньку к печной трубе.
— Два…
— Три!
Избушка камнем упала из-под облаков и зависла на высоте средней колокольни. Так, чтобы уже можно было разглядеть людей внизу, но все-таки подальше от темных заклинаний и ружейного огня. Мастер Гримгор начал ставить защитное поле. Николас высунулся из окна и позвал свою живую воду. Тимофей Спиридонович залопотал на языке домовых.
Ракшаса сразу же почувствовал приближение мощного источника магии и за минуту определил, где он. Тут же некроманты обрушили на избушку всю свою мощь. Подземный огонь ударил снизу, столкнулся с защитным полем и подбросил курень вверх.
Николас как раз высунулся из окна, чтобы поточнее направить живую воду. Мальчик видел, как стремительно разверзлась земля, багровая магма хлынула в пролом, смешалась с костями и брызнула вверх темным огнем. Мастер Гримгор продолжал творить защитные заклинания и недобро покосился на Тимофея Спиридоновича.
— Сейчас-сейчас! — отвечал домовой. — Настенька передумала и не хочет дождик. Говорит, от дождика зверюшкам грустно будет.
Неупокоенные души бились о колдовской щит, стирая себя в пыль. Но некоторые, самые отчаянные, пробились к куреню. В комнате сразу похолодало. Мастер Гримгор выкрикнул короткое заклинание. Замигал слепящий свет — он отвлекал злобных духов.
— Может, дать Настеньке ремня? — предложила Оливия. — Пусть поплачет, заодно и дождик пойдет.
— Ня! — ответила малышка.
— Она считает неэффективными такие грубые воспитательные приемы, — перевел Тимофей Спиридонович. — Я, кстати, тоже!
Избушка снова содрогнулась от мощного удара. Николас решил спасать положение.
— Скажи ей, что там внизу плохие дяди. Пусть плохие дяди промокнут! Пусть им станет грустно!
Тимофей Спиридонович залепетал. Настенька ответила:
— Леле тяк!
— Тогда плохие дяди станут еще хуже, — перевел домовой. — И сделают много плохого.
За окном полыхнул темный огонь. Мастер Гримгор стер пот со лба.
— Ну, и логика у нее! — Ник тяжело вздохнул, нужны были еще идеи.
— Внутри у всех злых дядь, — начал сочинять ученик колдуна, — лежат зернышки. Если полить их живой водой, вырастут цветы. Злые дяди посмотрят на цветы и будут долго смеяться.
Настенька послушала перевод на язык домовых, воскликнула:
— Ня! — и захлопала в ладоши, потом подбежала к окну и как будто плеснула ручкой по воде.
На поле боя хлынул дождь. Ракшаса протер стеклышко подзорной трубы и снова заглянул в нее. Ошибки не было! С неба ярчайшими голубыми каплями падала живая вода. Стена дождя ходила по полю боя туда-сюда. Попавшие под ливень зомби превращались в людей. В считаные минуты окрестности были очищены от живых мертвецов.
— Планы по завоеванию мира придется отложить. — Голос Ракшасы прозвучал спокойно без тени гнева или злости.
— Возможно, еще не все потеряно, повелитель. — Наравапару, не отрываясь, глядел в подзорную трубу.
Люди на поле боя поднимались, оглядывались по сторонам. У многих было оружие. Многие видели своих врагов. А те, кто не видел, искали и находили. Кто-то крикнул:
— Смерть царю! Из-за него все это!
Казалось, вот-вот начнется новое сражение, уже не мертвецов, а живых.
— Скоро у нас будут новые зомби, — заключил Наравапару.
Но новая битва так и не началась. Случилось нечто невероятное. Ледяной метеорит разрезал закатное небо и врезался в землю, разделив противоборствующие стороны. Кристаллический панцирь метеора раскололся на две половинки. Из него вышел царевич Константин. Мальчика окружало едва заметное золотое сияние.
— Возвращайтесь домой, — сказал Костя. — Здесь нет ваших врагов.
Слова были самые простые, да и говорил мальчик обычным тихим голосом. Но что-то было в его образе гипнотическое, успокаивающее. Прапорщик Семеновского полка, что оказался рядом с царевичем, рассказывал потом:
— Смотрю ему в глаза, а взгляд у него мудрый, стариковский. Как будто в глаза вечности заглянул.
Люди начали расходиться. О битве уже никто не помышлял. Лишь самые упорные скандировали:
— На царство Константина Борисовича. — Но как-то тихо и по-доброму.
Даже сам царь Борис Владимирович ухватился за этот лозунг и повторял его про себя со странной горькой радостью. Он упал на колени да так и остался стоять.
— Если и на этот раз в живых останусь, немедля подпишу отречение, и в монастырь, — решил Борис Владимирович.
Его никто и не тронул. И арестовать не пытался. Не тот был настрой у людей. Даже те из бояр, кто знал подноготную этой истории с некромантией, удостаивали царя сочувственным взглядом, не более того. Борис Владимирович стоял на коленях, не разгибаясь, весь вечер и всю ночь. Наутро нашел в себе силы подняться, добрел до Даниловского монастыря, в тот же день принял постриг и написал отречение.
Иначе повел себя боярин Морозов. Живая вода показалась ему настоящим проклятьем. Михаил Всеволодович почувствовал, как сила некроманта уходит из него. Увидел, как стремительно молодеет и улетает прочь его смерть. В довершение всего взбунтовался амулет предков. Он не желал оставаться в живом теле! Начал шевелить жилами-щупальцами, задергался и вырвался, оставив на груди кровоточащую рану. Боярин попытался ухватить амулет. Но проклятый лемурийский артефакт высоко подпрыгнул, взлетел вертикально в небо и скрылся за тучами. Морозов выругался, побежал прочь с поля боя и спрятался под мостом. Отдышавшись Михаил Всеволодович попытался размышлять. Итак, он потерпел поражение, лишился всего, зато остался жив.
