именно людьми Лесьяра, то уже хотел учинять геноцид его роду, потому что именно первый выстрел убил молодого жизнерадостного и правильного пацана Алика.
— Охолони, Большой, ведаю о беде твоей, також беды мають и иншая, пусчай вороги возьмут селища болотных, — увещевал Большого Карп.
Отправиться получилось только через четыре дня. Пока справили тризну над погибшими, пока викинги сходили в три поселения дреговичей, взымая виру, по их понятиям там тоже что-то должны были им болотники. Потом окончательный дележ трофеев и рабов, уход вниз по течению. При том, что и оставшиеся викинги отправились теперь в Киев, им-то уже особо не с чем идти к Полотеску-Полоцку. Да и как таковой дружины уже нет, осталось двадцать семь воинов, среди которых еще легко ранеными половина, тяжелые-то умерли, им первую помощь никто не оказывал.
Итогом соляного похода стали девять человек убитыми, среди которых Алик, Бранко, было бы еще больше, значительно больше, немало еще лежащих воинов, но выживших из-за действия антисептика, трав и мазей Веданы и бабы Клавы, ну и бинтов, уже почти закончившегося стрептоцида, других лекарств. Были ранены и Костя и Большой и Рыгор, Карп, проще сказать, кто травму не получил.
Еще трофеями стали двадцать семь юношей и два десятка девушек, которых выкупили у викингов, ну якобы выкупали, чтобы не множить проблем, когда эти юноши станут мстить, живя уже в Славгороде. Ведь только несколько человек знали о договоренностях со свеями, что те приведут и девиц покрасивше, и парней работоспособных. Жестоко? Вот и Большой спрашивал себя, а не превратился ли он в омерзительную тварь, способную не стать на защиту детей и стариков. Кто он? Да, дреговичи, именно что эти рода, как оказалось, вполне паразитировали на соседях и на торговом пути. Наслышались славгородцы по дороге домой и о массовых человеческих жертвоприношений Стрибогу, что уничтожались все торговцы, если только попадали в ловушки людей Лесьяра. Но сильно ли легче после таких откровений.
Рыгор меньше предавался душевным терзаниям. Его психика оказалась более гибкой, чем даже у бывшего бандита Большого. Тем более, что он не был ни к кому настолько лично привязан, как Большой к Алику. Поэтому именно моховец и записывал в блокнот весь прибыток, который везется аж на трех драккарах и одной ладье дреговичей. Десять тонн солесодержащей породы, чуть более полутора тысяч арабских монет от Торгейра и части общей добычи викингов. Три больших отрезов отличной греческой ткани, вино и оливковое масло, четыре козы, три пахотных кобылы, пудов шесть ячменя, столько же овса и под десять пудов ржи, семь свиней, кур так же всех не порезали, а везли с собой.
На ладьях было просто не протолкнуться. При том, что гребцы, в основном рабы, несмотря на почти попутный ветер и течение, были на своих местах. Все спешили домой, задержались в походе больше планированного времени на восемь дней, вот хотя бы два дня и спешили нагнать.
Глава 11
— А давай этого назовем Зевс, ну, пожалуйста, — Света захлопала ресничками, применяя свой женский прием, который всегда обезоруживает Игоря.
— Давай, но ты же не собираешься всех щенков оставлять себе. У нас Рекс есть, а вот этих малышей нужно раздать, — сказал Игорь и, увидев, как наливаются влагой глаза жены, поторопился ее утешить. — Ну, ведь все останутся в городе, а у нас появится свой щеночек.
Игорь погладил округлившийся живот жены и сам с тоской оглядел пятерых щенков волкопсов, или собаковолков, никто не знал, как правильно называть породу. Была опасность приводить потомство Фреки и Рекса, при том, что, скорее всего, волчицы уже нет, так как Рекс привел своих детенышей один, а волки ушли от города. Опасность заключалась в непредсказуемости союза волка и собаки. Будущие звери могут быть как предельно для собак умными и послушными, так и, напротив, не поддающимися дрессировке больше волками.
— Любимка, мне нужно идти, Совет сегодня, есть новости, нужно обсудить, — сказал граф-боярин супруге, и хотел было ретироваться, но нарвался на серьезный взгляд Светы.
— Я буду на стенах, рядом с Властой и Таней, все трое беременных, но можем быть нужными, — сказала-отрезала «боярыня».
Игорь ничего не ответил, он мог бы запереть Свету, даже приставить к ней воинов, чтобы не пустили на стены, но так он разругается с женой. Да и бог с ней, помирятся, но, в то время, как весь город готовится к обороне, задействуются все силы, все люди, использовать свой административный ресурс так явно, нельзя. А вот приставить двух воинов, чтобы при необходимости прикрыли, если нужно, то и своими телами, оказалось не сложным.
— Здравствуйте! — поздоровался Солдат, входя в чертоги, где уже были собраны все необходимые люди.
Совет встал. Ушел в прошлое вопрос о том, кто главный, кто, чем занимается. Сейчас люди определились с родом занятий, со своими умениями и возможностями. Вряд ли среди здравомыслящих попаданцев из будущего были те, кто сильно хотел на место главы города. Но и Солдату приходилось каждый день доказывать, что «право имае». То в устроенном турнире всех побиваху, по крайней мере, в рукопашном бое и третье место в фехтовании, то примет суровое решение и сам приведет приговор в исполнение. Чаще такие вот приговоры были тщательно приготовленным спектаклем, но аборигены уважительно смотрели в сторону своего Сол-дата.
— Начнем с агентурных данных, Артур, — Игорь дал слово комитетчику, который, наконец, развернул свою деятельность.
— Два дня назад татарва, в смысле, хазары, прошли Гомий, они обходят Чернигов и движутся вдоль Сожа в нашу сторону. Учитывая их состав, лесистую местность и слабую мобильность, предполагается, что они появятся не раньше, чем через два дня. Состав: две с половиной сотни непосредственно хазар, шесть десятков алан, хз в чем разница, одинаковая экипировка, морды разные, три сотни всякого винегрета в виде касогов, грузин, и еще черти знает кого. К этому интернационалу присоединились три сотни радимичей из, что примечательно, верховьев Ипути, ближайшие к нам соседи, пусть и встречают приветственно хазар, но не стремятся вливаться в войско. Идут они с обозом, даже рабов тащат, видимо стремятся, после взятия города, уйти на стыке расселения северцев и радимичей, так быстрее к реке Воронеж, где у них базы.
— Где они будут проходить, известно? — спросил Большой.
— А тут и гадать-то не надо — через татарский брод. Ну, он, наверное, так сейчас не называется, но уже существует. Это в пяти километрах южнее места, где был или будет Лоев вниз по течению. Там в пятнадцатом-шестнадцатом веках крымские татары за ясаком, как
